Рей почувствовал, как «ком» снова подкатывает к горлу, тело бросает в дрожь, а из глаз готовы политься непрошенные слёзы. Прикрыв глаза рукой, он всё-таки продолжил:

— И они — те, что называли себя моими друзьями, и даже женщины, которые говорили, что так сильно меня любят — привязали меня к столбу на городской площади! Они всей толпой обсуждали, как именно лучше меня убить!

Слёзы всё-таки проступили на глазах Рея, он отвернулся от Ланы. «Ком» пережимал горло. Некоторое время он молчал, а Лана завороженно на него смотрела. Ей тоже хотелось плакать от сочувствия к нему.

— За неимением в округе осин, из которых можно сделать кол, — через некоторое время сдавленным голосом продолжил свой рассказ Рей, — они решили засунуть меня в гроб вместе с серебряными столовыми приборами и чесноком!.. И спустить по реке — так как кто-то сказал, что для вампиров губительна проточная вода… Я провёл в этом гробу 4 дня!.. С тех пор мне становится плохо даже от запаха чеснока…

Рея трясло мелкой дрожью, но он упорно пытался выдавить из себя улыбку, а у Ланы уже у самой в глазах стояли слёзы. Ведьме очень захотелось обнять вампира, но она сдержалась, и просто положила руку на его плечо.

— Да ладно! — усмехнулся Рей. — Это же забавно — вампир в гробу!.. И потом, всё же хорошо закончилось. Я, как видишь, жив. Нашелся добрый паромщик, который не испугался вскрыть гроб, из которого доносилась моя отчаянная мольба о помощи.

«Ком» отпустил горло вампира, дрожь прошла, и, казалось, что теперь как-то даже стало легче.

— Не думаю, что это было забавно, — ответила девушка. — Как ты вообще после всего пережитого можешь общаться с людьми… Я бы не смогла… Я бы всех возненавидела… Или же боялась, пряталась, скрывалась от них…

— Ну, по большому счёту, я как раз и боюсь, прячусь и скрываюсь, — пожал плечами Рей. — То, что я тебе сейчас рассказал, я не рассказывал никому десять лет.

— А почему решил мне рассказать? — щурясь спросила Лана.

— Сам не знаю… — задумчиво проговорил вампир. — А ненависть… Первые годы я её испытывал — иногда, к некоторым людям… Но все мы… вы разные. И те, что засунули меня в гроб, сделали это из-за своего собственного страха и глупости. Когда думаю так, мне их даже становится немного жалко… И, кстати, я некоторым из них потом отомстил. Примерно через год в полнолуние я прилетел к ним летучей мышью и напился их крови… Но нет, никого из них не убил…

Некоторое время они молчали.

— Там у меня в камине, наверное, уже огонь потух, — спохватился Рей, оглядываясь на своё жилище. — Пообедаешь со мной?.. Хотя, наверное, это уже будет ужин.

— Кстати, я как раз за этим, к тебе и пришла, — заявила Лана. — Ты стащил у меня приворотное зелье, и обещал за него зайца.

— Прости, Лана, — улыбнулся вампир. — Зайца пока нет. Сегодня утром мне попался только кабан.

— Ну, я, пожалуй, угощусь кабаном, — изображая лёгкое недовольство проговорила ведьма. — Но зайца ты всё равно будешь мне должен.

Рей лишь усмехаясь покачал головой, открывая дверь своего импровизированного жилища, и пропуская Лану вперёд.

В углу комнаты серая шерстяная Вереск задумчиво жевала сено, небольшое отверстие в стене, которое раньше служило окном было открыто, и в него проникали розоватые лучи, уже приближающегося к горизонту солнца. Рядом с камином, в котором, действительно, огонь полностью потух, на большом плоском камне были разложены уже разделанные, покрытые солью, перцем, какими-то приправами и луком куски кабаньего мяса.

— Предлагаю принять участие в готовке, — произнёс Рей. — Насади мясо на вертел, а я пока принесу дрова.

Лана не стала перечить, и сразу принялась за работу.

— Тебе не одиноко жить одной в лесу? — спросил Рей Лану, когда они уже ужинали.

— Одиноко, — подтвердила девушка. — Но одна я живу ещё совсем недолго. Я просто не привыкла. Верена, моя наставница, умерла меньше полугода назад…

Настало время Ланы бороться с непрошенными эмоциями — слёзы подступили к глазам.

