- Да, конечно, - кивнула я и поднялась с кровати, на которой все это время сидела. Взглянула на порванный конверт. – Я полагаю, что партию можно оставить до завтра…

- Ответное письмо не займет много времени, - заверил меня мужчина, явно уловив в моем голосе нотки огорчения. – Вы можете пока почитать, в доме неплохая библиотека.

- Хорошо, - поколебавшись, ответила я. И направилась было к выходу, но на пороге обернулась, чтобы уточнить: - Вы прикажете меня позвать, когда закончите?

- Нет, - качнул головой мужчина, удивленно взглянув на меня. – Зачем?

Действительно, зачем… У вас же, лорд, явно в руках любовное послание.

- Я думал, вы возьмете книгу и вернетесь, - тем временем закончил лорд свою мысль.

Я, признаться, даже замешкалась, но потом осторожно кивнула и, толкнув-таки дверь, вышла. Нет, я решительно никогда не пойму лорда. Хотя, что тут понимать-то? Все же я не настоящая супруга. Так что почему бы и не писать ответ любовнице в моем присутствии?

Я решительно встряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Хватит, Ани, уже. Не про тебя и не для тебя все это. Лучше иди книжку выбирай, пока разрешили. Хотя, впрочем, и раньше-то не запрещали, просто времени не было.

Выбирать долго не пришлось – на столике обнаружилась та самая книга, которую я безуспешно пыталась прочесть тем вечером. Так что, не став долго мучиться с выбором, я забрала ее и вернулась в спальню. Чтобы устроиться поудобнее в кресле и погрузиться в чтение, пока лорд сочинял свой ответ. А потом зевнуть пару раз и задремать под уютный треск дров  в камине и шелест пера по бумаге. Все-таки шанайские фигурки оказались на редкость утомительной игрой.

Проснулась я от легкого сквозняка. Зябко передернула плечами, закуталась поплотнее в одеяло и, перевернувшись на другой бок, вновь попыталась заснуть. Но у гуляющего  по комнате морозного ветра явно были другие планы. Он скользнул по кудрям, бросив прядь мне в лицо, и найдя брешь в моей броне из одеяла, проник внутрь, заставив сжаться в комок. Хотя мне это не сильно помогло: тонкая ткань шелковой ночной рубашки не грела совсем, без боя отдавая на милость холоду драгоценные крупицы тепла. Если и дальше так пойдет, то к утру я околею. Только вот вставать и закрывать все равно как-то не хотелось. Там же холодно, то ли дело в постели под одеялом. И кто его вообще открыл? На этой мысли сон как рукой сняло. Я распахнула глаза и обвела комнату изумленным взглядом. Да, я спала в постели, хотя заснула в кресле. И, кто бы сомневался, на мне была  та же самая ночная сорочка, что и вчера, хотя еще вечером я была одета в платье. Но, пожалуй, даже не это меня поразило больше всего – как раз таки здесь уже не было ничего удивительного, а то, что окно действительно было распахнуто и то, что лорда не было в комнате. Постель рядом со мной была смята, значит, он все же ложился, но сейчас кроме холодного ветра, гуляющего по спальне и треплющего ажурную тюль, и меня здесь не было никого.

Граф ушел.

То ли охотиться,  то ли… на свидание.

Поежившись, я укуталась в одеяло и поднялась. Босиком, волоча за собой свой своеобразный плащ, добралась до распахнутого окна и осторожно его прикрыла так, чтобы снаружи можно было открыть.

Куда бы ни ушел лорд, это было не мое дело. Хотя на тысячу свиданий.

И послание, что так призывно лежит на столике подле кровати, я читать не буду, вот еще. Ну разве что одним глазком. Чтобы знать, готовить ли вновь для лорда бинты, а то вдруг на него вновь нападут. Да и я только мельком!

Я скользнула к кровати, осторожно подхватила письмо и, вернувшись к окну, где было больше света, развернула его. Почерк, как я и думала, оказался женским. Красивым, с изощренными завитушками. Не то, что мой. Я писать умела, но разве мой, больше похожий на детские каракули мог бы сравниться с этим едва ли не произведением искусства?

«Любезный граф! – гласило письмо. – Друг мой! Я же могу вас так называть?

