Посидев ещё некоторое время, наблюдая за звёздами на небе и лёгкими снежинками, опускающимися на землю, Рей вернулся к Лане.

Наконец, наступил день полнолуния. Эта неделя, когда вампир практически не отходил от девушки и ухаживал за ней, сблизила их ещё больше. Но Лана так и не ответила, готова ли она простить Рея, поэтому никаких попыток заявить ей о своих чувствах, он не предпринимал. Лишь иногда он позволял себе целомудренно поцеловать рыжеволосую ведьму в лоб. За пару часов до восхода луны, Рей подошёл к лежащей на импровизированной лежанке из еловых веток и одеял Лане.

— Скоро боль пройдёт, — улыбнулся он, слегка касаясь её щеки пальцами, и убирая непослушную рыжую прядь с её лица.

— Это будет прекрасно, — пробормотала лесная ведьма.

— Что ты намерена делать дальше? — решился вампир задать очень беспокоящий его вопрос.

— Не знаю, — пожала плечами Лана.

— Я понимаю, что ты привязана к этому месту, к своей лесной избушке, но не думаю, что оставаться здесь — это хорошая идея, — осторожно проговорил Рей.

Лана задумалась.

— Ты думаешь, он не оставит меня в покое? — спросила она, наконец.

— Я не позволю ему причинить тебе вред, — твёрдо произнёс вампир. — Если ты останешься, то и я останусь. Буду тебя защищать. Но дело не в этом. Вряд ли люди быстро забудут произошедшее. И хотя некоторые из них приходили, предлагая помощь, но наверняка есть и другие, которые согласны с мнением священника. В любом случае, ты станешь объектом обсуждения. И вряд ли это приведёт к тому, что люди будут обращаться к тебе и покупать твои зелья… Тебе самой среди них будет теперь некомфортно.

Лана снова задумалась над словами вампира. Она никогда не предполагала, что ей придётся когда-нибудь в жизни покинуть этот лес. Рыжеволосая ведьма не представляла иной жизни для себя. Но порой судьба подкидывает обстоятельства, из-за которых всё переворачивается с ног на голову…

— Ты прав, — печально произнесла она. — Но я боюсь покидать это место. Меня пугают перемены.

— Я буду с тобой, — заверил Рей.

— Это меня тоже пугает, — тихо произнесла ведьма.

— Не бойся меня, — проговорил вампир. — Всё будет как ты захочешь.

— Знаешь, нет, я не хочу отсюда уезжать! — вдруг упрямо произнесла она. — В лесу должна быть ведьма!

Рей пожал плечами, сдаваясь.

— Хорошо, — сказал он. — Значит остаёмся.

— Серьёзно? — удивилась Лана. — Ты не будешь меня уговаривать уехать? Но ты же сам говорил, что не представляешь свою жизнь без странствий! Я думала, что ты хочешь увлечь меня за собой в своё бродяжничество.

— Всё изменилось, — произнёс вампир, беря руку ведьмы в свои и осторожно прикасаясь к тыльной стороне её ладони губами. — Я хочу, чтобы ты была счастлива, а больше я ничего не хочу… Но у нас не так много времени, надо готовиться к восходу луны.

Лана кивнула, поражённая его словами.

— Будет немного больно, — предупредил Рей, доставая свой серебряный кинжал.

— Потерплю, — выдохнула девушка.

Осторожно размотав бинты, которыми были замотаны ноги ведьмы, Рей осторожно прикоснулся остро наточенным лезвием к обожжённой коже девушки.

Лана изо всех сил сжала зубы и зажмурилась, собрав всю волю в кулак, чтобы не отдёрнуть ногу и тихонько заскулила от боли, когда Рей повёл остриё лезвия вниз по её ноге. Сердце вампира сжалось, но он продолжил то, что начал, сделав неглубокие продольные надрезы на повреждённых огнём голенях и ступнях девушки. По щекам девушки текли слёзы, но она терпела боль, зная, что она скоро должна пройти.

Сделав надрезы на обеих ладонях, вампир тщательно обмазал своей кровью ноги Ланы.

— Молодец! — произнёс он наконец, целуя её в лоб. — А теперь, засыпай. Утром ты проснёшься здоровой. А я сейчас оставлю тебя, и вернусь на рассвете.

Лана кивнула, закрывая глаза, и понимая, что усилившаяся боль в ногах вряд ли позволит ей заснуть.

