Я направлялся через засыпанный листьями зал, когда услышал крики, раздававшиеся из глубины Пещеры и тут же ощутил легкий толчок. И тут же следующий. Земля под ногами дрогнула, а потом мелко завибрировала. С потолка и стен посыпались мелкие камешки.

Крики ужаса из глубины переходов усилились. Я развернулся и побежал туда, заметив краем глаза, что Винни-Пух отпрыгивает от двери к стене. В следующее мгновение наша внешняя защита, входная створка, с грохотом обрушилась внутрь Пещеры.

Раздумывать было некогда. Там, в глубине переходов была Ико – вместе с детьми и ранеными. Я понесся по узким тоннелям, задевая макушкой низкие в некоторых местах потолки. Дышать становилось все труднее – припорошенные пылью майка и шаль, которыми была укутана голова, плохо пропускали воздух.

До самых безопасных залов, где сейчас находились люди, было около километра. Оттуда и неслись крики. Из боковых проходов выскакивали другие защитники Пещеры. Впереди меня в свете факелов виднелась много людей, да и на пятки мне тоже кто-то регулярно наступал. Бежать дальше было сложно, нужно было протискиваться через узкий и низкий лаз. Перед входом в него возникла пробка. Только теперь я начал различать гулкие голоса.

– Что там?

– Детей не вывести!

– Да быстрее же!

– Туман прорвался!

– Пусти меня…

И тут снова тряхануло. Послышался нарастающий гул, который я ощутил всем телом. В ту же секунду начали рушиться перекрытия тоннеля. Лаза уже нельзя было различить. Вокруг раздавались крики и стоны, с потолка летели уже большие камни. Факелы потухли, остались только два фонарика у спасателей. Я отскочил назад от падающих сверху обломков и ринулся к лазу. Его не было – на этом месте лежала груда камней. Вокруг все кричали. Женский голос надсадно призывал Вернона, но тот не отзывался.

Я побежал назад. Надо выбраться из Пещеры и пробраться к окнам, ведущим в убежище. Другой возможности проникнуть туда не было.

Под ногами все время попадались крупные камни. Спотыкаясь и уворачиваясь от новых глыб, я то бежал, то неуклюже карабкался на четвереньках. Кожаные перчатки порвались и камешки, попадающие в разошедшиеся швы, больно резали ладони.

Наконец, я выскочил в большой зал. Оставшиеся в нем с трудом сдерживали наступление местной флоры – ветер вдувал тучи семян. Хорошо, что фиолетовый туман закончился. Майка и шаль с моей головы сползли, и в лицо летели мелкие семена. Было больно. Кто-то схватил меня за шиворот и оттащил в сторону.

– Совсем обалдел! Промой глаза. И замотай, наконец, лицо – рискуешь его потерять.

Винни-Пух подсунул мне банку с водой. Я торопливо начал промывать глаза, которые страшно щипало от пыли и мелких семян.

Из тоннеля вслед за мной стали появляться другие беженцы. Защитники главного зала засыпали их вопросами, но ответить никто ничего, как и я, не мог – проход к убежищам перекрыт.

– Землетрясение. Это была уже третья волна толчков. Находиться в Пещере опасно. В следующий раз может завалить нас всех! – кричал кто-то.

Но выйти наружу до заката было не менее опасно.

– Там Ико… – простонал я, наматывая остатки шали на голову.

– Спокойно, пожалуйста, спокойно. Ты, главное, успокойся. Сейчас мы туда с тобой проберемся и всех спасем, ладно? – кудахтал надо мной Винни.

Он убежал куда-то и вернулся со своим огромным чайником.

– У меня еще химикова смесь осталась, давай ее разогреем!

Пух высыпал мне в руки несколько таблеток сухого горючего – страшный дефицит. Но сейчас ситуация была критической. Я не раздумывая подтащил к стене пещеры несколько камней, поджег пару таблеток и начал собирать вокруг сухие листья, ветки и семена – все, что мы запасли заранее, и то, что нанесло ветром.

Винни-Пух вернулся с пятилитровой банкой сока, который сразу же стал добавлять к нагревающемуся зелью.

– Ты бы оделся для вылазки пока, – посоветовал он. – Я прослежу за зельем, давай, быстрее!

