— Ты так напугала меня, когда позвонила, — говорю ей, начиная дрожать ещё сильнее.

В тот момент, когда позвонила мама, затем случился выстрел, единственной моей мыслью было то, что я могу больше не увидеть папу.

— Ты тоже напугала меня, когда связь прервалась внезапно, — жалуется мама. — Думала, что-то случилось… Вначале звонок от отца, а потом связь с тобой пропала. То не брала трубку, то пропала из сети.

— Я разбила телефон, — говорю ей, пытаясь оправдаться. — Мам, в меня стреляли. Дилан спас меня и телефон выпал из моих рук и…

Мне было плевать на телефон. Куплю новый и восстановлю там всё. Телефон мало меня заботил, но мой мозг настолько был в стрессе, что начал оправдываться за испорченную вещь. Выбирая самую безопасную из имеющихся тем.

— Как?! — кричит мама. — Кто?! Боже, ты в порядке?

— Да. Говорю же, Дилан спас меня! — отвечаю ей. — В телефоне треснул экран. Я пыталась его включить, но он умер. Кнопка, что включала телефон выпала совсем и мне…

— Боже, детка, почему ты не позвонила мне? Я должна была знать! — оглядывая меня с ног до головы, сетовала мама со слезами на глазах.

— Полиция… Дилан… всё смешалось в моей голове, и я даже не сообразила. Попросила полицейских отвезти меня сюда, рассказав о том, кто такой папа и что случилось, — рассказываю ей, наконец откинув телефон на задний план. Он не волнует её, как и меня… Да и бессмысленно говорить об этом сейчас. Тему не сменишь.

— Мы должны всё рассказать папе! Он боялся именно этого! — посерьёзнев, говорит мама, обняв и прижав меня к себе.

— Боялся чего? — спрашивает папа, который вышел в тот момент, когда мама говорила последнюю фразу.

С перевязанной рукой и парочкой пластырей на лице он выглядел смешно, но выражение его лица излучало полную сосредоточенность и обеспокоенность. Сбитые костяшки на руках, свидетельствовали о том, что пулю папа получил в бою и чудом остался невредим. Ведь пуля, выпущенная с близкого расстояния имеет намного больше шансов попасть в цель.

— В Амалию стреляли, — отвечает мама папе.

— Ох, чёрт! — произносит отец, стрельнув злостью во всех. — Амалия, ты уезжаешь! И ты, Дина, тоже! — восклицает он.

Я подозревала, что мне могут угрожать дела отца… Но не думала, что однажды окажусь целью кого-нибудь киллера.

— Нет, я останусь! — тут же противится мама. — Я не оставлю тебя одного.

— Пойми, я не могу уехать сейчас! Мне нужно разобраться с этим делом! — дёрнувшись и, застонав от резкого движения, произносит папа. Мама тут же подходит к нему и поправляет повязку на его руке.

— Я тоже не поеду никуда! — решаю высказать своё слово. — Я не могу!

— Амалия, вопрос твоей жизни и это не обсуждается! Ты поедешь к бабушке и дедушке, пока я буду разбираться с этим делом. Я не могу позволить, чтобы что-нибудь случилось с тобой.

— А мама? — спрашиваю отца, надеясь, что и мне получится уговорить его, оставить меня дома. Пусть под семи замками, но в моей комнате, где всё родное и любимое. У бабушки с дедушкой даже интернет нормально не ловит. А у меня работа, хоть и тайная.

— Она останется, но к ней приставят охрану, — отвечает папа.

— Я тоже могу остаться, пап! Прошу тебя! — умоляю его и строю умоляющие глаза.

— Нет, Амалия! Ты уезжаешь! — строго отрезает родители, не давая мне даже малейшего шанса, что я останусь в городе.

— Но Дилан… Он…, — оглядываюсь назад и вижу печальную улыбку друга.

— Я справлюсь сам, — произносит одними губами.

В друга я верю, но не в себя и свои силы. Что я буду делать всё это время в деревне, где ничего нет, кроме одного-единственного магазина? Дилан справится, но справлюсь ли я?

Глупо думать об этом, когда на кону моя жизнь. Лучше быть живой, но скучающей, чем главным экспонатом на собственных похоронах. А с интернетом я что-нибудь придумаю. Не впервой.

— Ладно, — возвращаю взгляд на папу. — Но я должна собрать всё необходимое и поеду не сегодня!

— Сегодня! — настойчиво произносит папа. — Сейчас собираешь вещи и уезжаешь!

