– Приветствую, мой друг, брат и наставник.

– Здравствуй, дружище.

Пожилой господин с улыбкой снял очки. Глаза под ними оказались глубокими, большими, тёмно-карими. Их пристальный, несколько жёсткий взгляд встретился со взглядом светло-карих глаз молодого человека.

– Рад вас видеть.

– Взаимно, Энжи. Однако это настораживает меня. Как ни прискорбно, обычно мы находим время поболтать только если что-то стряслось. Давай, порадуй меня, скажи, что я ошибаюсь.

Подошёл официант и принёс заказанное молодым человеком вино. Двое за столиком сидели друг напротив друга, задумчиво глядя друг другу в глаза. Посетитель постарше курил сигару. Оба молчали.

– Стряслось, я полагаю, как раз по вашей части. Что это за история с делитером в Ламби? Неприметная Стража с ног сбилась, пытаясь найти человека, протащившего в Марку контрабанду.

– Только вряд ли это контрабанда.

– Вы уверены?..

– Пока нет. Брат Мёрэйн в данный момент как раз занимается этим.

– И?.. – Рыжий музыкант подался вперёд.

– Ты ещё начни шевелить губами и делать руками пассы, Энжи. – Тёмные глаза его собеседника прятались в глубоких тенях, упавших на лицо. – И давай-ка лучше о твоих новостях. Как прошёл концерт?

– Лучше не бывает. – Парень без улыбки пригубил вино. – Делаю что могу: пою о Высших мирах перед толпой зевак, размениваю Серебро на медь. Словом, верен своему обету: жить, чтобы рассказать сказку. Рву струны, сражаюсь словом, мастерю сны…

– И кидаешься в шпану файерболами.

Музыкант наконец улыбнулся.

– Они надолго запомнят этот урок.

– Не так давно инквизиция тобой сразу бы заинтересовалась.

– Инквизиции больше нет.

– Мир изменился ещё не так сильно, Аэнгрин Ти Феррет. – Тёмные глаза напротив полыхнули, будто в них на миг отразились огоньки светильников. – Было довольно неразумно с твоей стороны демонстрировать на столичных улицах подобные феномены.

Молодой человек опустил янтарный взгляд в бокал.

– Вы, молодёжь, меня иногда поражаете, – господин в костюме вздохнул. – Что ты, что Мина. Близнецы… Эх. Близнецы никогда не дружили с головой. Ведёте себя ну как дети, честное слово. Ладно. Не думаю, что ты искал меня для того, чтобы я читал тебе нотации. Выкладывай, Энжи.

Аэнгрин Ти Феррет поднял глаза.

– А вам не кажется странным, что на улицах Анвера творятся подобные вещи? А?

Взгляд глаз по ту сторону столика стал более пристальным.

– Хотя бы одна здравая мысль среди всего этого безумия. Продолжай.

– Со времён Войны мир изменился, возможно, не так сильно, чтобы мы могли окончательно открыться, но всё же достаточно сильно, чтобы уличная преступность стала нонсенсом. А после принятия Декларации, когда многие целенаправленно занялись илипингом – у нас были самые лучшие показатели, и динамика с каждым годом была всё позитивнее и позитивнее! По всем законам Меа, тому, что произошло на мосту этой злосчастной ночью – вообще неоткуда было взяться! Понимаете? И тут компания молодых людей начинает вести себя так, как ведут себя люди Нижних миров. Странно?

Пожилой собеседник ответил еле заметным одобрительным кивком.

– Что ты выяснил?

– «Инферно».

– Ты всегда любил красивые словечки. Не соизволишь объяснить, что значит это?

– «Ад». Наречие не нашего мира. Более точного названия для виртуальной игры, которая открывает двери восприятия в один из Нижних миров, не придумаешь.

– Вот, значит, как. Игра?

– Виртуальная игра. В неё играли молодые люди, которых я встретил на мосту. И, судя по данным полицейских расследований за последнее время – это не первый случай, когда игроманы, проходящие «Инферно», ведут себя… Хм… Неадекватно.

– Брат Аэнгрин, разве доступ к полицейским архивам находится в вашем ведении?