С великим прискорбием узнала от госпожи Эстаэль Альтаго, что вы женились. Это поистине печальная весть, хотя, я все же надеюсь, что хозяйка лавки ошиблась. Убедите, прошу вас, мой милый граф, что это всего лишь глупые слухи!  Развейте мои сомнения, что столь велики, что лишь ваше личное присутствие способно это сделать.

Не оставьте даму в беде.

Я буду ждать вас вечером, третьего истра.

Ваша леди Имиль.»

Сегодня второе, значит, эта «леди» ждет лорда завтра.

Я передернула плечами, на этот раз не от холода, а от отвращения и, едва совладав с желанием отбросить надушенную бумагу, хотела было ее положить на столик, когда заметила рядом еще один лист. На котором красовалось всего несколько строк, написанных твердым, немного размашистым мужским почерком. Самое начало письма, которое было перечеркнуто и отбраковано. Понять бы еще по каким причинам: то ли лорд Вирраэн передумал, то ли ему просто не понравилось то, что он написал. Только вот знал об этом лишь один человек. Вернее вампир: сам автор послания.

Помедлив, я осторожно вернула все обратно и, не удержавшись, как была, в одеяле, прошлепала в ванную: от пальцев столь отчетливо пахло чужими приторными духами, что захотелось побыстрее отмыть ладони.

Тщательно отдраив руки и убедившись, что этот дурацкий запах лаванды больше не преследует меня,  я вернулась в постель.

Чтобы утром, обнаружив-таки мирно спящего рядом лорда, осторожно выскользнуть из кровати и, уже по привычке накинув мужской халат, отправиться на поиски экономки.

Зачем? Затем, чтобы спросить:

- Госпожа Сель, скажите, а письмо, которое вчера писал мой супруг…

- Доставлено адресату, миледи, - если женщину и удивил мой вид, то она никак это не показала: я не стала переодеваться – мне слишком не терпелось узнать.

- Лично в руки? – осторожно уточнила я.

- Да, миледи, - коротко ответила экономка, и я замялась, не зная как спросить дальше. Но, видимо, поняв, к чему я клоню, Сель негромко поведала: - Леди была очень недовольна и разорвала письмо. Так сказал Грегор – наш конюх, который и относил послание. А ему не верить нет нужды.

- Благодарю, - искренне улыбнулась я. Не стоило мне, наверное, спрашивать, теперь еще шептаться будут, вот только что ж делать, если так сердцу легче?

- Милорд, миледи, - Вита поднялась с небольшого пуфика, на котором сидела, дожидаясь нас, и присела в книксене, - прошу вас за мной

Во дворец мы прибыли после обеда. Лорд посчитал, что достаточно оправился, чтобы предстать пред высшим светом и представить свою молодую жену. К тому же сегодня вечером должен был состояться бал-маскарад, о котором я, признаться, уже несколько подзабыла.

Сказать, что мне было страшно, значит, не сказать ничего. Мне отчаянно хотелось сбежать куда-нибудь, забиться в уголок или на худой конец, спрятаться за спину графа от всех этих любопытных, настороженных и высокомерных взглядов, что сопровождали нас весь наш путь. А ведь нам встретилось не так много придворных. Что же будет дальше?

Ох, лучше бы мы и дальше жили бы в особняке графа на окраине города… Тем более что мне, откровенно говоря, нравилось ухаживать за лордом, нравилось сидеть с ним рядом и играть, обсуждая при этом историю нашего королевства. Нравилось смотреть, как он едва заметно хмурится, обдумывая ход, как легкая улыбка касается губ, когда я возмущенно сопела над его ходом. Нравилось, если уж совсем быть честной, ловить на себе его задумчивый и внимательный взгляд. Я бы, пожалуй, не отказалась бы и век там пробыть, в этом занесённом снегом доме, в уютной гостиной и спальне, согретая теплотой и чуть горьковатой нежностью лорда. Почти неуловимой, а от того еще более ценной.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. И приходит расплата за тепло. Моей расплатой были холодные, высокомерные взгляды придворных. Ох, чувствую, не стоило мне ввязываться  во все это. Может, утащить лорда Вирраэна в какую-нибудь нишу, да вернуть ему кольцо, пока не поздно?!