Пришли в дом. Васьлей усадил Нужду за стол, а сам вышел наколоть дров. Вскоре вышла из избы за дровами и его жена.

— Ты освободи-ка наш самый большой сундук, — сказал ей Васьлей, — мы туда запрем Нужду, пусть посидит.

Жена быстро освободила сундук, что стоял в сенях. Васьлей занес в избу дрова, следом за ним пришла и жена.

Нужда сидел за столом и распевал песни. Васьлей подсел к нему и вроде бы начал подпевать. Потом изловчился, схватил гостя за горло и крикнул жене:

— Жена, хватай его за ноги!

Жена схватила Нужду за ноги, вдвоем они выволокли незваного гостя в сени и затолкали в сундук. А для верности заперли сундук большим замком.

Вечером Васьлей запряг лошадь, поставил сундук на телегу и поехал в лес.

В лесу он вырыл под деревом большую яму и спустил в нее сундук. Потом яму опять засыпал землей, заровнял это место и даже укрыл опавшими листьями.

Вернулся Васьлей домой, и жизнь у них со старухой пошла по-другому. С каждым днем рос достаток в доме, любое дело ладилось, копейка оборачивалась гривенником, а гривенник — рублем. За один год Васьлей в богатстве поравнялся с тестем. Тесть все удивлялся: «Откуда что взялось у него, что он так быстро разбогател?» А потом и забеспокоился: «Если так и дальше пойдет, он же станет богаче меня и не захочет со мной знаться».

В семик Васьлей назвал целый дом гостей. Пришли и тесть с тещей. Попили-поели, досыта попели. Тесть выбрал минуту и спрашивает захмелевшего зятя:

— Скажи-ка, Васьлей, как это ты сумел так быстро разбогатеть, уж не клад ли нашел?

Пьяненький Васьлей без утайки — да и перед кем было таиться-то, ведь его спрашивал близкий родной человек — все, как есть, рассказал тестю: и как он засадил Нужду в сундук, и куда этот сундук закопал, и как у него сразу же после этого появился достаток в доме.

Тесть выслушал Васьлея и сделал вид, что этим все и кончилось. Сам же на другой день, с утра пораньше, запряг лошадь, положил на телегу железную лопату и поехал в лес.

Не так-то просто было найти в лесу дерево, под которым зять похоронил свою Нужду. Поискал-поискал — не нашел. Тогда он стал кричать:

— Эй, Нужда моего зятя, где ты? Где Нужда моего зятя?

Слышит, из-под одного дерева доносится тоненький, уже почти умирающий, голосок:

— Я здесь!

Тесть подошел к дереву, выкопал сундук с Нуждой и повез его домой. Дома он сбил замок и вытащил из сундука еле живого Нужду.

— Иди-ка теперь, Нужда, к своему давнему, старинному другу, и пусть он вместе с тобой заживет по-прежнему.

— Нет, добрый человек, — отвечает Нужда, — я ни за что к тому злодею не пойду. Он же заживо похоронил меня, хорошо, что ты спас от верной смерти. Так что теперь я от тебя никуда не уйду.

Сказал эти слова Нужда и исчез, словно его и не было.

В ту же ночь у тестя пала лошадь. На Петров день тесть сгорел: от дома и двора одни головешки остались. И чем дальше, тем жизнь у него шла все хуже и хуже.

А Васьлей по-прежнему богател и жил в довольстве до самой смерти. А память о нем осталась — так это потому, что своим богатством Васьлей делился с бедными, с теми, кому не удавалось одолеть свою Нужду.

МУЖИК И БАРЫНЯ

ак-то в жаркий день барыня вышла на балкон освежиться. Мимо проходил мужик с котомкой за плечами. Барыне приходилось видеть, как ее муж иногда позволял себе снисходить до разговора с простолюдинами. Она тоже решила поговорить с мужиком.

— Эй, мужик! Откуда путь держишь? — крикнула барыня со своего балкона.

Мужик попался, видно, не лыком шитый, потому что ответил с усмешкой:

— С того света, барыня!

Барыня усмешки не заметила, а сразу же всполошилась. Незадолго перед тем у нее умер любимый сынок Ванюшка. Вот она его и вспомнила.

— Не приходилось ли встречать там нашего Ванюшку? — со слезами в голосе спросила она мужика.

