— Как же людям не сердиться на вора? — не выдержал Тора. — Каждому жаль своего добра!

— А если так, зачем же вы направили меня на путь воровства? — вполне резонно возразил молодец.

Опять крестьянский сын поставил богов в тупик. Думали они, думали, как им от него отделаться, и вот что предложил Пюлехсе:

— У одного царя есть дочь-красавица, но она от рождения слепа. А в том же царстве-государстве есть такая местность, где даже по берегам реки не растет трава. Мы сделаем — что нам стоит?! — так, что в той местности начнет расти трава. Мы сделаем, чтобы на выросшую траву три утра подряд выпадала роса, и пусть слепую царевну эти три утра водят на траву, собирают с нее в чашу росу и той росой обмывают ее глаза. Тогда царевна прозреет и царь выдаст ее за нашего молодца. Молодец сразу станет и богатым, и счастливым!

— Так бы и сказал давно! — проворчал Тора. — А то ломаем голову, как да что, а все, оказывается, можно устроить очень просто.

А крестьянскому сыну наказал:

— Слышал, что сказал Пюлехсе? Смотри, все исполни в точности, И не вздумай бить царя чашкой по голове, а то нам ведь не только дела, что тобой заниматься!

Напутствуемый богами, крестьянский сын отправился в тридесятое царство, в котором жила слепая царевна. А придя в столицу того царства, стал шататься по трактирам и громко похваляться:

— Если бы царь отдал за меня свою дочь, я бы вылечил ее от слепоты!

За такую похвальбу, за то, что она лишний раз напоминала о горе царской семьи, стражники схватили молодца и на всякий случай посадили в кутузку. Однако молва о том, что выискался человек, который может вылечить царевну от слепоты, дошла до царского дворца. Царь вызвал молодца к себе и спросил:

— Правду ли говорят, что ты похвалялся вылечить мою дочь?

— Если отдашь ее за меня замуж, то вылечу, — ответил крестьянский сын.

— Только бы вылечил — отдам! — пообещал царь.

Крестьянский сын вместе с царевной отправился на берег той реки, где не росла трава. Следом за ними туда пришло множество народу, чтобы увидеть чудесное исцеление царской дочери от слепоты.

Когда молодец с царевной пришли к реке, на ее берегах не видно было ни одной травинки. Но вот берега начали прорастать густой травой и к вечеру сплошь покрылись зеленью.

А к утру пала сильная роса. Росу собрали в чашу и омыли ею глаза царевне. Царевна сказала, что начинает видеть. Между тем трава поднималась все выше и гуще. На другое утро роса выпала еще обильней. Ее снова собрали в чашу и опять омыли глаза царской дочери. Царевна почти совсем прозрела, стала веселой и радостной. А трава все растет и растет. На третье утро роса пала уж и совсем небывалая. Ее опять собрали и опять дали умыться царевне. Совсем выздоровела девушка и стала еще краше, чем была.

Вернулся крестьянский сын вместе с невестой в царский дворец. Царь спрашивает у дочери:

— Видят ли теперь глаза твои?

— Когда мы подходили к городу, я за семнадцать верст увидела тебя на балконе, — ответила дочь.

Отец не поверил. Он вышел с дочерью на подворье, нарочно уронил среди щепок и сенной трухи иголку и принялся ее искать. Дочь спросила:

— Что ищешь, отец?

— Иголку обронил и вот никак не найду, — сказал царь.

— Да вон же она лежит! — сказала дочь, еще издали увидев иголку. Она тут же подняла ее и протянула отцу. — Эта?

Отцу ничего не оставалось, как ответить:

— Эта самая.

Царь сдержал свое слово, выдал прозревшую дочь за крестьянского сына и закатил пир на весь мир. А после своей смерти отказал царство своему зятю. Рассказывали, хорошо правил царством-государством крестьянский сын. Оно и понятно: уж если он мог за Солнце работать, то за царя-то и подавно.

ДЕТИ ВЕТРА

ила-была одна вдова.

У нее был сын Иван десяти лет.

