— Вижу, ты наконец определилась с тем, чего хочешь от жизни. Я рада. Прощай.

Беладонна пропала. Ну и пусть катится! А мне надо вернуться к своему ангелу! Как же он там будет без меня!? Никак…

Я! Хочу! Жить! Я! Буду! Жить!

Крепко зажмурилась и почувствовала, как взлетаю куда-то выше облаков, куда-то, где душа становится свободна от страхов, от боли, от страданий. Но мне надо не туда. Мне надо к нему! К Мирону!

Приземление было болезненным, но оно того стоило! Я никогда не пожалею о своем выборе!

Позови меня тихо по имени…

— Балид! Она отключилась! Балид! Да прикончи ты их уже! У нас нет времени на нежности!

Кто бы знал как Мирон сейчас переживал, его буквально разрывало от мысли, что Маша умерла. Кто знает, что есть яд гончих. Параличь — параличом, но вдруг там есть еще что-то? Хотя в случае хрупкой девушки, как и любого человека, если парализовать все тело, все органы, то выжить просто невозможно! Но он не мог просто взять и опустить руки, принять смерть любимой и похоронить ее. Нет! Он еще повоюет за ее душу!

Разрушительная горячая волна хлынула, кажется, даже без ведома хозяина, иссушая врагов, оставляя в живых лишь Балида.

— Ищи талисман! Он просто обязан быть у них! У нас больше нет времени! Балид! Не тормози! Ищи!

Мирона раздражало то, что Балид начал подвисать на простых операциях. Его раздражало все, особенно неподвижное тело единодушной. Раздражение вырывалось с магией, но лучше так, чем паддаваться панике и совершать еще больше ошибок.

Мертвенно бледное лицо любимой не было спокойным и отрешенным, как бывает у покойников; в глазах, так и не успевших закрыться, застыла улыбка, любовь и нежность, а вот губы искривились от боли и мучения, которые сопровождали эту хрупкую девушку до самого конца. Нет! Не конца! Это лишь пауза. Он все исправит! Он не потеряет ее. Не после всего, через что они прошли. Каким же он был кретином, когда оттягивал момент признания, оттягивал близость своей родной девочки.

Наконец к нему подбежал Балид, на плече которого алело пятно крови, но он даже, кажется, не замечал ранения.

— Вот, нашел. Давай артефакт. Ты знаешь, как его активировать?

— Да, надо влить магию. Сырую. мастер знал, к чему готовил нас.

Артефакт общими усилиями удалось собрать, магию вливали вместе с Балидом, чтобы Нема не осталась тут, оба вцепились в нее мертвой хваткой.

Ощущение, будто нырнули в воду: уши сдавило, вдохнуть невозможно, глаза открыть не получилось.

Все прекратилось так же быстро и неожиданно, как началось.

Вокруг раздались аплодисменты, кто-то свистел, что-то кричал, но Мирону было не до этого.

— Мастер! Сюда! — он еще не видел того, кто был сейчас так сильно нужен, но уже знал, мастер где-то рядом.

— Мирон, давай ее мне! Бегом! Не спорь! Вас туда не пропустят! Живо!

Мирон передал свою драгоценную ношу единственному человеку, кому сейчас мог ее вообще доверить. Мастер сорвался на бег, огибая толпу народа, за ним бежали Фрол, Брютай и Али.

К Балиду подбежала Жоза, которая тут же бросилась тому на шею и зарыдала.

Мирон закрыл глаза и выдохнул. Встать не получалось. Он понимал, что ему надо быть там, рядом с ней, но магия, покинувшая его тело еще на игре, иссушила, и слабость полностью подчинившая тело и душу красноволосого мага воздуха, не давала подняться и пойти за мастером Владленом и остальными. Нет. Он просто сидел на земле и пытался хотя бы открыть глаза.

Тщетно.

— Мирон! Пошли! — Балид попытался поднять друга, но к ним подошли те самые мужчины в халатах. От них исходили волны радости, это выбесило настолько, что даже слабость отступила.

Мирон открыл глаза и в упор посмотрел на этих чертовых организаторов. Что им надо?

— Наши поздравления команде победителей! Мы верили в вас! Сейчас вы должны объявить о своем решении — останетесь ли вы в клубе.

