– Посмотри! – убеждала она его, – Они совсем не страшные! Потрогай лепестки. Ну что ты, в самом деле? Как мы будем устанавливать мир, если ты шарахаешься от каждой травинки?

Илья мотал головой, отстранялся, но не уходил. Наверно, тоже очень хотел мира.

– Да ты возьми его за руку, – посоветовал я, выбираясь из-за деревьев. – Так проще объяснить будет.

Мда, давно ли я сам стал специалистом в данном вопросе…

– Не уверена, что можно. Вот если он сам…

– Почему?

Лея молча закатала рукав, повернув руку ладонью вверх. От самой кисти до локтя и дальше, под одежду, уходила широкая насыщенно-зеленая полоса. В первый момент я подумал, что это татуировка, но потом заметил, как линия слабо пульсирует. Словно зрачок на свету. Меняет насыщенность и оттенок.

– Что это? – я присел рядом.

– Наш симбиоз с Лесом. Хлоропласты вырабатывают хлорофилл и все такое. Знаешь? Из биологии.

– Знаю, – я невольно ухмыльнулся знакомой фразе. – Ты еще добавь, что London is the capital of Great Britain, раз уж мы по школьной программе пошли.

– Больше не capital, – ответила девушка и рассмеялась. – А вот этому обалдую я боюсь как-нибудь навредить. Ты в курсе, что их патологическая непереносимость всего растительного – почти чистая психосоматика? Они сами подсознательно делают свои тела уязвимыми к тому, что однажды погубило привычную цивилизацию.

– Слышал, – отмахнулся я. – Слушай, не пойми неправильно, но ты дофига умно изъясняешься. Честно, я ожидал от поколения, выросшего в лесу, совсем иного.

– Пфф-ф, в лесу! Да я того леса за всю жизнь видела – разве что на каникулах. Мама – медик, папа тоже в городе работает, по стройкам. А у меня одни радости, сначала школа, потом универ.

– Униве-ер?

Я еще был готов поверить в престарелых сельских преподавателей, тщетно пытающихся донести азы математики перепачканным полуголым детям в каком-нибудь хлеву. Но чтобы ВУЗ-ы?

– Так! – собеседница хлопнула себя по коленям. – Ты вообще ничего не понимаешь. И рассказывать можно до посинения. Объясни своему зеленоликому другу, что я не ядовитая, пусть возьмет меня за руку, и я через него передам тебе все образы.

Предложение показалось мне занятным. Я осторожно тронул Илью за локоть и постарался максимально внятно обрисовать ситуацию в голове. В ответ получил целый вихрь смятения, любопытства и недоверия, а в конце обреченное «ла-адно». Он решительно взял нас обоих за руки, и ничего ужасного не случилось.

Объединение трех разумов оказалось странным, приятным и будоражащим. Как будто чувствуешь себя в неоднородной, но дружелюбной общине. Нет, тут сложнее. В кругу друзей, которые точно не строят козней у тебя за спиной. А еще – ощущение силы. Как будто вместе мы можем свернуть горы.

Потом начали приходить образы.

Город отнюдь не лежал полностью в руинах, как это любят рисовать в фильмах про апокалипсис. Две трети зданий не пострадали, ведь растения не бросали на них бомбы и ничего не жгли. Стены в большинстве мест были оплетены вьющимися растениями, но это смотрелось даже красиво. По улицам ходили люди. Я отчетливо разглядел лоток со свежей выпечкой. Похоже, Лея его очень любила и видела каждый день.

Здание университета. Студентов не очень много и все они разновозрастные, но на доске – вполне себе сложные формулы, а не два плюс два. Корешки книг. Много книг. Библиотека?

Неработающий фонтан, превращенный в красивую клумбу. Везде цветы-цветы-цветы. На велосипеде проезжает девочка лет пяти, следом со смехом бегут еще двое ребятишек.

Вечер, уютное кресло, лампа с желтым абажуром. За окном темно, в руках электронная книга. Здоровенный серый кот настойчиво бодает головой в плечо, чтобы на него обратили внимание.

