– Ты что! Я же специально заказывала эти бокалы… и стаканы… Все бьется! – оживилась, наконец, Дина. – За твою удачу, личное счастье и много-много детишек!

– И за могучие сибирские кедры, которые покорят твою планету! – поддержала Ди-Ди.

– Счастья, предательница! – пожелал Крис, смущенно улыбаясь и стараясь не морщиться, у него начались суставные боли, да и озноб вернулся.

Потом любимый муж принял еще одну дозу лекарства и был торжественно препровожден в спальню. Его уложили в постель под дружный хохот таких разных женщин: «Ох, какая досада, у меня сегодня три жены, как у султана, а я вот весь разваливаюсь».

Вечерняя доза лекарства содержала снотворное, так что Крис быстро уснул. Дина осталась с ним. А две «сестрички» отправились прогуляться – Деви хотела запастись кое-чем перед возвращением: и для своей лечебницы, и еще целым списком на шести страницах, который ей заказали друзья…

Все, что Деви заказала ночью, утром доставили ко входу в Визизтницу. Прихватив дополнительно пару сумок с вещами из проката, трое женщин в сопровождении следопыта, взявшего на себя две самые тяжелые коробки, шли по аллее.

– Вы тоже можете заходить, только не касайтесь посевочного круга в центре, – сказала Деви, когда они добрались до хогана. – Впрочем, лучше не рисковать, а то отправитесь на Панечку вместо меня.

Панечка – так называли планету в ее поселке. Вчера следопытам удалось выяснить, что это была одна из шести планет звезды, находившей совсем недалеко, по меркам Вселенной, от Земли – всего в 34 парсеках. Не Проксима Центавра, конечно, но все же Млечный путь…

– Свет от твоей звезды до Земли идет больше ста лет, – сказал ей вчера один из следопытов. – Если бы мы находились в Южном полушарии, я бы вечером даже смог показать тебе ее на небе, такой, как она была сто лет назад, представляешь!

– Ну, теперь мы можем быть уверены, что она будет светить нам из той же точки еще как минимум сто лет, – сухо улыбнулась Деви.

Ди-Ди, с восторгом описывавшая пылающее звездами небо на своей Кульбе, явно путешествовала гораздо дальше Деви. Скорее всего, ее звезда находилась в одном из шаровых скоплений Млечного пути, хотя точно сказать было невозможно. Может быть это было скопление Туманности Андромеды или какой-нибудь другой галактики. Ди-Ди была немного расстроена тем, что так и не смогла посмотреть с Земли на «свою планету».

– А знаешь, я бы вот рискнула, – хихикнула Ди-Ди. – Если уж я тут прыгаю как кузнечик, то на твоей Панечке просто летала бы!

Деви нахмурилась и, игнорируя «сестричек», втащила все вещи в хоган сама, хоть ей это было гораздо сложнее, чем остальным. Все же она была самой физически «слабенькой», для ее мышц земная тяжесть порой казалась непосильной.

Наконец, они расцеловались, обнялись, и распрощались. Деви вошла в хоган, ее «сестренки» минут десять посидели на лавочке, а затем направились обратно в свой домик, где их ожидал Крис.

– Ну вот, уже двадцать шесть часов прошло из шестидесяти восьми, а я еще не напрыгалась, не набегалась и не рассказала тебе о житье на моей Кульбе. Ты же туда отправишься? Там здорово! Я честно говоря, надеялась, что другая сестричка с тобой поменяется, но, так уж вышло. Ничего, тебе там понравится!

Ди-Ди тарахтела без остановки, вставить слово было невозможно. Дина шла, покачивая головой, то ли в знак согласия, то ли показывая, что она понимает, о чем говорит «сестричка».

Дине было тяжело. Она понимала, что другого выхода у нее нет. Ей нужно, обязательно нужно пройти через хоган, провести эти три года неизвестно где и неизвестно в какой компании. Без Криса. Зато она станет такой же крепкой, молодой и здоровой, как Ди-Ди. Но… невозможно. Немыслимо. Ди-Ди щебечет и не понимает, что за минувшие три года они обе очень изменились. Очень. Любовь-восторг, любовь-надежность, любовь-понимание, которая была три года назад и которую Ди-Ди сохранила в своей памяти, теперь стала совсем другой. Даже неделя расставания казалась пропастью, лишала сил, делала из нее безвольную тряпку, нервную, живущую ожиданием встречи и ничем более. Это была уже не просто любовь. Крис стал ее второй половинкой, без которой не стоит и жить… нет, не «не стоит», а – «невозможно».

