― Я должен спросить, почему вы все продолжаете делать это дерьмо со мной?

― Потому что ты говоришь такие вещи, как вы все, ― Дэниелс фыркает и закатывает глаза. ― У нас никогда не было нового парня в команде так поздно, казалось разумным заставить тебя заслужить наше уважение.

― Натирая мой джип вазелином?

Оз делает глоток пива.

― А, так вот что они использовали? Я думал, они возьмут пищевой жир или что-то в этом роде. ― Он впечатлен. ― Вазелин гораздо лучше.

― Ха-ха, ублюдки.

― Какого черта все остальные так долго добираются сюда? ― спрашивает Брэндон, вытягивая шею в сторону подъездной дорожки, выглядывая отставших. Он сидит рядом с Райкером, придурком, который подбросил меня до блинной, но оставил там.

― Понятия не имею. ― Осборн проверяет мобильник, оглядывает группу, встречается взглядом с несколькими парнями. Они переглядываются, и Оз удивленно поднимает брови, когда Джонсон бросает взгляд на сотовый телефон в руке Оза.

Он тоже поднимает брови.

Странно.

Если бы я не смотрел прямо на него, то не заметил бы этого. В животе возникает тошнотворное чувство. Они что-то замышляют, готов поспорить.

Теперь нас трое на террасе, остальные методично исчезают один за другим, когда сотовые телефоны начинают звонить.

― Куда, черт возьми, все уходят? ― спрашиваю я вслух, желая проследить, когда мой радар бьёт тревогу. ― Мы будем разводить костер или как?

― Хм. ― Оз не смотрит мне в глаза. ― Переодеваются в купальники.

― Вы привезли костюмы? ― Мои глаза сужаются. ― Сейчас и шестидесяти градусов нет (прим.: 16 градусов Цельсия).

На берегу у воды стоят три байдарки, два каноэ и гребная лодка; дети тренера, должно быть, пользуются этим дерьмом, когда находятся здесь. Если погода будет благоприятствовать, тринадцать спортсменов, застрявших без спортзала на мили вокруг, проведут день с этими водными игрушками.

Но сейчас пятьдесят четыре гребаных градуса и ветрено, с запада надвигается шторм. Никто не войдет в воду, не отморозив себе яйца.

― Ты боишься немного усохнуть, Новичок? ― шутит Райкер.

Едва ли.

Я видел этих придурков голыми в душе, и мне нечего стыдиться.

На подъездной дорожке открывается дверца машины Гандерсона. Хлопает.

Затем раздается еще один хлопок, заставляющий всех обернуться.

Я теряю дар речи, когда появляются эти яркие знакомые волосы, красновато-коричневые волны на фоне зеленых листьев деревьев. Она наклоняется, задница в воздухе, чтобы поднять что-то с переднего сиденья, и я смотрю, онемев.

Какого черта Лорел здесь делает?

― Посмотри-ка, кто это, Новенький, два твоих любимых человека: Гандерсон и огненная киска, ― говорит Джонсон, пожирая ее глазами.

Я поднимаюсь со своего места и ударяю его кулаком в грудную клетку.

― Не называй ее так, придурок.

― Извини, но у нее рыжие волосы. ― Этот идиот говорит так, будто мудак здесь я. ― Это делает ее киску огненной.

Райкер фыркает:

― Волосы на её лобке того же цвета что и на голове?

Джонсон смеется, вращая тускло-коричневыми радужками.

― Как будто он знает.

Какого черта она здесь делает?

Лорел великолепна на фоне деревенского пейзажа. Огненно-рыжие волосы в высоком, кокетливом хвостике, ее обтягивающая белая футболка разглажена на фантастической груди, черные леггинсы демонстрируют сексуальную, невероятную фигуру. Гравий хрустит под белыми конверсами, когда она делает несколько неуверенных шагов ко мне.

Шевелит пальцами в знак приветствия.

― Сюрприз?

Это еще мягко сказано.

― Было ошибкой приходить сюда? ― Лорел поднимает руку к волосам, теребит конский хвост. ― Ты не выглядишь таким взволнованным, как я думала.

― Я…

Ее голубые глаза обшаривают берег озера. Террасу. Заглядывают в дом через панорамные окна.

― Хм, а где все девушки?

― Девушки?

― Да, девушки. Рекс сказал, что здесь будет куча девушек? Он сказал… ― Ее голос затихает. ― Вот дерьмо.

Засовываю руки в карманы джинсов.

― Я не знаю, как тебе это сказать, поэтому просто скажу: это обязательный командный уик-энд. Здесь нет девушек.

― Боже мой! ― Кожа Лорел горит так же ярко, как и ее пылающие волосы, кулаки сжаты на бедрах. ― Гандерсон, этот придурок! Теперь я застряла здесь с кучей парней?

― Все в порядке, мы справимся. Давай возьмем твои вещи и спрячем их в моей комнате, пока не разберемся с этим дерьмом.

― Я убью твоего соседа. Знала же, что не должна доверять ему. Боже, я чувствую себя такой дурой.

― Не беспокойся об этом. ― Моя рука тянется к ее талии, когда мы идем к машине Гандерсона, чтобы забрать ее вещи. ― Честно говоря, я очень рад тебя видеть. Приятно, когда появляется дружелюбное лицо.

Красивое, сексуальное, улыбающееся лицо.

Ее хмурый взгляд очарователен.

― Я все равно убью Гандерсона.

Угу. Я тоже — всех этих придурков.

Достаю из багажника ее сумку ― большую стеганую спортивную сумку с цветочным рисунком и ремешком через плечо ― и веду ее обратно к дому.

Она плетется за мной, маленькая ручка скользит в мою.

Я смотрю на наши сцепленные ладони, когда мы ступаем на кедровую веранду, улыбаюсь ей и помогаю подняться на крыльцо.

За то короткое время, пока я забирал вещи Лорел, ребята, очевидно, были заняты тем, что собирали с патио пивные бутылки и банки. Дэниелс держит черный мешок для мусора открытым, пока все бросают мусор внутрь.

Он кивает Лорел, его странные, пронзительные серые глаза скептически изучают ее.

― Как дела?

Она краснеет под его пристальным взглядом.

― Привет.

― Лорел, ты помнишь Зика Дэниелса? Не обращайте внимания на его раздраженное выражение лица, он всегда такой.

― Окей, ― она смеется, когда мы проходим мимо него, позволяя мне проводить ее в дом. Внутри бревенчатой хижины больше дерева, расщепленные бревна от пола до потолка, массивный каменный камин высотой восемнадцать футов.

В преддверии холодов кто-то предусмотрительно развел костер.

Напротив него кожаный секционный пуфик, покрытый тканью с коровьим принтом. Клетчатые подушки и пушистые одеяла.

― Вау. Это невероятно. ― Лорел искренне удивлена. ― Жаль, что я не останусь.

Над гаражом есть спальная комната, но мы тянули соломинки, и я оказался в одной из гостевых комнат с видом на озеро, вот куда мы направляемся.

Веду ее к лестнице, волоча за собой тяжелую сумку.

― Что здесь, черт возьми? ― Я хрюкаю, поправляя ремень, впивающийся в мышцу правого трицепса.

― Я не знала, какая будет погода, и хотела иметь варианты… прости.

― Просто шучу.

Лорел протягивает руку, поворачивает ручку и толкает ее, чтобы я мог пройти и бросить ее сумку на огромную кровать.

― У вас здесь есть ванная?

― Да, через эту дверь.

― Окей. Дашь мне минутку?

― Бери столько времени, сколько тебе нужно.

Лорел уже на полпути в ванную, когда она поворачивается, кладет руку на дверной косяк, кусает нижнюю губу и изучает меня, стоящего в центре комнаты.

― Мне так жаль, что так внезапно появилась. Я действительно думала, что здесь будут другие девушки.

― Все в порядке. Не беспокойся об этом.

― Я знаю, просто… не хочу усложнять тебе жизнь, как это было с твоей командой. ― Она взялась за дверную ручку. ― Выражение твоего лица… ты выглядел потрясенным.

― Да, но это только потому, что я… ― был рад ее видеть. Даже испытал облегчение. Да, черт возьми, я был рад ее видеть, когда она вышла из машины. ― В любом случае, не торопись. А потом пойдем, посмотрим, не хочет ли кто-нибудь из ребят зажарить гриль.

― Идеально. ― Лорел одаривает меня теплой улыбкой. ― Я сейчас выйду.

― Я подожду.

Лорел

Моя рука поднимается к хвосту в волосах, и я ослабляю резинку. Сдвигаю её с рыжих локонов, пока не снимаю полностью. Трясу головой, позволяя всему беспорядку каскадом обрушиться на мое лицо.