Зима, падает снег. Немолодая, но стройная и еще привлекательная женщина аккуратно украшает маленькую елочку во дворе мигающей гирляндой. Я чувствую, что дерево не против, оно дремлет. После веселого отмечания Нового года мишуру так же осторожно уберут, а весной в благодарность за праздник под корни вольют хорошее удобрение.

– Эй, у вас что тут, секта? – неожиданный вопрос выдернул всех из совместной грезы. Сверху вниз на нас смотрел Марк и откровенно потешался. Из-за его плеча выглядывала заинтересованная Тамара. Лариса стояла чуть дальше и тоже внимательно нас изучала.

Впрочем, картинка получилась и правда занятная. В стиле «дружба народов». Сидим мы такие на отшибе кружочком и держимся за руки. Когда я ухватил ладонь девушки, или она – мою, никто не заметил. Для процесса это было ни к чему, ведь ментальное видео шло через Илью в одну сторону, но получилось как-то само.

– Там чай стынет. И кое-что вкусненькое. Вы на базе, небось, кексы не особо часто печете, – сказал лесовик и направился обратно к костру.

– Потом мне все расскажете, – подмигнула Тамара и поспешила вслед за ним. Упустить кексы она не могла.

– Спасибо, – сказал я, вставая и отряхивая со штанин песок. – Я понял.

– Уж надеюсь, – Лея легко вскочила, но Илья еще держал ее руку. Он тоже поднялся, вытянул желтый букетик, который девушка уже успела пристроить за хлястиком своей куртки. После секундного замешательства резко поднес его к лицу, с вызовом поглядев на нас, а потом побрел к рюкзакам. Ни чай, ни вкусняшки ему для жизнедеятельности не требовались. Мы только ошарашенно переглянулись.

После длительного привала отряд снова двинулся в путь и остановился только когда начало заметно вечереть. Мы вышли к поляне, где стоял небольшой чистый охотничий домик. Не новый, но явно недавно отремонтированный. Впрочем, палатки раскладывать все-таки пришлось: внутри стояли две кровати, и разместиться всем совершенно не представлялось возможным.

На ночевку с нами, как раз в доме, остались Лея и Марк, двое других отправились вперед. Лариса, пока совсем не стемнело, снова зазвякала своими склянками, оставив раскладку их общей палатки Тамаре.

Илью пришлось подселить к нам с румыном, так как его снаряжение осталось Шену. Зеленый залез под синтетический купол почти сразу, с видимым наслаждением избавился от защитного костюма и неподвижно вытянулся вдоль стенки.

Мы еще посидели у огня, слушая байки из быта эко-людей и потроша свои пайки. Царила дружелюбная и расслабляющая атмосфера. Кажется я окончательно примирился с этим миром. А если еще удастся обосноваться в городе!..

– Завтра нормально поедите, – пообещал Марк. – У нас по дороге большой поселок. Их предупредят, чтобы закатили для вас пирушку.

– Ой, как здорово! – обрадовалась Тамара.

– Совершенно незачем было так беспокоиться, – заметила Лариса. Но было видно, что ей тоже приятно.

Про жизнь на базе нас совсем не расспрашивали. То ли понимали, насколько там все серо, уныло, и не хотели поднимать грустную тему, то ли предыдущие переговорщики уже рассказали все что могли.

Спать разошлись нескоро, но ранней побудки не планировалось, и это утешало. Единственное, что вызывало легкую печаль – отсутствие горячего душа. Перебираясь из комбинезона в спальный мешок, я почувствовал, что в палатке довольно зябко. Впрочем, походное прошлое позволяло смириться с этим фактом.

***

Следующий день пролетел незаметно. Правда небо затянулось тучами, и иногда накрапывал дождик, но воздух от этого стал только ароматнее. Один раз мы видели большеухого лисенка, который рассматривал нас, сидя на плоском камне невдалеке от тропинки, и даже не думал убегать. То ли местные жители охотились совсем редко, то ли просто их самих было не настолько много, чтобы всерьез запугать зверье.

После полудня берег реки вывел нас на опушку леса. Пройдя еще немного, мы выбрались из под сени деревьев на огромный зеленый луг. Трава поднималась до пояса и была тяжелой от сырости. Ветер пробегал по ней волнами, и освобожденные от капель травинки распрямлялись, но плотная морось сразу же пригибала их вновь.