— Нашел, бля, сапера, — уже не обижаясь, буркнул полковник. — Откуда я знаю? Наверное, можно просто отключить, или позаковыристей чего-то придумать. Они с нами вон сколько играли — может и нам того? Отыграться?
— А может ну его на…? — поймав Валерин взгляд, негромко спросил я. — Признаюсь, хотелось — пока мы еще в четвертом измерении и нам все пути, так сказать, открыты — кое-чего в прошлом изменить, а теперь? Давай просто закончим все это поскорее, а? Закончим — и домой. Надоело.
Полковник неожиданно кивнул:
— Весь этот супер-магнит, по сути, просто огромная ловушка для новообразующихся частиц. Управлять процессом столкновения пучков протонов, направлять их строго лоб в лоб, пока невозможно. Все столкновения, по сути своей, случайны и частицы «цепляют» друг друга как придется…
— Валера, у нас очень мало времени… у нас его просто нет, — я кивнул в сторону входной двери. — Если что, майор с Туристом надолго их не задержат. Что будет, если направить максимально плотный пучок частиц мимо этой ловушки?
— Не знаю, — ответил полковник не совсем так, как я ожидал. — Может ничего, а может и очень даже «чего»… здесь суммарное магнитное поле в десять Тесла и сверхпроводящие кабели с током в два миллиона ампер. Ускоритель это ведь не просто труба, заполненная гелием, это сложнейшее сооружение из тысяч тонн металла, кабелей, сверхпроводящих обмоток, радиационных и тепловых экранов — и все это добро охлаждено до пары градусов по шкале Кельвина. Вот и представь, что случится, если практически мгновенно — с погрешностью в тысячные доли секунды — разбалансировать такую систему протонным ударом! Знаешь, что такое столкновение частиц в середине этой магнитной хреновины? Это словно…
— …столкновение пары рисовых зернышек, порождающее несколько десятков свинцовых шаров размером с мяч для боулинга… — едва ли не против своей воли докончил я. И замер, столкнувшись с полковником взглядом. — Что?
— Я этот пример только что придумал. Сначала хотел про ядра для Царь-пушки сказать, но вспомнил, как мы с женой в боулинг-клуб недавно поперлись. Дурацкая, кстати, игра… откуда ты знал?
— Не знал… и не знаю, — я и в самом деле понял, что не знаю, откуда. Вырвалось, потому что я уже слышал это. И если постараться, то, наверное… блин, ОТКУДА Я ВСЁ ЭТО ЗНАЮ?! Ведь и тот, другой я, тоже не мог этого знать! И удивленно глядящая, словно понимающая, о чём я говорю, Хелен мне тоже об этом ничего не говорила! Ничего, понимаете?!
— Здесь у них не четыре магнитные ловушки, а пять… — я по-прежнему не понимал, откуда черпал знания. — В принципе, пятая — это не совсем магнитная и не совсем ловушка, и у нас её не существует, только в их вариации. Проект TIME. Управление Временем, точнее, его искривление или изменение за счет… ну, не знаю, наверное, сверхмассы материи? Проект, скорее всего обреченный на неудачу, если б не то последнее совпадение, будь оно неладно — два мира, три временные вариации и в итоге — четвертое измерение. Ну, вот как-то так примерно…
— А он прав, — не отрываясь от компьютерного монитора, странным голосом поддержал меня Сергей. — Здесь есть целый раздел под таким именем. Я уже вошел. Юра, а что дальше? Нужен пароль…
— Дальше… да, наверное, ничего дальше. Там свой пароль, и Хелен его, как я понимаю, не знает — отделом не вышла. Временную вариацию мы изменить не сможем. Так что, делайте, что сумеете — и всё.
— Ошибаешься, майор, — если бы во время посещения археологического музея со мной вдруг заговорила древняя мумия, я и то бы так не дернулся. А по-русски чистокровная шведка Хелен Пермиссен говорила, как выяснилось, очень даже неплохо. Ничуть не хуже, чем все мы. И выпившей больше уже не выглядела. — Ошибаешься…
Девушка нарочито неторопливо (по крайней мере, мне так показалось), поднялась со стула и встала напротив меня. Взглянула в глаза и неожиданно влепила пощечину. Грамотную такую пощечину — не будь за моими плечами суровой школы спецназовского учебно-боевого мордобоя, стоматологи без работы бы не остались. А так только губу раскровянила — и все равно я еще и должен ей остался. Этой странной девочке, вдруг оказавшейся совсем не той, кем мы ее считали…
— Это тебе за прошлую нашу встречу. А это — за настоящую, — привстав на цыпочки, она погладила ладонью мою пылающую щеку, с улыбкой отерев пальцем с губы каплю набежавшей крови. — Спасибо, что прикрыл от осколков. И за бронежилет. Кстати, помоги мне его снять, тяжеленный такой…
Обернувшись к так и стоящему с отвисшей челюстью Валере, Хелен как-то излишне четко произнесла:
— «Серпухов двести двадцать пять. Тигрис».
