– Не убивай его! – грустно попросила девушка. – Дядя расстроится. Ведь раньше они дружили.

Вильзивул не ответил, только сбавил шаг и посмотрел в глаза девушке.

– Он не понял всё с первого раза? Какой непонятливый. Или я был недостаточно убедителен? Странно! Мне говорили, что я в этом хорош… Ужасающе хорош!

***

Лютер по привычке проснулся до рассвета и ещё долго лежал, смотря, как на картину начинают падать солнечные лучи. Портрет на стене проявлялся в полумраке комнаты с каждой сердой. Женщина с чёрными волосами и алой розой в руке не сводила с хозяина комнаты пристального взгляда зелёных глаз. И только стук в дверь вырвал бандита из глубокого прошлого, где он бережно хранил осколки своего сердца.

– Рассвет, хозяин! – произнёс слуга и прошёл в комнату. Он поставил поднос с завтраком на стол, раздвинул шторы и отправился набирать ванну.

Лютер поморщился от яркого света и, поднявшись с кровати, задвинул шторы обратно. В потёмках он позавтракал и больше не поднимал взгляда на портрет сердцеедки на стене. Но, приведя себя в порядок и одевшись, все же не смог пройти мимо и замер у картины. Надменный взгляд женщины не хотел его так легко отпускать. Благо снова вмешался слуга.

– У вас сегодня много встреч, хозяин! – напомнил он.

Бандит кивнул и, наконец, покинул спальню. Лютер прошёл по длинному коридору, прежде чем оказаться в гостиной. Неприглядный снаружи дом внутри выглядело превосходно. Он сам здесь всё обставил по высшему разряду.

Подчиненные Лютера, завидев его, разом замолчали и, отложив карты, встали. Хозяин дома обвёл их пристальным хищным взглядом, особенно всматривался в одежду. Он не терпел оборванцев в своей обители и личным примером показывал, что даже бандит может выглядеть с иголочки.

Не заметив изъянов, Лютер оставил подчиненных и прошёл дальше, где на всю стену располагалась его гордость – картина осады Оплота Света. Величественное полотно в свете свечей пробирало до мурашек.

Весь первый этаж уставлен удобной пышной мебелью, приятно пахло заморскими растениями. Блеск пламени играл на серебряной посуде и золотых подсвечниках, аккуратно растравленных на большом дубовом столе. Окна в гостиной заколочены и задёрнуты шёлковыми занавесками.

Пока Лютер стоял у картины, никто даже не пикнул. И только когда он начал подниматься в свою переговорную на втором этаже по большой лестнице, отделанной дорогими сортами дерева, бандиты выдохнули.

Слуга не соврал. Желающих пообщаться с Лютером с глазу на глаз оказалось достаточно. Они шли и шли, и к вечеру бандит даже утомился. Его клонило в сон, а глаза то и дело норовили закрыться. Однако требовалось ещё доделать кучу бумажной работы, прежде чем с облегчением выдохнуть и покинуть переговорную.

Тут в комнату зашёл человек в плаще. Лучи заходящего солнца освещали стол из чёрного дерева недостаточно хорошо, и хозяин зажёг свечи. Украшал кабинет огромный камин, в котором потрескивали сухие поленья. Разбойник сидел на стуле с высокой спинкой и записывал ранее оговоренные сделки. Полностью погруженный в ненавистную рутину, Лютер не замечал постороннего.

Вдруг ему стало некомфортно в своём собственном кабинете, чего раньше не бывало. Изо рта пошел пар. Лютер макнул перо в чернильницу, но оно уткнулось в камень. Взглянул на окно: на нём вовсю расцветали морозные узоры.

Свечи и пламя в камине погасли, и в комнате стало совсем темно и холодно. Лютер съёжился на кожаном кресле, которое он бы с радостью поменял на шерстяной плед. Только два белых горящих глаза пронизывали мрак переговорной. Незнакомец спокойно подошёл и опустился на гостевой стул напротив бандита.

– Я ничего не сделал! Это не я! – осознав, кто перед ним, выкрикнул Лютер.

Вильзивул выжидал и немигающим взглядом следил за бандитом.

– Вот именно! Кто-то из твоих громил не уяснил то, что дошло до тебя. Или ты просто не удосужился им рассказать? – холодно упрекнул маг.

– Как ты меня нашёл? У меня внизу дюжина людей, – едва он задал вопрос, как его пронзила страшная догадка: «Все мертвы и я следующий».