Рыжеволосый парень снова опустил глаза.

– Ты опять за своё, Энжи. Сколько раз я должен повторять, что ментальное хакерство может стоить дорого не только тебе, но и Ордену – если попадёшься кое-кому, кто тоже слушает Меа? Играешь с огнём, Энжи. Играешь с огнём… Впрочем, как всегда… Ты продолжай, продолжай.

– Я исследовал игру. Она сделана по мотивам произведений Тони Виспера. Земля. Помните?

– Это то Отражение, где люди пустили в ход атомную бомбу и уничтожили планету?

– Нет, вы путаете, мессир. Другая вероятностная линейка. Там бомба в ход ещё не пущена, но тоже проблем хватает. И насилие на улицах – не самая худшая из них.

– И ты полагаешь, что всплеск агрессии связан с игрой?

– А вы полагаете иначе? Если называть вещи своими именами, игра представляет собой информационный портал между нашим миром и миром Земли. Виспер, как очевидец, как носитель кода информационного поля Земли, являл собой ключ. Люди, прикасающиеся своей мыслью к образам Нижнего мира, начинают жить по его законам. Наполняют Меа мемослайдами и сценариями оттуда. Наш мир отяжелевает и опускается Вниз.

– Книга Виспера не делала из людей негодяев. Ты думаешь, с помощью игры можно создать более мощный эгрегор?

– Хуже. Много хуже, мессир. Не эгрегор. Ветер Меа.

– Что?! – Пожилой господин на миг утратил своё спокойствие, резко подавшись вперёд.

– Между книгой и рефлектором есть большая разница. Когда человек читает книгу или смотрит кино, он не может достичь полного сопереживания. Всегда остаётся одно «но». «Но» заключается в том, что как бы человек ни увлёкся, он никогда не может забыть о том, что его зовут, скажем, Сэйрас, и он живёт в городе Анвере в 27 году 4 антавы 93 раиля. Даже если он идентифицирует себя с героем книги – эта идентификация не абсолютна. Даже мемокинематограф не решает эту проблему: человек может видеть картинку, слышать звуки, ощущать запахи и тактильные переживания, за счёт чего его вовлечённость больше, чем при чтении или просмотре обычного фильма, но он не способен полностью поставить себя на место героев. Многие века индустрия развлечений мечтала о том, как обойти или разрушить этот барьер. Рефлектор делает именно это. Игрок вводится в состояние транса при помощи ряда ультразвуковых вибраций, запускающихся автоматически после того, как он подумает или скажет кодовое слово – ключ вхождения. После этого его сознанию предлагается набор символов и паттернов, отсылающих к информационному контенту достаточно сильного и разработанного эгрегора. Программа синхронизации в рефлекторе усовершенствована по сравнению с программой обычного меатрекера. Она выводит восприятие человека не в ТРИП, как при обыкновенной синхронизации, а на уровень сэйдамического «Я». И создаёт героя, органичного для реальности игры – и одновременно адекватного личности данного человека. Наш Сэйрас перестаёт быть Сэйрасом из Анвера. Он становится тем, кем он был бы, если бы жил в заданной реальностной парадигме. Эта личность во всём созвучна его душе – у неё тот же психотип, тот же стиль мышления, те же реакции и вкусы. Реалистичность картины, которую воспринимает сознание человека в этом состоянии, ничем не отличается от реалистичности обычной действительности, заставляет переживать происходящее полностью, всей глубиной своих реакций, выбрасывая в информационное поле такой же мощный ментально-энергетический импульс, как от соприкосновения с действительностью. Со всеми выходящими. Люди начинают мыслить так, как если бы они были жителями Нижнего мира, а не гражданами Империи. Как если бы для окружающей реальности было характерно насилие, борьба, враждебность, ксенофобия, эгоизм.

– Мы предполагали… Неужели до этого и впрямь дошло?!

– Если бы я мог лгать.

Молодой человек расстегнул один из белых браслетов, сковывающих запястья, и положил на стол руку ладонью кверху. Собеседник снял перчатку, его ладонь накрыла ладонь парня.