Крису снова было плохо. Ломило суставы, бил озноб. Но он хорохорился, улыбался, шутил, что на самом деле он притворяется, чтобы за ним ухаживали хотя бы две жены, раз уж выдалась такая оказия… Весь день женщины хлопотали вокруг него, развлекая разговорами, протирая пот, укутывая при ознобе. И снова коробочка к предплечью…

Лекарственная доза принесла больному если не передышку, то хотя бы сон. Женщины же, сидя за чаем, напряженно прислушиваясь к шорохам в соседней комнате. Вот, наконец, дыхание выровнялось, Крис перестал ворочаться, тихонько постанывая во сне. Тогда они вышли на улицу, чтобы не разбудить его своими разговорами…

Ди-Ди рассказывала о жизни на чужой планете, о том, как привыкала к повышенной силе тяжести и жизни без Криса, все время чувствуя тепло его взгляда – у нее в доме на комоде рядом с кроватью стояла старая-старая фотография, напечатанная на специальной толстой бумаге, в настоящей деревянной рамочке. Он всегда, все эти годы всё время был с ней. Когда Дина увидит эту фотографию, она сразу вспомнит о Крисе и успокоится. Он близко, он рядом, он думает о ней, так что не нужно волноваться. Трудно будет первые дни, потом привыкнешь… Да и молодое, здоровое тело этому поможет, веришь?..

Дина не верила. Не может фотография заменить ощущения близости – Крис рядом, даже когда на работе или когда уезжает в командировки. Он рядом, он на связи, он всегда придет на помощь, выручит, поможет разобраться с трудными вопросами, расскажет о звездах и выслушает о выздоравливающих птицах-пациентах, и утешит, как в тот раз, когда она слишком поздно нашла погибших в бурю птенцов…

Там отличные люди, говорила Ди-Ди, они помогают друг другу, выручают, слушают и рассказывают, спасают и спасаются, живут полноценно и с ликованием. Разве ты не видишь, какая я стала, совсем другая, не такая как Деви, веселая, энергичная. Да-да, веселая не только потому, что здорова и не только потому, что рада вернутся, а потому что жить очень интересно. Вчера ночью она все представляла, как вернется на Кульбу через три года, хотя надеялась, что возвратится через три дня, но понимает, что Дине нужнее, ей обязательно нужно пройти через хоган, так что она смирилась, но обязательно, обязательно вернется туда…

А Дина думала, что Ди-Ди просто хочет захватить ее место рядом с Крисом, что она соскучилась и уговаривает ее просто потому, что сама хочет остаться рядом с ним… Она смотрела на крепкое тело Ди-Ди и поражалась грации ее движений. Такой грации у нее никогда не было. И какая-то чужая энергия била и плескала, фонтанировала и увлекала… Конечно же Крису такая жена понравится больше, конечно же он забудет ее, старую и больную, угасающую и бессильную…

– Знаешь, сестренка, давай не будем все усложнять, – сказала Дина, когда звезды погасли, а небо начало светлеть. – Возвращайся на свою Кульбу, ты об этом мечтала. И кто я такая, чтобы так вот перечеркнуть твои мечты?

Ди-Ди нервно дернулась, посмотрела на Дину широко раскрытыми глазами, затем поежилась, поплотнее укутываясь в плед… Но тут же вскочила, бросила плед и закричала:

– Перестань разыгрывать из себя заботливую мамочку! Ты и я – это одно и то же! Ты здесь превращаешься в развалину, мне больно на тебя смотреть, мне тошно думать, что я сама была бы такой, останься на Земле! Ты должна, должна, должна пройти через хоган. Окрепнуть, стать здоровой и молодой! Веселой и довольной жизнью! Меня тошнит смотреть на твою немощь, твою грусть и твой страх! Ты – это я! Я справилась, значит, и ты справишься! Тебя там уже ждут! Там всегда всех ждут! И рады всем – и вернувшимся своим, и прибывшим прототипам! А один двойник вообще махнулся со своим двойником и прибыл к нам, чтобы стать веселым и сильным! Как мы все!