– Известность – не всегда хорошая штука. Твоим людям я просто сказал, что должен денег, – признался Вильзивул. – Они сами подсказали, где тебя найти, – оскалился маг, но Лютер этого не увидел. Единственным светом в кабинете остались глаза ледяного человека и тонкая полоска света, пробивающаяся из-под двери.

– Ты убьёшь меня? – спросил бандит, дрожа от холода и бормоча что-то себе под нос.

– Мог бы, но есть одна загвоздка. Придётся проводить воспитательную работу с тем, кто придет после тебя. А он может оказаться не таким сообразительным. Мы ведь понимаем друг друга? – произнёс Вильзивул и после длительной паузы добавил: – Да и просили за тебя.

У Лютера расширились глаза:

– Кто?

– Племянница кузнеца. Сказала, что Элган очень расстроится из-за твоей неожиданной кончины, ведь когда-то вы дружили, – Вильзивул поднялся и направился к двери. – Уладь всё! И не заставляй меня приходить снова. Следующая наша встреча станет последней в твоей жизни.

Вильзивул закрыл за собой дверь, а Лютер остался наедине со своими мыслями в холодной комнате, которая оттаяла только к утру.

***

Вильзивул проснулся в прекрасном расположении духа. Свободный от мыслей ум и чешущиеся от безделья руки, заставили его улыбнуться. Обычно лень перевешивала любой порыв, но не этот. Маг знал, что такая сильная тяга продлится недолго. До того момента, пока он не сделает какую-нибудь вещь. Настало время выбрать достойный проект.

На первом этаже за прилавком сидела Сила и заполняла гроссбух. Она медленно выводила буквы и цифры, но тут её рука дрогнула и понаделала клякс. Девушка выругалась, вырвала лист и кинула ненавистное перо в стену. Вильзивул не стал её беспокоить и вышел на улицу. Маг застал кузнеца у горна за прокаливанием стальной заготовки.

– Элган, – позвал Вильзивул занятого мастера.

– Да! Что опять? – нервно спросил хозяин кузницы, оборачиваясь к нарушителю спокойствия.

– Всё хотел спросить, а ты состоишь в какой-нибудь ремесленной гильдии?

– Странный вопрос, – нахмурился Элган.

– Почему же! – не унимался маг. – Подобные образования достаточно распространены. Какой город ни посетишь, везде они есть. А такой мастер просто обязан состоять в одной из таких гильдий, но я не увидел этому подтверждения. И тогда в голову закралась подозрительная мысль.

– И какая? – кузнец даже отложил молот.

– Подобные цеха очень влиятельны и точно бы защитили тебя от загребущего Лютера. Возможно, тебя выгнали, но тогда ты не смог бы зарабатывать своим делом.

– Всё очень просто. Во время войны все цеха и мастера переехали вглубь страны, чтобы секреты ремёсел не попали к захватчикам. Хоть прошло около двух столетий, но они не вернулись, а спрос стали восполнять вольные мастера вроде меня. Правда, чтобы вести здесь дела, пришлось договариваться с Лютером. Поэтому в Сертане каждый сам за себя, – кузнец резко замолчал и посмотрел в глаза постояльца. – Чувствую, неспроста ты затеял этот разговор.

– Просто захожу издалека, – спокойно произнёс Вильзивул. – Можно попользоваться твоей кузницей? Недельку?

– Что можно делать целую неделю? У меня много работы, – отмахнулся Элган и повернулся к горну.

– Знал, что ты откажешь, но у меня есть кое-что, весьма любопытное для человека вроде тебя, – торжественно сообщил Вильзивул, чем заставил кузнеца замереть. – Взятка!

– Деньги? – насторожился Элган.

– Соглашайся! – серьёзным тоном подгонял его Вильзивул.

– Ты меня дуришь? – ухмыльнулся кузнец.

– Будет тебе, я самый честный человек в этом доме, – подмигнул маг.

Мастер не оценил шутки.

– Ладно! – без энтузиазма согласился Элган, и они ударили по рукам.

– Тогда идём, – скомандовал Вильзивул и направился в лавку, кузнец неуверенно пошёл следом.

В центре комнаты стоял стол, покрытый полотном. Вильзивул сдёрнул покрывало, открыв сатирский комплект доспехов и алебарду. Маг успел привести трофеи в порядок и оттереть кровь.