Забившись в самый темный угол, я сидела тихо, как мышь, и следила за тем, как все организованно движутся куда-то. Отряд рижданцев прошел мимо, направляемый господином министром. Двое наемников отделились и отправились по лестнице вниз, возможно даже за мной. Но я не стала спускаться за ними, а дождалась, пока Исс-Элетус скроется за поворотом, и осторожно пошла следом.

Мы поднялись еще на один этаж, прошли длинными запутанными коридорами, в которых даже тихие шаги наемников слышались особенно гулко, и попали в огромный главный холл. По стенам были развешаны факелы, но их пламени хватало только на то, чтобы подсветить узорчатые барельефы. Потолок, подпираемый толстыми колоннами, тонул в густом чернильном мраке. Тени змеились по проходу, ведущему к большим дверям. Именно к этим дверям и направлялась карманная армия Исс-Элетуса.

Оглядевшись по сторонам, повернула налево. Мне не хотелось выходить из храма пряма за спины врагов. Мало ли, чем они меня встретят. Но, если этот храм строился по похожему принципу с остальными, где-то здесь должен быть боковой выход, незаметный снаружи.

Так и оказалось. Невысокая деревянная дверь громко скрипнула и выпустила меня во двор. Но, к счастью, этого никто не заметил.

Снаружи было раннее утро. Солнце только поднималось, разгоняя своими лучами морозную прохладу пустынной ночи. Постепенно гасли звезды, растворяясь в розовеющем небе. Вокруг, куда ни глянь, простиралось бесконечное море светло-желтого песка.

Сам храм Хашатора был поистине огромен. Пирамида оказалась настолько высокой, что мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть ее вершину, увенчанную смутно различимой в сумерках статуей. Монументальные гранитные блоки высотой почти с меня были так плотно подогнаны друг к другу, что швы между ними были практически незаметны. Крышу портика подпирали мощные колонны, за каждой из которых мог спрятаться средних размеров отряд.

Отряд рижданцев, вооруженных луками, выстроился прямо перед портиком. Там же был и Аймрик Исс-Элетус, а перед ним…

Сердце испуганно дернулось, когда я увидела Аэргара де Агадерра. В антрацитово-черных доспехах, вооруженный мечом, он внимательно осматривал противников. Рядом с ним стояли Рид и мужчина, в котором я узнала капитана императорской гвардии.

Боги, как они сюда попали? Почему только втроем, и как вообще собираются сражаться, если магия здесь не действует? Рижданцев слишком много, они со своими луками просто задавят массой.

Его Величество попробовал было сплести заклинание, но даже мне было понятно, что искорка, отчетливо видная на черном металле перчатки, получилась совсем небольшой. Крупнее, чем демонстрировал мне потомок Эрмебора недавно, но этого явно было недостаточно для победы над превосходящими силами противника. Министр торжествующе улыбнулся, а император равнодушно пожал плечами и загасил бесполезное заклинание, чтобы не тратить силы.

Принимать решение нужно было быстро. Исс-Элетус уже поднимал руку, чтобы дать сигнал своим стрелкам. Рид с капитаном сразу же стали впереди императора, закрывая его своими спинами. А Его Величество поднял меч, с мрачной решимостью глядя на своих врагов.

И тогда я ударила. Собрала все свои силы в мощным концентрированный заряд паники, ужаса и боли. Жестко, прицельно. Не позволяя никому из рижданцев избежать участи, что я для них уготовила. Редкий эмпат был способен на такое, но мне сейчас все давалось легко. Ведь на кону стояли жизни самых дорогих и важных людей.

Наемники закричали. Объятые наведенными чувствами, они бросали луки, порывались куда-то бежать, бестолково сталкиваясь друг с другом. Забывали обо всем на свете, не в состоянии выдержать невыносимых эмоций, которыми я щедро потчевала их. И в итоге падали замертво на песок. Ведь сердце даже самого храброго человека может разорваться от страха.

Исс-Элетус откровенно растерялся. Он заозирался по сторонам, высматривая неведомого врага. И, когда последний рижданец упал, я сама вышла ему навстречу, не скрываясь и не таясь.