Обмотав бинтами порезы на ладонях, одев пальто и накинув на плечи свой длинный плащ, Рей покинул хорошо протопленную комнату полуразрушенного замка и вышел на улицу, где его ждал жгучий мороз и густые сумерки. Луна должна была взойти примерно через час, и этого должно было хватить на то, чтобы добраться до села и поговорить со священником. Он хотел его проучить и напугать, окончательно отбив таким образом, желание сжигать ведьм или кого-либо другого на кострах. А кроме того, как бы ему стыдно в этом не было признаться, он жаждал его крови. Вампирья сущность брала вверх — тех людей, к которым он испытывал ненависть, он не мог воспринимать иначе, как добычу.

Вскочив на спину уже оседланной Вереск, он направил её к селу. Доехав до окраины леса, вампир спешился. Сняв всю одежду, он оставил себе только плащ, в который тщательно завернулся. Было холодно, но приближающийся восход луны обдавал его тело жаром, предрекая перевоплощение.

Упаковав свою одежду в седельную сумку, Рей шепнул в ухо серой лошадке, чтобы та возвращалась в замок, ничуть не сомневаясь, что умная Вереск выполнит его приказ.

Священник жил в небольшом доме при церкви. Незаметно подкравшись, Рей увидел, как тот подходит к входной двери. Сделав стремительный рывок, вампир преградил ему дорогу, одаривая священника острым взглядом голубых глаз.

— Ты?! — прошептал тот, в ужасе отскакивая от вампира.

Священник хотел было убежать, но под гипнотизирующим взглядом Рея не мог сделать ни шага.

— Заходи в дом! — приказал вампир. — Поболтаем.

Не в силах сопротивляться священник медленно, сотрясаясь всем телом зашёл в свой дом. Вампир не спускал с него глаз. Жилище священника было обставлено скромно, но там было всё необходимое для простой жизни.

— Садись! — приказал Рей, указывая взглядом на стул, стоящий у стола. А сам, плотно кутаясь в плащ, уселся напротив.

Священник не смел ослушаться.

— Что надоумило тебя, служителя церкви, заняться жестоким убийством невинных девушек? — вкрадчиво спросил Рей.

— Убийством? О чём ты? — проговорил священник, отводя наполненные страхом глаза в сторону.

— Я о ведьме, которую ты собирался сжечь на костре! — жёстко произнёс Рей.

— Но она же жива! — произнёс священник сдавленным голосом. — Ты её спас.

— Да! Но если бы я не успел… — Рей прикрыл глаза отгоняя от себя ужасные картины того, что было бы, если бы он приехал хотя бы минут на пятнадцать позже.

Священник поспешил воспользоваться секундным замешательством своего пленителя. Освободившись из-под сковывающих чар вампира, он схватил ковш со святой водой, стоявший на столе, и окатил ею Рея, но тот и бровью не повёл, вновь пригвождая священника к стулу своим гипнотическим взглядом.

— Ты действительно вампир? — в ужасе прошептал молодой служитель церкви.

— Да. И скоро ты в этом убедишься, — спокойно пообещал Рей. — Ты не ответил на вопрос — как ты, служитель церкви, чьё основное занятие в жизни должно быть помощь и забота о людях, мог пойти на то, чтобы сжечь девушку на костре?!

— Она ведьма! — запротестовал священник. — Она нечистая сила, также как и ты, вампир!

— Я не знаю, какая я сила, — проговорил Рей. — Да и сила ли вообще… Но в одном я убеждён — всё что есть на земле, должно быть. Каждый имеет право на жизнь. Даже ты… Я не убил тебя тогда на площади, но запомни, отныне я буду следить за тобой. Обращаясь летучей мышью, я буду преследовать тебя ночами, стану проникать в твои сны… Сегодняшний мой укус не убьёт тебя… Но, если я узнаю, что ты кому-нибудь собираешься причинить вред — второй мой укус будет смертельным!

Священник был объят ужасом, Рею удалось произвести на него должное впечатление.

Тем временем полная луна показалась из-за горизонта — пустой плащ опал на стул. Черноволосого мужчины нам больше не было, но плащ шевелился. Священник завопил от страха, и кинулся к двери, но не успел. Из тёмной ткани плаща вылезла крупная летучая мышь — она накинулась на священника и жадно впилась в его шею, а тот, охваченный ужасом и вампирьими чарами мог только бессильно осесть на пол у порога уже приоткрытой двери. Рей пил его кровь до тех пор, пока священник не потерял сознание. Вампир знал, что выпил много — молодой служитель церкви, будет довольно долго болеть, прежде чем оклемается, и уж точно, никогда этого не забудет.