Правый тоннель, к счастью, его не завалило. В двух минутах ходьбы там был небольшой грот, который использовался как одна из наших кладовых. Но на этот раз я добрался гораздо быстрее. Грот был узким и длинным. Справа, вдоль всей стены, были оборудованы вешалки для одежды, слева – полки с разнообразными припасами, вначале продовольственными, а дальше – с инструментами и другими полезными вещами.

Суетясь перед вешалками, я пытался подобрать нужный для выхода наряд. Вот латы – одни я сразу надел на себя, вторые прихватил для Винни-Пуха. Нужны были еще несколько слоев одежды – от кобринок это не спасет, но от других агрессоров вполне может. Напялил на себя чью-то пижаму, сверху – джинсы и два свитера, затем меховые штаны, коротенькую дубленку и укутался в махровый банный халат. В последний момент увидел подходящий шарф и намотал его на голову. Затем подобрал примерно такой же комплект для друга и с охапкой тряпок выскочил из кладовой.

– Собрался наружу? Идиот! А шлем?

Какая-то девушка из числа непротивленок метнулась в кладовую и напялила мне на голову изделие местных умельцев.

– Мне два нужно, – сказал я и медленно двинулся в большой зал, стараясь не уронить ничего из вещей.

Она снова убежала, а потом догнала меня и забрала из моей кучи длинный плащ, который я прихватил для Винни-Пуха. Идти сразу стало легче, мы с ней поспешили по тоннелю.

– Ты тоже идешь? – спросила девушка, сваливая плащ и шлем рядом с Винни, сидящим перед костерком.

– Да, в одиночку ходить нельзя. Мы идем с Ваади. Уже закипает, так что сейчас выходим.

Он поднялся от костра и, помахав рукой перед глазами, разгоняя дым, начал одеваться.

Девушка прилаживала к горячему чайнику крышку с вентилятором, а я прикручивал к нему удочку.

Наконец из носика повалил дым.

– Готово. Пошли.

Винни-Пух шел впереди, качая чайником, но пока не раскручивая вентилятор. Нам нужно было пройти километра полтора, обогнуть склон и выйти к пещерам с другой стороны. На солнце это было сделать крайне сложно, но до заката было еще больше четырех часов…

– Помоги, у меня уже руки затекли – сказал Винни, подходя к острой скале, за которой, как мы знали, начинались заросли кобринок.

Я начал потихоньку крутить рукоятку винта. Из носика повалил пар. Мы свернули за скалу, выставив перед собой чайник на удочке.

– Теперь маши!

Винт раскрутился и движение пара усилилось. Я достал из кармана халата прихваченный с полки театральный веер – прежде ему не находилось применения, но вот же, пригодился! Дымок постепенно рассеивался, и мы осторожно двинулись прямо по кобринкам – они не реагировали, значит можно продвигаться дальше. Главное – ароматизировать всю дорогу, по которой сейчас идем и по которой, надеюсь, минут через пятнадцать, можно будет провести всех, кто застрял в убежище.

Поляна с кобринками была большой – метров триста. Наконец, заросли закончились и мы ускорили шаг. Винни на ходу останавливал винт – не стоит расходовать все зелье, у окна пещеры он нам еще пригодится.

Я снял привязанную к поясу бейсбольную биту. За год я хорошо приспособился отбивать ею мячи и камушки. Надеюсь, что и против снарядов холли смогу ею воспользоваться. Дерево охраняло дорожку как раз между поляной кобринок и окном убежища. И вот в нас полетел первый снаряд. Мы пробежали вперед, и он гулко ударился об скалу у нас за спинами. Еще несколько плодов тоже пролетели мимо. Вот оно, заветное окно – мы уже слышали доносящиеся из убежища голоса и детский плач.

– Охраняй! Попробую прорваться, – сказал Винни, снова раскручивая винт.

Перед окном обильно росли мелкие кустики, стреляющие во всех проходящих мимо острыми иголками. Они были не так опасны, как ядовитые кобринки, но их уколы были чувствительны и очень долго заживали.

Пока мой друг дул из чайника на эти кустики, пробираясь к окну, я следил за холли, но дерево вело себя спокойно, видимо мы ушли от ареала его нападения.

– Давай я полезу, – моя просьба была дурацкой, поскольку Винни-Пух лазил лучше меня, но я слишком волновался за Ико и уже не мог ждать.