— Как же, как же, встречал и не раз, — ответил мужик. — Он там на старенькой кляче воду возит, совсем измучился, бедный.

Барыня заохала, запричитала.

— А ты вернешься туда? — спросила она, немного успокоившись.

— А то как же, вернусь, и скоро, — ответил мужик.

— Тогда зайди к нам, пожалуйста. Может, я что-нибудь придумаю.

Барыня сошла во двор. Мужик тоже отворил калитку и оказался на барском подворье.

— Я надумала послать сыночку лошадь получше, чтоб он не мучился там, — сказала барыня и велела запрячь в повозку самую лучшую лошадь.

Мужик похвалил доброе намерение барыни, а когда лошадь запрягли, сел в повозку и уехал.

Только он убрался со двора, приезжает из города барин. Барыня перво-наперво делится с ним новостью.

— Если бы ты знал, какое хорошее дело я тут без тебя сделала! — говорит она мужу. — Вышла я на балкон и вижу: идет мужик с котомкой за плечами. Я спрашиваю: «Откуда идешь, мужичок?» А он отвечает: «С того света, барыня!» Тогда я начинаю выпытывать: «А не приходилось ли, мол, встречать там нашего Ванюшу?» «Как же, — отвечает мужик, — он там на старой кляче воду возит, измучился весь». Жаль мне стало Ванюшу, я подумала-подумала да и отослала ему с мужиком нашу лучшую лошадь.

— Ну и дура ты, набитая дура! — сердито отчитал барин свою сердобольную жену. — Как это мужик в полном здравии, живой и невредимый, может попасть на тот свет? Он попросту выманил у тебя лошадь и увел на свой двор. Скажи, давно ли он уехал-то?

— Да только что, — пролепетала сбитая с толку барыня.

Барин выбежал на балкон и видит: мужичок нахлестывает лошадь и скачет во весь дух, но успел отъехать еще не очень далеко. Барин, не теряя времени, спустился на двор, велел работникам оседлать самого резвого скакуна и пустился вдогонку за мужиком.

Мужик на повороте дороги оглянулся, увидел скачущего всадника и сразу же догадался, что за ним погоня. Тогда он свернул к стоявшей у дороги мельнице-ветрянке, привязал лошадь у сторожки, а сам вбежал в мукомольное помещение.

Мельник стоял у ларя и по обыкновению тер муку меж пальцев, проверяя, хорош ли помол.

— Эй, хозяин! — еще с порога крикнул мужик. — Что-то неладно у тебя: вон скачет барин, похоже, хочет расправиться с тобой.

— С чего бы это барину расправляться со мной? — ответил мельник, но все же подошел к открытой двери и увидел скачущего во весь опор барина с нагайкой в руке.

— С чего — скажу потом. А сейчас беги как можно скорей наверх и спрячься получше, — поторопил его мужик.

Мельник так и сделал. А мужик тем временем замучнил свой армяк и стал похож на мельника: стоит у ларя и щупает, хорош ли помол.

Барин остановил своего коня у мельницы, вбегает внутрь помещения.

— Где тут мужик, который барыню обманул? — разгневанно кричит барин.

— Да вон кто-то наверх шмыгнул, — спокойно отвечает мужик, — может, он.

Барин кинулся наверх, вытащил мельника из укрытия и пустил в дело свою нагайку. А когда отвел душу и вышел на волю, видит — нет ни лошади, ни резвого скакуна. Не видно нигде и самого мельника. Только далеко-далеко в поле пыль вьется. Лишь теперь сообразил барин, что и сам оказался одураченным.

— Ну как, милый, поймал мужика? — ехидно спросила барыня, когда он вернулся домой.

— А надо ли его ловить-то? — в тон жене ответил барин. — Я, как и ты, подумал-подумал да и решил отдать ему своего скакуна: ведь Ванюша-то не только твой, а и мой сын!

Тем и дело кончилось.

ХИТРЫЙ СИМУН

одной деревне жил человек по имени Мирун. Он был очень богат, имел целые стада коров и лошадей, а овцам и счета не знал. И земли у него тоже было много. И как это часто бывает, чем богаче человек, тем скупее. Вот и Мирун был настоящим скрягой. Нанимавшиеся к нему работники редко выдерживали больше месяца, чаще убегали от скупого хозяина через две-три недели.