1939 * * * Рожь, рожь... Дорога полевая Ведет неведомо куда. Над полем низко провисая, Лениво стонут провода. Рожь, рожь — до свода голубого, Чуть видишь где-нибудь вдали, Ныряет шапка верхового, Грузовичок плывет в пыли. Рожь уродилась. Близки сроки, Отяжелела и на край Всем полем подалась к дороге, Нависнула — хоть подпирай. Знать, колос, туго начиненный, Четырехгранный, золотой, Устал держать пуды, вагоны, Составы хлеба над землей. 1939
Женитьба шофера Все ровесники-ребята, Все товарищи женаты, Все женаты, а шофер Одинокий до сих пор. И всему тому причина За рулем шофер чуть свет. Не стоит ни дня машина, Рад жениться — часу нет. Дни и месяцы минуют, А шоферу жизнь — не жизнь. — Вот закончим посевную Мойся в бане и женись! За дорогою дорога, Перевозки день за днем. — Потерпи еще немного, Только сено уберем. От поры к поре горячей. Скошен луг — поспела рожь. — Погоди, брат, а иначе Всю кампанию сорвешь. Ждет да терпит малый честный: Отказаться как же вдруг? Третью за лето невесту Упустил уже из рук. Видит сам: дела ни к черту, Нет кампаниям конца. Подкатил к своей четвертой, Развернулся у крыльца. Надавил рожок сигнальный... Да — так да, а нет — так нет. Заявил официально: Точка. Едем в сельсовет. Все ровесники-ребята, Все товарищи женаты. Все женаты, и шофер, Говорят, женат с тех пор. 1939 Дед данила в лес идет Неизменная примета, Что самой зиме черед, В шубу, в валенки одетый, Дед Данила в лес идет. Ходит по лесу тропою, Ищет понизу на глаз: Что ни самое кривое, То ему и в самый раз. Подыскать дубок с коленцем, Почуднее что-нибудь, Ловко вырубить поленце, Прихватить — и дальше в путь. Дело будто бы простое, Но недаром говорят: Как пойдешь искать прямое То кривое все подряд, А пойдешь искать кривое Все прямое аккурат. Нарубил дубья Данила — Добрый на зиму запас, Чтобы чем заняться было В долгий вечер, в поздний час. Не прошел большой науки, Плотник — все же не столяр, Но от скуки — на все руки, Чтоб верстак не зря стоял. Чуть нужда — к Даниле сразу Конюх, сторож, кладовщик. Крюк ли, обруч — нет отказу, Санки, грабли — рад старик. Ничего не жаль Даниле И запаслив и не скуп. Только любит, чтоб спросили У него про клен и дуб. До того Даниле любо Вновь подробно изложить, Что нельзя, мол, жить без дуба, А без клена можно жить; Что не может клен для сруба Так, как дуб, столбом служить. Что береза — клену впору Тот же слой и тот же цвет. Но не может быть и спору, Что замены дубу нет. Дуб — один. На то и слово: Царь дерев. Про то и речь. Правда, лист хорош кленовый Хлеб сажать хозяйке в печь. И давно ли это было Год назад, не то вчера Так не так, а деду, мило Вспомнить эти вечера. Ходит он неутомимый, И желательно ему, Чтоб и в нынешнюю зиму Разговор вести любимый За работою в дому. Крепок дуб, могуча сила, Но и дубу есть свой век. Дубу, — думает Данила, А Данила — человек. Ходит старый, гаснет трубка, Остановка, что ни шаг. Ходит, полы полушубка Подоткнувши под кушак. Лес притихнул. Редко-редко Белка поверху стрельнет, Да под ней качнется ветка. Лист последний упадет. И как будто в сон склонило. День к концу. Пора назад. Вышел из лесу Данила Мухи белые летят. С рукава снежинку сдунул. Что-то ноша тяжела. "Вот зима пришла, — подумал, Постоял. — За мной пришла". Час придет — и вот он сляжет. И помрет. Ну что ж! Устал. И, наверно, кто-то скажет: Дед Данила дуба дал. Шутка издавна известна. Шутка — шуткой. А дубье Нарубил — неси до места. Дослужи, Данила, честно, Дальше дело не твое. |
