Я опустил голову. Валерий вздохнул.

– Утро вечера мудренее, – сказал он, ободряюще хлопнув меня по плечу. Туяра торжествовала.

Новые принесли новость, что обогрели и открыли квартиры в ближайшей многоэтажке, так что всех неспящих без проблем можно разместить на столько дней, сколько потребуется. На фоне общего снижения эмоционального накала удалось связаться с базой и обрисовать им ситуацию. Часть персонала криостанции уже работала в прежнем режиме, укладывая желающих в их капсулы на оговоренные сроки.

Тисс сообщил, что приходящих в себя новичков лучше не таскать с места на место, и Илья решил остаться возле любимой на всю ночь. Непонятные искры все-таки очень беспокоили его.

Мне тоже никуда не хотелось. Туяра казалась чужой и холодной, я совершенно не желал сегодня снова с ней общаться. Пробужденные смотрели на меня с подозрением. Некоторые зеленые, как я заметил, тоже обходили стороной. Более того – никто кроме Тисса и Ильи не приближался к Лее ближе, чем на два метра. Даже мимо проходили по дуге.

«Что за ерунда?» – обратился я к Тиссу. – «Они-то почему себя так ведут?»

«А-а, предрассудки», – пожал плечами тот. – «Боятся заразиться смертельными симбионтами. Подозревают, что она диверсантка».

«А ты что же, не боишься?»

«Все равно ты меня уже всего захватал. А у тебя, как говорят, тоже уже грибы да листья вместо мозгов», – философски ответил этот странный тип, помогая очередному из желающих переродиться забраться в аппарат.

Я ужасно устал. Даже не знаю, больше физически или морально. Соорудив себе мягкое гнездо из курток и шуб, я лежал на полу и тупо таращился в потолок. Конечно, комбез отлично защищал от холода, но на мягком было как-то уютнее.

Мыслей не было. В дальнем углу все так же приходили в себя перерожденные. Лея пока спала. С ней сидел Илья.

В соседнем зале один из местных Новых присматривал за приборами. Вот и все. Остальные ушли спать в теплые квартирки. Набираться сил и новой паранойи. Интересно, что родит их коллективный разум завтра.

Незаметно я провалился в сон.

Пробуждение от ощутимого пинка по ребрам оказалось очень неприятным. Надо мной стояла Туяра. За ее спиной маячил Валерий и еще четверо незнакомых мужчин. И трое Новых.

Я приподнялся на локте. Ну что ей еще взбрело в голову? Как меня угораздило вообще связаться с этим неугомонным безумным существом? С этой некрасивой, злой, упертой женщиной, не понимающей никаких аргументов?

– Уходите! – жестко заявила она.

– Что? Куда? Зачем?

– Куда хотите. Можете на базу. Можете в свой ненаглядный Лес. Можете где-нибудь сдохнуть. Вам здесь не рады.

– Что, и они тоже? – я кивнул на изумрудные фигуры.

– Они – в первую очередь. Никто не хочет здесь заразных шпионов.

– Да какие мы… Ладно! – я резко поднялся. В голове зашумело. Криво усмехнулся: «о, грибы укачало!»

– Хорошо, что ты не стал спорить.

– А смысл? Что вы планируете делать дальше? Это мне, конечно же, в шпионских целях нужно.

– Зря утрируешь. Ты можешь сам не понимать. Впрочем, никакой тайны тут нет. Для начала мы разбудим всех.

– Н-н-нахрена? – я аж подпрыгнул. Думал, что на подобный бред даже она не способна.

– Нельзя принимать глобальные решения малой группой, за спиной у остальных. Тысячи людей спят и даже не представляют, что происходит. Они могут никогда не проснуться, если решение будет принято неверное. Такую ответственность на нас никто не налагал.

– А как насчет ответственности за то, чтобы всех их накормить и согреть? У тебя и с несколькими десятками были немалые проблемы.

– Ты удивишься, но я подумала об этом. Ситуация будет объяснена достаточно быстро. Если абсолютное большинство примет решение вернуться в криосон, что ж – пусть так. Если нет, мы выйдем наружу и возьмем все сами. Здесь множество пустых домов. Новые, живущие здесь, нам помогут.