— Но…

— Никаких НО, Амалия! — строго обрывает меня отец. — Я скажу и тебя отвезут домой! Только необходимое! — проговаривает он, перед тем как пойти к полицейским и начать с ними что-то обсуждать то и дело, показывая на меня пальцем.

Пять часов дороги и я в коттеджном посёлке, где живут мои бабушка и дедушка. Из техники мне было разрешено взять лишь телефон и ноутбук. Позже Дилан обещал приехать и привезти мне планшет со всеми программами.

Отправила Милону смс, написав, что не смогу с ним встретиться и попросила перенести встречу на завтра, но с ним встретится Дилан. Не задавая вопросов, ответил лишь «хорошо», что было странно, но я не придала этому внимание.

— Ну рассказывай, Амалия, что случилось, — тяжело вздохнув, начал дедушка — бывший шахматный гений, который сразу же после моего приезда стал наблюдать за моим поведением и анализировать, выискивая правду. Я старалась казаться естественной, но под внимательным взглядом дедушки нервничала в два раза больше.

— Ты о чём? — переспрашиваю его, выставляя себя дурочкой.

— О том… — лишь отвечает он.

— Стреляли в меня, — признаюсь, хотя папа запретил говорить об этом. Родители считают, что дедушку не стоит волновать этими подробностями, так как у него больное сердце. Я же считаю, что он должен знать, почему я здесь и быть готовым принять удар в случае нападения.

Признаюсь честно, меня смутила логика родителей отправить меня к дедушке. Ведь те, кто в меня стрелял, могут и сюда приехать. Что им помешает? Здесь меня не найдут? Не думаю.

— Опять этот засранец взялся за дело не по нему! — сетует дедушка. — И как ты только жива с таким отцом?

— Всё обошлось! — успокаиваю его. — Дилан спас меня.

— Друг твой? Не жених ещё? — лишь с улыбкой задаёт вопрос дедушка.

— Парень, — с улыбкой на губах выдыхаю. — Но ты пока никому, а то ты знаешь родителей и их планы на мою жизнь.

— Ну и хорошо, что приехала! — радостно заключает дедушка. — В шахматы сыграем, а то соседи — скучные соперники.

Кто, о чём, а дедушка о шахматах и игре.

— Я так давно не играла, — признаюсь ему с дрожью в пальцах, представляя, как возьму фигурку в руки и поставлю дедушке шах и мат.

У нас с ним общая страсть к шахматам и играм, но если я играю порой на азарте, то дед всегда думает, прежде чем сделать ход. Именно поэтому я никогда не ставила ему шах и мат!

— Прекрасно! — отвечает дедушка. — Неси шахматы! Будем здесь играть.

Несколько часов мы с прародителем играем в шахматы, пока спустя какое-то время не приезжает Дилан, и я, бросив всё, бегу к нему, чтобы поцеловать. С разбегу прыгаю на него, зацепившись ногами за талию, образовав ногами замок позади его спины.

Впиваюсь в его губы страстным поцелуем, терзая их с лёгким возбуждением. Игры на логику всегда возбуждают меня и заставляют хотеть чего-нибудь эдакого. Чего-нибудь запретного и помешанного на адреналине.

— Мэл, — удивлённо выдохнул Дилан, когда я отпускаю его губы.

— Дилан, — с улыбкой отвечаю ему.

— Это что было? И твой дедушка… Он смотрит на нас, — глядя на моего отца одного из моих родителей, шепчет Дилан.

— Знаю. Я ему всё рассказала, — рассказываю и слезаю с него, чтобы взять за руку и подвести к дедушке.

— Ты рассказала ему о нас? — удивляется малыш Ди.

— Конечно! Нельзя было?

— Можно, конечно.

— Дедушка, это Дилан! Дилан, это дедушка, — представляю их. — Можно он останется у нас на день?

— Приятно познакомиться, Дилан. Можете остаться. Моя жена приготовит мясо по фирменному рецепту нашей семьи, — добродушно проговаривает дедушка и встав, протягивает руку для рукопожатия.

— И мне приятно, мистер…

— Называй меня Ник, — подсказывает ему дедушка. — Я не так уж и стар, — сказал мужчина, что разменял уже восьмой десяток.

— Приятно познакомиться, Ник, — одаривает моего родственника улыбкой, но после оборачивается ко мне. — Но я не смогу остаться, Амалия. В городе дела остались. Приехал на несколько минут увидеть, Мэл.