И таких источников информации, часто не очень официальных, а иногда и не очень законных, у Виктора имелось много.

Непосредственный его начальник, Василий Романович Васильев, или Вася-Вася, как его звали за глаза подчиненные, а иногда и вышестоящие, такого метода работы не одобрял. Он много раз отчитывал Виктора за агентурную самодеятельность. Мол, сотрудники Следственного комитета должны быть чище и непорочней священников. Ибо стоят они на страже закона, а получение информации сомнительными методами не только ведет к развалу дела в суде, потому что такие доказательства суд не примет. Но и развращает юные и неокрепшие души следователей, внушая им порочные мысли об их исключительности и надзаконности. И вообще, агентурная работа и «бегание ногами по земле» – это удел полицейских оперов, но никак не «важняка» из СК. «Важняк» должен работать головой. А хочешь приключений на свою задницу – так я тебе, мол, быстро направление в райотдел выпишу.

Угрозы эти выглядели наивно. Особенно учитывая, что Макарова уже пытались сманить на вышестоящую службу, чему Вася-Вася резко и громко воспротивился. Говорят, прямо в кабинете шефа топал ногами и орал во все горло, что такими кадрами не разбрасываются, и если «они» хотят, то пусть своих выращивают. А Макарова ждет торная дорога через кресло самого Васи-Васи, с остановкой в кресле шефа, прямо в кресло начальника Комитета, а то и повыше. Сомнительная, конечно, характеристика, если смотреть из кресла шефа, в которое Вася-Вася прочил Виктора. Но в результате его так и не отдали, оставив в Управлении.

Стоило ли удивляться, что и эту информацию с подробностями Виктор получил, применяя тот самый агентурный и не очень законный метод? Так что ссылки в райотдел Виктор не боялся.

На прикроватной тумбочке завибрировал смартфон. Блондинка пребывала в том состоянии, когда не услышишь даже воя сирены воздушной тревоги. Виктор, не прекращая возвратно-поступательных движений, провел над экраном смарта ладонью, активировав вызов на громкую связь.

– Макаров, ты? – раздался голос Васи-Васи.

– Я, Василий Романович, – подтвердил Виктор.

– Ты где? Что происходит? – насторожился начальник. Видимо, расслышал в динамике тяжелое дыхание и поскрипывание кровати.

– Спортом занимаюсь, Василий Романович, делаю отжимания. На вторую сотню пошел, между прочим.

– А-а! – успокоился Вася-Вася. – Ты там не шибко усердствуй. Я чего звоню – напомнить, что через час это… занятия по рукопашному бою с последующим зачетом. Не дай бог опоздаешь или, тьфу-тьфу, прогуляешь – прощайся с премией. Понял меня?

– Я понял тебя, не бей меня, – процитировал Виктор слова Иешуа Га-Ноцри из «Мастера и Маргариты».

– Чего? – не понял Вася-Вася. – Ты чего несешь?

– Все хорошо, Василий Романович. Я буду и не опоздаю.

– Ну, то-то. И силы береги.

Блондинка издала приглушенный стон. Это был сигнал, что через пару секунд она взорвется.

– Что там у тебя? – снова насторожился шеф.

Но Виктор быстро махнул ладонью над смартфоном в обратную сторону, разрывая связь.

И вовремя. Через мгновение блондинка заорала, словно Медея, убившая собственных детей. Соседке будет о чем поразмышлять на досуге и чем поделиться с подругами по двору. Виктор закрыл глаза, вбил в тело блондинки последнюю сваю и позволил себе кончить, издав легкий рык. Блондинка обвила его ногами, обхватила шею и вжалась изо всех сил. Ее тело, особенно чресла, мелко дрожало, время от времени содрогаясь в судорогах.

Наконец, судороги стали реже, потом прекратились вовсе, ноги и руки блондинки разжались, и она обессиленно отвалилась на смятую простыню. На лице ее разливалось выражение, как у кошки, которая километр бежала за мышью, но потом все же поймала ее и сожрала.

Макаров встал, встряхнул плечами. Забыл совсем про сегодняшний зачет. Надо было бы действительно силы поберечь.

– Сволочь ты, Макаров, – сыто простонала блондинка. – Разговаривать по телефону во время секса – это подло.