Однажды мать послала Ивана на мельницу рожь смолоть. Лошади, понятное дело, у них не было. Иван взвалил мешочек с зерном на плечо и побрел на мельницу. Силенки, по малолетству, было у него еще маловато, захотелось ему в дороге передохнуть, снял он мешок с плеча, чтобы поставить на землю, да и уронил. Мешок — лерр! — разорвался, и зерно высыпалось на землю. Пока Иван думал, как собрать рассыпанную рожь, налетел озорной сын Ветра и развеял все зерно по полю. Потужил Иван, погоревал и вернулся с пустым разорванным мешком. Рассказал матери о случившемся, она тоже опечалилась, а потом сказала:

— Поди, сынок, сходи к матери Ветра и расскажи ей о нашей горькой нужде. Попроси, чтобы они вернули нам наше зерно.

Так Иван и сделал. Пришел к матери Ветра и говорит:

— Твои дети развеяли по полю наше последнее зерно. Верните его нам.

— Хорошо, вернем, — ответила мать Ветра, — только придется погодить, пока дети вернутся домой.

Вернулся домой старший сын.

— Ачам[12], не ты ли развеял по полю зерно этого мальчика? — спросила его мать.

— Что ты, мама! — обиделся старший сын. — Я в лесу выворачивал столетние дубы. Зачем я буду позорить себя такими пустяками?!

Вскоре вернулся домой средний сын.

— Ульам[13], не ты ли развеял по полю зерно этого мальчика? — и его спросила мать.

— Что ты, мама! — ответил с обидой средний сын. — Я снимаю крыши с овинов, ломаю крылья ветряных мельниц. Мне некогда заниматься такими пустяковыми делами.

А младший, как только вернулся и увидел Ивана, не стал отпираться, сразу же повинился перед матерью.

— Чем же мы отплатим мальчику за его зерно? — спросила мать своих детей.

— А подари мальчику вот этот пирог, — сказали сыновья.

Мать так и поступила: подарила Ивану большой пирог. Но наказала не починать его до самого дома.

— Ладно, не буду, — сказал Иван и вприпрыжку понесся домой.

В пути его застала ночь, и он зашел переночевать к замужней сестре. Перед тем, как лечь спать, он предупредил ее:

— Ты, сестрица, не починай этот пирог. Мне наказывали не починать его до самого дома.

— Ладно, ладно, братец, спи спокойно, ты, небось, устал, — отвечает ему сестра.

А сама, как только Иван уснул, тут же разломила пирог надвое. Из пирога посыпалось серебро и золото. Сестра ахнула от удивления и, не долго думая, подменила Иванов пирог другим.

Иван встал утром, взял подмененный сестрой пирог и пустился домой. Дома отдал матери пирог нетронутым. Однако мать осталась недовольной.

— Что ты наделал, сынок! — укорила она его. — Зачем согласился всего лишь на один пирог? Разве один пирог мы бы напекли из мешка ржи? Пойди и верни его обратно.

Иван взял пирог и опять пошел к матери Ветра.

— Пирог мальчику не понравился, — сказала она своим сыновьям. — Что же мы дадим ему взамен?

— А подари ему козу, — посоветовали сыновья.

Иван взял козу и повел ее домой. Дорога была не близкой, пришлось опять заходить к сестре ночевать. И опять он предупреждал ее:

— Сестрица, мне наказано козу до самого дома не доить и не понуждать опоражниваться.

— Ладно, ладно, братец, — ответила сестра. — Спи спокойно.

А сама, как только Иван закрыл глаза, выбежала к козе и стала упрашивать ее:

— Посори орешки, козочка!

Из козы тут же посыпалось серебро и золото. Сестра и козу обменяла на свою.

На другой день Иван, ни в чем не подозревая сестру и ни о чем не догадываясь, привел козу домой. Мать и на этот раз осталась недовольной:

— Эх, сынок, — сказала она с упреком, — сами-то перебиваемся с хлеба на воду. Как же мы сумеем прокормить еще и козу? Лучше отведи ее обратно.

Пришлось Ивану в третий раз идти к матери Ветра.

— Мама моя бранится, — объяснил Иван свой третий приход, — говорит, самим хлеба не хватает, до козы ли тут.

— Что же дать ему взамен козы? — опять спросила своих сыновей мать Ветра.

— А не дать ли ему вот эту дубинку? — сказал старший сын.