— Дионея… — принес ветер чей-то голос, но я не спускала глаз со своей цели.

— Ты… — прошипел министр. — Как ты это сделала?

— Вот так, — оскалилась я и обрушила на него свой самый сильный удар.

Аймрик взвыл и рухнул, как сломанная кукла. Его Первородный Пламень не стал преградой для моей силы. Конечно, я не убила министра, ведь Рид явно захочет допросить предателя. Но от ментального удара тот оправится еще не скоро.

Удовлетворенно вздохнула и закрыла глаза. Кажется, кто-то бежал ко мне, крича мое имя. Но я этого уже не услышала. Потому что пришел откат. Все те эмоции, которыми одарила своих жертв, вернулись ко мне, многократно усиленные их собственными чувствами. Да, пусть люди, испытавшие их, уже были мертвы или без сознания, но такие вещи никогда не проходят бесследно. Сейчас все это готовилось обрушиться на того, кто мог слышать и чувствовать. На того, кто их породил.

Эта было своего рода расплата за дар, ведь сил на то, чтобы закрыться, у меня уже не оставалось. Эмоции хлынули мощным потоком и безжалостно выбили мое сознание из тела.

Здесь было темно. Абсолютно темно и очень-очень больно. Бурная река из боли, страха и отчаяния несла меня, как крошечную песчинку, куда-то далеко. Туда, где меня ждет вечное ничто.

Мне не хватало сил выбраться оттуда. Кажется, я все еще могла дышать, могла ощущать теплый песок под пальцами, но все эти ощущения тела были как будто бы и не со мной. А душа сейчас рвалась на части. Боль давила на нее со всех сторон, проникая внутрь ядовитыми щупальцами, выкручивала и тянула. В ушах звучал бесконечный многоголосый вопль. Еще чуть-чуть — и все будет кончено.

— Девочка моя… — тихим шелестом послышался чужой голос. — Дионея…

— Да… — выдохнула еле слышно.

— Ты должна поднять щиты.

— Не… не могу… — прохрипела я.

— Знаю, это тяжело, — продолжал уговаривать голос. — Но ты должна постараться. Давай, любовь моя, последнее усилие. А я помогу.

— П-помоги…

Тепло пришло неожиданно. Оно золотистыми искорками разорвало окружавшую меня тьму, успокаивая вымотанный рассудок. Легонько коснулось израненной души, заключая в бережные, но очень крепкие и надежные объятия. И остановило бесконечные полет, дав опору, от которой можно было оттолкнуться.

Собрав остатки сил, я рванулась вперед, туда, где звал до слез любимый голос.

— Щиты, девочка.

Боль отступила на секунду, но этой секунды мне хватило, чтобы чудовищным усилием воли поднять защиту, которая оградила разум от чужих эмоций. Стало оглушительно тихо и удивительно легко. Я распахнула веки, встречаясь взглядом с золотистым пламенем, и снова закрыла их, чтобы провалиться темноту. Только на этот раз мягкую и уютную, ставшую спасительным убежищем для измучанной души.

— Вот теперь все будет хорошо…

Я просыпалась медленно и лениво. Было так уютно лежать под теплым мягким одеялом, что не хотелось даже открывать глаза. Ничего не болело, не беспокоило, не толкало бежать куда-то. И это было прекрасно.

Повалявшись еще немного, сладко потянулась и распахнула веки. Комната, в которой я спала, была мне совершенно незнакома. И она явно находилась не в Эльнуире, потому что в императорском дворце никак не могло быть стен, сложенных из крупного бруса. И этого чуть терпкого запаха, характерного для деревянного дома.

Приподнявшись, заинтересованно осмотрелась. Спальня была не очень большой, и кровать, на которой я лежала, занимала почти половину комнаты. Напротив нее располагался камин с висящей над ним картиной, изображавшей закат в горах. Большие окна в пол были прикрыты гардинами, через которые пробивались солнечные лучи.

Так необычно и так уютно. Похожая обстановка была в домике в Арвианском лесу, где я провела свое детство. Но это явно не он.

Заметив на тумбочке белый лист бумаги, я развернула его и узнала ровный почерк друга.