Мирон уже хотел нагрубить этому разряженному клоуну, но Жоза схватила его за руку, а ответил капитан.

— У нас есть время? Наша подруга сейчас не может дать ответ, чуть позже мы сможем все дать ответ.

— Нет, — ответ мужчины, которого до этого было не слышно и не видно разозлил парней, выбил почву из-под ног, но прибить того они не успели, — вы долны ответить сейчас, а ваша… подруга ответит позже, если очнется. В чем лично я сильно сомневаюсь.

Мирон сжал кулаки до побелевших костяшек, лицо его покрылись пятнами, желваки заходили хадуном, выдавая крайнюю степень ярости.

— Я останусь в клубе, Мирон ответит тогда, когда его невеста придет в себя и они вместе решат этот вопрос. А сейчас нам надо идти.

После этого никто из их троицы слушать возражения не стал, они развернулись и пошли в ту сторону, куда ранее мастер унес Нему.

— Перестань психовать. Она очнется! Она сильная!

— Балид, я не хочу вас расстраивать, но прошло слишком много времени после укуса. — Жоза смотрела так, будто это она виновата и сейчас раскаивается в содеянном больше всех.

— Откуда ты знаешь? — Мирон остановился так резко, что Балид, шедший на полкорпуса позади друга, врезался в парня.

— Мы все видели всё, что у вас там происходило. Нам показывали не только вас, а вообще всех. Мертвы пятнадцать человек, в том числе и тот парень, Августин, его загрызла стая, когда он спасал девчонку из их группы, но и ее потом убили. Когда Машу укусили, мастер сразу послал Фрола куда-то, а потом они ходили тут и рычали на всех, кто пытался заговорить о ставках и проигрыше вашей команды.

— На нас еще и ставки делали? — нет, в принципе это не вызывало удивления, но было как-то мерзко. Сегодня за каких-то три часа погибло столько молодых ребят… А этих заботит лишь то, сколько денег они выиграют.

— Конечно делали, на больших играх клуб зарабатывает столько, сколько не поднимает за целый год ежедневных боев.

— Ожидаемо. Далеко еще идти?

— Нет, мы уже пришли.

Троица остановилась возле больших дверей, в этой части здания ребятам бывать еще ни разу не доводилось. Их встретили два охранника.

— Куда?

— Мастер Владлен сейчас принес сюда девушку. Мы с ней.

— Ждите здесь, посторонним входить запрещено.

Ох, светлая богиня, как же им повезло, что Мирон сейчас был просто на нуле и держался на ногах лишь на чистом упрямстве, но вот у Балида с резервом все было в порядке.

Каменные оковы вмиг оплели руки охранников и стянули за спиной.

— Он — ее единодушный, я — ее капитан, она — моя невеста! Мы пошли, а вы не дергайтесь. На обратном пути освобожу.

Для уверенности капитан приковал их к полу и друг к другу и закрыл им рот каменным кляпом. Ничего, переживут. Ему некогда их убеждать и что-то доказывать.

Бойцы вошли в большое помещение, очень напоминающее лазарет. В дальнем конце была их компания, они все стояли вокруг кровати, загораживая происходящее. В считанные мгновения Мирон оказался рядом с ними.

Девушка, занимающее место на кровати, сейчас была совершенно не похажа на себя: некогда насыщенные каричневые волосы сейчас были бледной неудачной породией, абсолютно белое лицо, все еще открытые глаза потеряли все краски, став соверешенно белыми, без зрачка и радужки.

Воздушник взял девушку за руку, стараясь не мешать женщине средных лет, которая сейчас проводила какие-то манипуляции над его единодушной.

— Идите вы все к себе. Не мешайте, — не дав красноволосому вставить ни слова, добавила, — ты оставайся, ваша связь может ей помочь. Но лучше тоже поспи, можешь прямо тут, рядом с ней, тебе нужна магия, ей нужна твоя магия. Я принесу тебе поесть. А вы все прочь!

Мирон был благодарен женщине, уснул он раньше, чем все успели разойтись. А может быть просто потерял сознание.

Проснулся от того, что маленькая холодная ладошка в его руке слабо сжалась.

— Маша…

— Нема. Маша умерла. Я — Нема.

— Богиня! Ты не умерла. — по лицу молодого человека покатились слезы облегчения, которые он даже не пытался скрыть.