— Она мне маму заменила! — не выдержав, девушка заплакала. — Взяла меня из многодетной деревенской семьи и растила, как свою дочь! Хотя, конечно, скорее в бабушки мне годилась. Она была такой доброй, мудрой, всегда всё знала… Всё что угодно её можно было спросить! И очень меня любила!.. А я её… А этим летом, внезапно схватилась за сердце… И всё…

Девушка спрятала лицо в ладони и плакала, а Рей молча наблюдал за ней, давая ей вылить из себя боль, которая была у неё в сердце.

— Своих родителей не знаешь? — спросил Рей, когда она немного успокоилась.

— Отчего же, знаю, — ответила молодая ведьма. — Навещаю их иногда… Они довольно далеко отсюда живут, в небольшой деревне… Не нужна я им, я чувствую это. У меня братьев сестёр полно, они уж своих детей нарожали давно…

— Ты бы тоже могла, — проговорил вампир.

— Что могла бы? — переспросила Лана, вытирая слёзы.

— Детей нарожать, — ответил Рей. — Ты же молодая, красивая. Зачем тебе в лесу жить?

— Я ведьма! — упрямо заявила девушка. — В память о Верене я никогда это занятие не брошу!.. Да, я и не умею больше ничего… В лесу должна быть ведьма! Если не я, то кто же?! Я просто сделаю, как она!

— Как? — спросил вампир.

— Летом пойду по деревням, и найду девочку, которую смогу взять на обучение.

Грустно усмехнувшись Рей только пожал плечами.

— Уже поздно, может быть переночуешь у меня? — спросил вампир, его голубые глаза подозрительно ярко блестели, а на лице застыла загадочная улыбка.

— Нет, — почему-то краснея от смущения поспешила ответить Лана. — Я домой пойду!

— Хорошо, тогда я тебя отвезу.

Оседлав Вереск, Рей посадил ведьму перед седлом. Сев позади неё и взяв одной рукой поводья, второй он обвил её гибкую талию. Слегка прижимая девушку к себе, щекой он прикоснулся к её лбу. Лана почувствовала его горячее дыхание и по телу побежали мурашки.

— Рей, — упрямо произнесла она, снимая со своей талии руку вампира. — Ты обещал меня не трогать!

Разочарованно вздохнув, вампир схватился за поводья обеими руками и направил Вереск в сторону ведьминой избушки.

Рей притащил Лане зайца уже на следующий день. Сам почистил, и сам приготовил, после чего они снова вместе поужинали. Больше он не пытался к ней прикоснуться, что с одной стороны было для ведьмы немного досадно, но с другой стороны радовало. Он ей нравился. Но быть одной из многих ей совершенно не хотелось. Тем более, что Лана понимала, когда закончится зима, вампир уедет, а она останется там, где всегда была. Он же сразу сказал, что не собирается останавливаться. А если бы вдруг и остановился ради неё, то разве смогла бы Лана бросить своё ведьмовское ремесло, чтобы быть с ним? Конечно, нет! Ведьмы всегда одинокие женщины — так уж повелось!

На следующий день Рей предложил съездить в село и вновь устроить продажу зелий и представление лесной ведьмы на рыночной площади. Лана согласилась, так как первое подобное мероприятие принесло хорошие плоды — она перестала в чём-либо нуждаться. На сей раз Лана приготовила побольше различных зелий, и уже ранним утром они с Реем стояли на рыночной площади и нахваливали её товар. От покупателей не было отбоя. Оказалось, что многие просто не знали, что в лесу недалеко от села живёт настоящая ведьма, а другие думали, что после смерти Верены Лана не стала продолжать её ремесло.

Распродав все зелья, ведьма накупила продуктов и сладостей. Село уже постепенно начали украшать к рождеству, и на рынке начали продаваться традиционные леденцы и пряники. Рей тоже кое-что прикупил для себя и для Вереск. Водрузив все покупки на спину лошадке, они отправились пешком к домику Ланы.

— Ты довольна? — спросил вампир, когда сельские дома скрылись за заснеженными деревьями.

— Конечно, — ответила Лана. — Спасибо, что помогаешь мне. У тебя, действительно неплохо это получается.

Рей улыбнулся.