Алекс: Я обещаю тебе, что нет.

Я: Ты даже не хочешь показать мне свои сиськи, но ты собираешься трахнуть меня словами?

Алекс: Ты начинаешь говорить как ханжа, и это заставляет меня чувствовать себя распущенной, LOL. Я не собираюсь умолять парня флиртовать со мной.

Я: Пофиг.

Эта эрекция делает меня раздражительным. Я должен избавиться от неё. Хочется швырнуть телефон на кровать, а потом освободить себя ладонью правой руки.

Алекс: Я не шучу, все что мне нужно сделать, это выйти из дома, и парни падают к моим ногам. Я могу трахаться с кем угодно, в любое время суток.

Я: Срань Господня. Ты говоришь, как придурки, с которыми я тусуюсь.

Алекс: Ну ДАВАЙ ЖЕ! Дай мне ЧТО-НИБУДЬ. Какой теплокровный мужчина не захочет немного пофлиртовать??? Ты не хочешь видеть мои сиськи больше, чем я хочу показать их тебе, и ты не хочешь заниматься секстингом. Ты гей???

Я: Я не гей, и НИКОГДА не говорил, что не хочу видеть твои сиськи.

Алекс: Хорошо, ты человек? Или в твоих венах течет холодная кровь?

Я: Поверь мне, я теплокровный.

Алекс: О да? Насколько ты разгорячен? Скажи мне, Ретт

Господи, я больше не могу это терпеть. Ее стремление получить то, что она хочет, меня заводит. Пульсирующий, горячий, жесткий, твердый — выбирайте.

Я: Я сейчас тверд как скала.

Алекс: Он большой?

Я: Мой член?

Алекс: Да.

Я: Да, наверное.

Алекс: Насколько большой?

Иисус Христос, не знаю, смогу ли это сделать. Я из маленького городка в глуши, с населением две тысячи двадцать девять человек. Выпускной класс двести тринадцать. Час пятнадцать минут до ближайшего супермаркета.

Прошло несколько секунд, прежде чем моя рука покинула сенсорную панель телефона и пробежала по передней части тесных боксеров, потирая жесткую длину между ногами через хлопок.

Сжимаю.

Стону.

Чееерт.

Алекс: Эй? Скажи что-нибудь, мне сейчас так жарко.

Открыв рот, я поглаживаю себя вверх и вниз, не заботясь о том, что материал натирает член. Не трачу временя, чтобы поднять пояс и погладить его должным образом.

Алекс: Ты трогаешь себя, не так ли? Скажи мне.

Я: Да.

Алекс: Поглаживаешь его вверх и вниз?

Я: Да.

Алекс: Как он чувствуется?

Я: Твердый. Хорошо.

Алекс: Действительно хорошо?

Я: Я имею в виду — это ведь моя рука, так как хорошо это может чувствоваться.

Даже возбужденный, я пытаюсь пошутить.

Алекс: Мои руки плавно гладят мое бедро, вверх по плоскому животу.

Я: Твои ноги раздвинуты, Алекс?

Алекс: А твои?

Я: Теперь да.

Я: Что делают твои пальцы?

Алекс: Они в поясе моих трусиков.

Я: Какого они цвета?

Алекс: Нежно голубого, прозрачные — ты можешь видеть все через кружево.

Я: Черт, это звучит сексуально.

Алекс: Очень сексуально. Какого цвета твои?

Я: Черные. Иногда я их не ношу.

Алекс: Свободные шары? Разве парни не так это называют?

Я: Да, откуда ты знаешь, Алекс?

Алекс: У меня есть брат. Он свинья.

Я: Одобрит ли он, если его младшая сестра кончит с каким-нибудь незнакомцем?

Алекс: Сделай одолжение, перестань называть меня Алекс.

Я: Ну, хорошо.

Алекс: Мой брат захотел бы надрать тебе задницу…

Я: Он мог бы только попытаться надрать мне задницу.

Алекс: Ты большой мальчик?

Я: Да, черт возьми. Везде, бл*дь.

Господи, неужели это я сейчас говорю? Никогда не произносил ничего такого сексуального за всю проклятую жизнь.

Алекс: Боже, как я люблю, когда ты так говоришь. Это так сексуально, Ретт.

Мое имя мелькает на экране, заставляя меня нырнуть под эластичный пояс нижнего белья. Толкаю ткань вниз и скольжу рукой внутрь, чтобы освободить пульсирующий член.

Стону от мучительной боли потребности, желания.

Бл*дь.

Приподняв бедра, я стягиваю трусы вниз. Бросаю телефон на одеяло, плюю на ладонь, поглаживаю себя вверх-вниз.

Мой телефон тихо звонит дважды, и я поворачиваю голову, ища глазами сообщение на крошечном экране. Снова хватаю телефон и одной рукой держу его, позволяя моему большому пальцу выстукивать ответ, в то время как другая гладит член.

Если я закрою глаза и притворюсь, то почти смогу представить, что это ее рука.

Алекс: Скажи что-нибудь, Ретт, скажи что-нибудь. Господи, умоляю тебя. Пожалуйста, мне так хорошо от этого.

Я: Господи, Алекс, у меня яйца напряжены.

Алекс: Ты так… заводишь меня.

Я: Я сейчас кончу.

Алекс: Ммм, я могу представить, как ты касаешься себя.

Я: Не прекращай говорить.

Алекс: Твои трусы спущены до бедер?

Я: Твои пальцы в твоей киске?

Алекс: Дааааа…

Я: Ты одна в своей квартире?

Алекс: Нет. В соседней комнате кто-то есть.

Я: Ты стонешь?

Алекс: Да, ничего не могу с собой поделать.

Я: Сделай это громко, чтобы они тебя услышали.

Алекс: Дааааа…

Я кладу голову на спинку кровати, позволяя своему кулаку делать ВСЮ работу, двигаясь вверх и вниз по основанию члена. Закрываю глаза и пытаюсь представить, как выглядит Алекс: длинные черные волосы, разметавшиеся по ее обнаженной груди и бледной коже. Большие обнаженные груди с темными сосками. Ноги расставлены. Пальцы играют с клитором, пока она думает о том, как я ласкаю себя.

Со стоном мои яйца болезненно сжимаются, удовольствие начинается у основания члена и движется к головке. Когда предэякулят скользит по кончику, мои зубы прикусывают язык.

Я шиплю.

Хватаюсь за основание, дергая его сильно и быстро. Удар за ударом, пока я не кончаю в ладонь.

Мои бедра дергаются. Член пульсирует. Зрение затуманивается.

Я ошеломленно смотрю на телефон.

Алекс: Малыш, ты кончил?

Малыш. Никто никогда меня так не называл.

Я краснею при виде этого слова, зная, что она не скажет его, если посмотрит на меня пристально.

Я: Да. По всему животу.

Алекс: Я хочу увидеть.

Я: LOL. Я не пошлю тебе фото своего члена.

Алекс: Даже если я буду умолять об этом?

Я: Ни за что.

Алекс: Я так возбуждена прямо сейчас, пожалуйста, Ретт, я так близка к оргазму.

Я: Извините, все еще никаких фоток члена.

Алекс: О, дерьмо. Боже, только слово «член» заставляет меня кончить. Что бы ты сделал со мной, если бы был здесь?