Виктор ухмыльнулся.

– Но как же ты трахаешься, скотина! – Блондинка мечтательно закрыла глаза.

– До завтра останешься? – поинтересовался Виктор, натягивая джинсы.

– Да.

– Тогда закажи что-нибудь поесть, в холодильнике пусто. Вернусь часа через четыре. Если повезет.

Блондинка уютно свернулась в постели Макарова, явно намереваясь поспать. Виктор подошел к двери, открыл ее и обернулся на пороге.

– Кстати, как говоришь, тебя зовут?

Виктор молниеносно закрыл дверь. Услышал, как с той стороны по ней стукнуло что-то тяжелое. Кажется, туфлей запустила. Виктор ухмыльнулся и стал спускаться по лестнице. Лифта он не признавал. Всем он говорил, что так поддерживает себя в тонусе. Не признаваться же, что перспективный следователь-важняк Следственного комитета страдает от клаустрофобии.

Занятия по рукопашному бою проводил майор из спецназа Главного разведуправления Генштаба. Причем в самом спецназе он был не каким-нибудь боевиком-головорезом, а тоже инструктором по рукопашному бою. Очень интересный и колоритный персонаж. Чуть выше ста семидесяти сантиметров ростом, он будто бы целиком состоял из жил и сухожилий, обвивавших его тело, как пеньковые веревки. Иногда казалось, что в нем и мышц-то нет.

В Управлении, где служил Макаров, народ подобрался большей частью молодой и спортивный. Виктор и сам на физическую силу не жаловался и поначалу поглядывал на спецназера с высоты своих ста восьмидесяти пяти с легкой иронией. До первого практического занятия.

В тот день, завершив знакомство с группой, майор, не мудрствуя, предложил следакам повязать его. Причем, впятером. В пятерку захвата попал и Макаров со своим напарником Серегой Носовым. В том вообще было за сто девяносто. Следаки переглянулись немного смущенно – нападать впятером на невысокого и худощавого инструктора было как-то даже неудобно. Они двинулись вперед. И через пару секунд уже лежали на ковре, растирая ушибы, которые грозили в ближайшее время превратиться в сочные полноценные гематомы.

Тогда они рассердились. Но стало еще хуже. К злости вскоре примешались обида, унижение и недоумение. Майор проходил сквозь них, как волк проходит сквозь овечью отару. Он не дрался с ними, не расшвыривал, даже не бил. Он их резал. Только делал это голыми руками. Жестко, хладнокровно, методично, молниеносно и как-то буднично. А главное – не оставлял им ни единого шанса на сопротивление, как волк не оставляет шансов даже самому здоровенному барану. Движения майора были быстры, скупы и экономны. Никакой красоты, чистая дистиллированная функциональность. И еще было очень обидно оттого, что Виктор прекрасно видел – майор работает не то чтобы вполсилы, но он не делает и половины из того, что мог бы сделать. Он щадил пятерых здоровых тридцати-сорокалетних мужиков, потому что мог сделать из них сочащийся кровью фарш в течение пары секунд.

Рухнув на ковер в седьмой или восьмой раз, Серега Носов потер руку, онемевшую от незаметного тычка в мышцу, и подниматься не стал.

– Научите? – просто спросил он, сидя на полу.

Майор покачал головой.

– Нет, парни, этому я вас не научу. И тому есть несколько причин. Первая – для этого нужно много времени. Наш факультатив во времени очень ограничен. Второе – это вам не нужно. Самые внимательные из вас могли заметить – то, что я делаю, предназначено для убийства людей. А ваша профессия не подразумевает убийства людей.

– А зачем тогда вы нам это показали? – не сдавался Носов.

– Чтобы вы лично, на своей шкуре убедились и поверили раз и навсегда – такие люди есть. И вы должны быть готовы с ними встретиться. Не в рукопашном бою, а морально.

– А почему не в рукопашном? – подал голос Виктор.

– Чтобы они вас не убили, – ухмыльнулся майор. – И это третья причина, почему я вас этому учить не буду. Потому что рукопашный бой, в принципе, нахрен никому не нужен, в особенности вам.

Собравшиеся в спортзале сотрудники Следственного комитета начали недоуменно переглядываться. Майор выдержал мхатовскую паузу и пояснил.