— В…вы — Тигрис? — на услышавшего кодовую фразу полковника было жалко смотреть. — Но он… она… была… был мужчиной и погиб… погибла в автомобильной катастрофе? Я узнал об этом за день до вылета из Москвы…
— Не погиб. И не погибла. Меня убили, — совершенно спокойно, словно о чем-то вовсе не достойном внимания, сообщила Хелен (ну да, ну да, именно Хелен, как же, верю!), с моей помощью избавляясь от «булата».
Подошла к терминалу и, властно отодвинув в сторону Сергея, ввела последний, уже третий за сегодня, пароль:
— Не думаю, что это был именно мой провал. Скорее, их просто что-то насторожило в моем прошлом, и они приняли превентивные меры. У меня ведь была слишком высокая степень допуска — вон даже вы не знали, кто я на самом деле, мужчина или женщина! А возможно, осознав, к чему привел запуск ускорителя, они просто зачистили всех лишних — не знаю.
— Но почему же в прошлый раз вы… ты ничего… — я не мог больше молчать. Вернее, мог, конечно, но это было бы уже слишком. Хотелось, наконец, хоть что-то понять.
— Дурак, — не оглядываясь, прокомментировала девушка, оставив без внимания мой неожиданный переход на «вы». — Как говорил основоположник, вчера, то бишь в прошлый раз, было слишком рано. И ты был один. До того — тем более. Хотя систему паролей проекта TIME я, конечно, знала, помешать их плану в целом не могла, да и всей картины не понимала. Как и сейчас до конца не понимаю, — она что-то негромко сказала согласно кивнувшему Сергею. — Но ждать больше нельзя.
Хелен обернулась ко мне:
— И вообще — какое это имеет значение? Хотя, всё, что произошло тогда, я прекрасно помню. Впрочем, когда я погибла, всё было намного страшнее…
— Но зачем? — справиться с прилившей к лицу кровью оказалось не сложно. Гораздо сложнее было погасить вспыхнувшее в душе пламя. — Если бы я знал о тебе…
— То ровным счетом ничего б не изменилось. Зато мне пришлось бы что-то менять в уже более-менее просчитанной комбинации с вашим появлением.
— Но ты ведь знала пароль?! Почему не изменила реальность, не прекратила все это?!
— Вдвойне дурак! — почти ласково сообщила бывшая мисс Пермиссен. — Как думаешь, каким образом вы вообще здесь оказались? Вместе с вертолетом? А я? Откуда бы я взялась? Из могилы вылезла? Так меня при аварии по всему салону, от руля до багажника… впрочем, ладно. И как бы ты поступил, узнав после нашего, гм, знакомства ВСЮ правду? Продолжать — или все-таки уже понял?
— Она хочет сказать, что мы нужны именно здесь и сейчас. И что ее появление каким-то образом связано с нашим. Или наоборот. Теперь это ее комбинация, Юр, — как-то неестественно спокойно пояснил оторвавшийся от монитора Сергей, к которому уже вернулась способность более-менее здраво рассуждать. — И мне кажется, она гораздо лучше знает, как сейчас поступить. Это ее игра. Я прав?
— Совершенно правы, — милая недотрога Хелен, еще недавно вздрагивавшая от звука каждого выстрела, беззащитно хлопавшая пушистыми ресницами и пытавшаяся что-то прочесть в моих виноватых глазах, окончательно исчезла, уступив место властной молодой женщине:
— Вы нужны мне не меньше, чем я — вам. А вместе мы нужны нашим мирам. Законы физики везде едины. Вы вошли? — последнее адресовалось только полковнику. И я понял, что дальнейшее объяснение откладываются и можно снова начинать думать самостоятельно. Что ж, попробуем:
