Но он достаточно близко, чтобы нервы в моем теле посылали электрические импульсы в места, которые я бы предпочла, чтобы они не делали, тем более очевидно, что этот парень не заинтересован. Я дура, что настаиваю на этом только потому, что мне любопытно.

Звоню ему. Пишу ему. Принесла ему чертово печенье, господи, о чем я только думала?

Эта маленькая детская влюбленность, которую я, кажется, развиваю, закончится тем, что мне будет больно — или хуже, буду выглядеть полной дурой. Теперь рисую картинки у себя в голове: бедный, невежественный Ретт избегает меня, как чумы, потому что я до смерти напугала его своей напористой натурой.

Может, поэтому я встречаюсь с парнями, которые эмоционально недоступны. Устроить его комфортно со мной оказалось непростой задачей, когда большинство парней были простыми — разрывы всегда простые и легкие. Никто не страдает, потому что никому на самом деле нет дела ни до чего, кроме физического удовлетворения.

Ретт поворачивает голову, когда я выдыхаю; вблизи вижу различные оттенки его радужки. Какие у него длинные ресницы. Шрам на левой брови. Маленькая, обесцвеченная кожа на переносице, где заживает синяк.

Взгляд Ретта скользит по моим губам.

Я же смотрю на деревянный пол под нами, захватывая квадратные метры.

— Знаешь что? Я думаю, здесь достаточно места, чтобы дать мне те советы по самообороне.

— Сейчас? — Похоже, он сомневается.

— У тебя есть идеи получше?

Например, целоваться, просто чтобы узнать, каково это? Может, валяться голышом на кровати?

Ретт кусает себя за щеку изнутри.

— Позволь мне придумать для тебя что-нибудь попроще. Большинство из приемов не сработает в качестве самозащиты.

В комнате тихо, пока он размышляет, и я наблюдаю, как меняется выражение его лица, как крутятся колесики его мозга.

— Хорошо, — говорит он, наконец. — Кажется, придумал. Нам обоим придется встать.

Одним плавным движением он поднимается на ноги.

Ретт наклоняется и протягивает мне обе руки, чтобы помочь мне подняться. Когда он протягивает их ладонями вверх, я медленно скольжу по его коже. Плоть к плоти.

От этого прикосновения мой пульс учащается.

Наши глаза встречаются; я знаю, он тоже это чувствует.

Должен, или я сойду с ума, пытаясь убедить себя, что, между нами, что-то есть, даже если он убежден, что это не так.

— Спасибо, — бормочу я, мое тело все еще гудит от его прикосновения.

— Ты готова?

Мои голубые глаза скользят по гладкой коже его ключицы, по твердой впадине между грудями.

Я готова? О, да, так готова.

— Да.

— Ладно, значит, э-э… — Он вытирает ладони о штаны. — Я думаю, мы сделаем двойной тейкдаун. Так что тебе придется раздвинуть ноги и присесть вот так.

Ретт раздвигает ноги, присаживается на корточки, ладони вверх и смотрит на меня, ожидая, что я скопирую его позу.

— Вот так? — Я нарочно выставляю вперед одну ногу, с выпирающим бедром.

— Нет, не так. — Он встает, нарушив позицию. — Вот, позволь мне показать тебе.

Ретт входит в мое личное пространство, большие руки сжимают мои бедра, перемещая мое тело вправо. Ладони скользят по моему бедру, постукивая по внутренней стороне чувствительной плоти, пока мои ноги не раздвигаются — как будто он постукивает по безжизненному куску мяса. Автоматически. Механически.

Ретт явно в своей стихии, когда дело доходит до борьбы.

— Теперь согни их еще немного и вытяни руки вот так. — Он тащит меня, пока я не оказываюсь в нужном ему положении. — Хорошо. Теперь, когда ты подойдешь ко мне, ты положи свои руки на мои бедра и перемести их на мой зад, голову вниз к животу. — Его гигантская рука гладит область под грудиной. — Попробуй прицелиться сюда.

— Что? — Моя голова качается. — Ни за что! Я этого не сделаю!

Он хмурится, вздыхает.

— Ладно. Я сделаю это с тобой, а потом ты сможешь испытать это на мне.

Я невинно улыбаюсь, мысль о его руках, скользящих вниз по моей заднице, волнующая перспектива. Бонусные очки, если он сожмет её.

— Ладно. Меня это вполне устраивает.

— Подними руки немного выше, вот так, — инструктирует он, демонстрируя.

Ретт выглядит погруженным в работу. Его глаза даже не скользят по моему телу, ни разу, даже когда я выставляю грудь, чтобы проверить его решимость.

— Когда моя голова ударится о твой живот, руки поднимутся и потянут тебя вниз, и ты упадешь на пол. — Он делает паузу. — Просто к сведению.

— Понятно.

— Я постараюсь осторожно опустить тебя.

О боже. Мои девчачьи части трепещут.

— Обычно это делается с разбега и…

— Просто сделай это! — я смеюсь. — Ожидание убивает меня.

— Прости. Я никогда раньше не делал этого с девушками.

— Ретт, просто… Боже мой! — Задыхаюсь, когда его голова ударяется о мой живот, и через несколько секунд меня переворачивают, я лежу на спине, воздух со свистом выходит из моих легких с возбужденным вздохами, дыхание перехватывает, когда его лицо появляется в поле моего зрения.

Нависает надо мной, лохматые волосы лезут в глаза.

— Ты в порядке?

Мои губы раскрываются в радостном возбуждении.

— Да. — Я более чем в порядке, особенно когда его лицо приближается, глаза блуждают по моему лицу. — Ты проверяешь меня на сотрясение мозга? Потому что я в порядке. — Моя голова даже не ударилась о землю.

Он держал меня все время, пока опускал на пол, быстро, ловко и полностью контролируя свои движения. Бесшумно. Устойчиво. Сильно.

Нежно.

— Не могу поверить, что ты только что это сделал, — бормочу я, наслаждаясь его близостью, его руки теперь обхватывают мои бицепсы.

— Черт, мне так жаль.

— Не стоит. Это не то, что я имела в виду.

— О. — Ретт вскидывает голову, отбрасывая волосы с карих глаз. — Что ты имела в виду?

— Это было потрясающе. — У меня перехватывает дыхание, взгляд скользит по его обнаженным плечам. — Это не потребовало усилий.

— Много практики, — говорят его губы.

— Практика делает все совершенным. — Мой ответ, ум блуждает к тому, что еще было бы совершенным с небольшой практикой, мысленно отмечая список: борьба… поцелуи… секс.

Я готова поспорить, что он мог бы дать мне оргазм или парочку поворотом этих мускулистых бедер. Мое тело жаждет выгнуться дугой, таз извивается под ним, в дюймах от того, что, как я знаю, находится внутри его темно-синих штанов.

— Знаешь… — начинаю я, — ты не можешь всерьез ожидать, что кто-то использует это для самозащиты, особенно девушка.

— Я запаниковал, — признается Ретт с милой кривой усмешкой, прикусывая нижнюю губу. Его низкий смех глубоко в груди. — Ты пришла без предупреждения, спрашивая о самообороне.

Мои пальцы пробираются к его волнистым волосам, откидывая выбившиеся пряди, чтобы они не лезли ему в глаза.

— Нет, я пришла принести тебе печенье.

Ретт, кажется, наслаждается моим прикосновением, на мгновение прижимаясь щекой к моей ладони. Большим пальцем провожу по его подбородку, по нижней губе.

— Лорел?

Его лицо приближается на дюйм.

Я делаю глубокий вдох.

Он собирается поцеловать меня.

— Мм?

— Est-ce que je peux t'embrasser?

— Я не знаю, что это значит, — говорю я хриплым шепотом.

— А что ты думаешь, это значит? — Наши рты разделены вздохом, воздух между нами щекочет мои губы. Его мощная грудь касается моей, и на этот раз он не отстраняет.

— Скажи это еще раз.

— Est-ce que je peux t'embrasser? (перев. с фран.: Могу я поцеловать тебя?) — Его рот горячий, около моего уха, теплое дыхание посылает искру вверх по моему животу, увлажняя нижнее белье. — Dis oui, s'Il te plait. (перев. с фран.: Скажи «да», пожалуйста)

Est-ce que je peux t'embrasse. Господи, надеюсь, это означает, что он хочет поцеловать меня. Надеюсь, это означает…

Дверь спальни Ретта распахивается, ударяясь о стену позади нее, как раз в тот момент, когда мягкие губы Ретта осторожно касаются моих.