– А если нет?

– У них не будет особого выбора. Тем более, это все – их будущие собратья. Новая цивилизация.

– Значит, ты все-таки собираешься дать им только свою однобокую, кастрированную версию событий?

– Раньше ты относился к ней не столь категорично. Подумай об этом на досуге.

Что же, спорить нет смысла.

«Илья», – я подошел к другу, – «надо уходить».

«Да, я понял».

Он провел над Леей «разблокировщиком», поднял на руки еще не пришедшую в себя девушку и двинулся к выходу.

– Ну хоть снегоходы-то вы не зажилили? – зло спросил я.

– Забирай. В память, – предводительница недовольных брезгливо дернула уголком рта. – Кстати, не так уж все это было здорово.

Ну отлично. Обменялись любезностями.

***

Поверхность встретила нас неожиданно ярким солнечным светом и редкими легкими облачками на насыщенно-зеленом небе. Ну да, мы же спускались в бункер вечером.

Контраст между происшедшими событиями, обидной мутью в душе и сияющим, радостным миром был настолько разительным, что все стало абсолютно нереальным. Как во сне, мы уселись на снегоходы и отправились в обратный путь. Часа через два моторы стали работать заметно тише, натужнее и наконец совсем заглохли. День только перевалил за середину.

«Ничего, с базы уже едут. Мы прямо на пути в город, нас не оставят без помощи», – транслировал мне друг, осторожно снимая с сиденья начавшую вяло шевелиться девушку.

Я уселся в сугроб глядя на бесконечную сияющую равнину и коротко нервно рассмеялся. Наверно, стоило бы заорать или заплакать, но сил на это почему-то не было. Только серия коротких сиплых смешков, больше похожих на кашель или карканье.

Переговоры? Какой, к черту, мир! Кругом ведь лазутчики, шпионы, эко-зомби. Никто никому не доверяет, все норовят нанести упреждающий удар в спину. Может, и неплохо было бы, если бы нас всех зомбировал какой-нибудь сверхразум?

Так, стоп. Это мои мысли? Или я все же подцепил симбионтов?

Тут уж я расхохотался по-настоящему.

Звук погас, рассеялся над искрящимся белым покрывалом.

Да как вообще можно ужиться с кем-то еще? Тем более – с предполагаемым противником. Хорошо бы сначала прийти к миру с самим собой.

До меня долетела волна сочувственного понимания от Ильи. Он придерживал очнувшуюся Лею за плечи, помогая ей сидеть ровно.

«Ну, как ты?» – я прекратил истерику и подошел к ним.

«Ничего, нормально», – мысленный ответ подруги был слабым, неуверенным, но вполне внятным.

«У тебя в руках странные штуки. Это не вредно?»

«Это симбионты. Они тоже переродились».

«И что с ними теперь?»

Девушка молча подняла руку ладонью вверх. В густой тени, которую отбрасывала моя фигура, было видно, как одна из кислотных искорок плавно заскользила от локтя в сторону кисти. Несколько секунд, и она показалась на поверхности кожи. Крохотная, сияющая, будто кусочек зеркала, отразивший свет солнца.

А потом она начала расти, вытягиваться. Вот распахнулись семядольные листочки, и сомнений не осталось: передо мной молодой росток. Почти обыкновенный, живой. Может, чуть более яркий.

Мы все трое завороженно смотрели на внезапно созданную частичку жизни. Наконец Илья осторожно потянулся к ней рукой, провел пальцем по ребру листка, и сплетенная из энергии кожа осталась неповрежденной.

Семя нового мира. Где все могут договориться на эмоциональном уровне. Где нет вечной гонки за ресурсами. И где тонкие эфемерные создания не боятся гулять в прекрасных садах, созданных в соответствии с самыми волшебными фантазиями.

Мы сидели в глубоком пушистом снегу, слушая приближающийся шум моторов, улыбались как идиоты и думали о том, что не все еще потеряно.