– А для себя?

– У меня хорошая память. Фотографическая.

– Хорошо. А что за операция «Зеркало», в которой участвовал мой отец? Я о ней раньше не слышала. Даже мама не рассказывала. Просто погиб – и все. Пенсию получала военную…

– Вы уверены, что вам это нужно? Вообще-то это малодоступная и сверхсекретная информация. Узнал кое-что почти случайно. И это знание может быть опасным.

– И тем не менее?

– Это одна из последних и масштабных международных операций разных спецслужб. Участвовали СССР, США, Китай. Вероятно – Израиль и Пакистан, возможно – ОАЭ. Было отобрано около ста человек различных национальностей, по неизвестным критериям. Над ними проводились какие-то эксперименты – физические и биологические. В результате опытов большинство подопытных погибли. Но несколько человек, как гласили отчеты, предположительно не погибли а успешно «проскользили», что бы это не значило.

– А мой отец?

– Точно сказать невозможно. Данные настолько засекречены, что на определенном этапе проект был закрыт. В связи с секретностью была принята исключительная мера защиты – все причастные к проекту были уничтожены.

– Оставшиеся участники?

– А также техники и ученые. Во всяком случае, у нас и в Китае. Пакистан – вероятно. Израиль и США – возможно, кто-то остался, но все данные защищены высшим приоритетом. И гриф секретности пока не снят. В чем заключался данный проект – извините, даже не представляю.

– Хорошо, попробую узнать сама.

– Вряд ли получится. Вы, как я понял, знакомы с группой высококлассных хакеров? Данные по этому эксперименту хранились на защищенных компьютерах, изолированных от сетей. Наши службы после закрытия эксперимента были взорваны. Так что придется искать в других странах. Но – попробуйте. Предупреждаю сразу – как только ваш интерес к этому проекту засекут, на всех причастных объявят Большую Охоту. Так что не советую. Но – дело ваше.

– Тогда последний вопрос – кто заказал наблюдение?

– Профессионалы такие вопросы не задают. Могу только сказать, что на основные вопросы ответил в разделе выводов. Судя по всему, заказчика больше интересовали личные данные, способность действовать в сложной обстановке и… наличие необычных способностей.

– Способности нашли?

– Да. Гиперразвитая интуиция.

– В каком это месте?

– Вы помните ту историю, после выпускного?

– Стараюсь не вспоминать.

– Тем не менее, вас спасло или чудо, или предугадывание событий, или интуиция. Ведь так?

– Там была случайность.

– Возможно. А когда вы с истерикой затребовали у инструктора запасной парашют на рядовом прыжке?

– Просто паранойя.

– А требование сменить трассу или бить крюки чаще, на том соревновании по скалолазанию?

– Напарник не согласился.

– Но только ваша дополнительная страховка спасла вас обоих при падении.

– Все равно меня обвинили в нарушении техники прохождения, и назначили виновной.

– А история с погружением? Вы же самостоятельно сменили зону исследований? И когда на глубине 45 метров отказал редуктор, не стали подниматься вверх, а направились к соседям за глотком воздуха?

– Просто повезло. С 45 метров без воздуха всплыть нереально. Во всяком случае, не с моим объемом легких. Поэтому…

– Об этом и говорю. Поверьте, я давно в этом бизнесе. Каким бы профессионалом ты ни считался, сколько бы ты не зубрил уставы и не тренировался на полигонах – если нет удачливости, интуиции, шестого чувства если хотите, в нашем деле не выжить. Вот это и указал в отчете. Я, знаете, тоже чувствую, что нужно говорить, о чем намекнуть, а о чем лучше промолчать. Поэтому сегодня все еще в деле. А многие мои коллеги, увы, уже нет.

– Понятно…

– И по поводу вашей машины. Там у вас трамблер разболтался, и свечи заменить пришлось. И клапана немного подрегулировать. А так все в порядке, машинка будет бегать. Только масло меняйте регулярно.

– Спасибо, а…

– И маячок свой снял, будьте спокойны. Кстати, мы уже приехали. Так что прощайте, Наташа. Было приятно с вами работать. Я не только о вашей фотосессии в душевой, ванне и на диване. Хотя не спорю, момент был приятный.

Если понадобятся мои профессиональные услуги – частный сыщик с лицензией, оружием и кое-каким опытом – звоните по этому телефону. Закажите пиццу Паперрони с анчоусом на детский праздник, к Стекляшке. Может быть, я не так хорошо разбираются в современной технике, но в некоторых случаях могу помочь. Цена договорная. Еще раз прощайте… хотя лучше до свидания.

И я вышла из машины.

А через пару дней пришло странное письмо. Заказ на специалиста для международной экспедиции. Самый настоящий заказ на проведение исследований генетических особенностей морской фауны. От известного итальянского института. Гарантирующий проживание, питание, оплату и все прочее. И гарантирующий компенсацию институту – и очень даже солидную. И на конкретного исследователя – меня! Наталью Радовну Станич. На первый взгляд, в приглашении не было ничего необычного. Просто «приглашается специалист в области генетического анализа, для участия в международной экспедиции». А затем – моя фамилия.

На самом деле необычно было все – требовался конкретный специалист в неспецифической для него области. Что тут началось в институте! Можно сказать, что работа была полностью парализована. Слухи ходили разные, вплоть до самых неправдоподобных – что дала кому-то взятку в столице, что было невозможно в принципе. Ведь таких денег у научного сотрудника, даже будь он трижды доктор наук, быть просто не может. Поэтому слухи быстро изменились – что я просто кому-то дала, чтобы выбить эту командировку. В это поверило намного больше народу.

Но все равно, оставалось непонятки. С каких чертей понадобилась именно я? При чем тут я, и вообще наш институт, к исследованиям в Средиземном море? Нет, биологические проблемы – понятно. Наш институт – профильный, но мы специализируемся на генетических исследованиях, а не ловле рыбы или сборе планктона. Что может понадобиться посреди моря от генетической лаборатории?

И самое главное, при чем тут именно я? Да, за последний год у меня вышло несколько работ в международных журналах. Но наша лаборатория все равно еле перебивается с хлеба на квас на хозтемах. И если бы не поддержка (загадочная для большинства) от бухгалтерии, то мы бы давно и благополучно загнулись. Грантов мы, увы, не получаем. И виновата в этом только я. Ну что мне стоило полтора года назад ответить согласием на совершенно прозрачное предложение грубого животного, прибывшего с инспекцией из министерства? У меня что, скучного секса никогда в жизни не было? Убавилось бы что-то?

Но я не просто сказала «Нет». Это мое «Нет» отпечаталось у него на физиономии четырьмя полосками от ногтей, да и залезть на кого-то другого ему, боюсь, удалось не скоро – такая травма паха очень болезненна и не скоро проходит. В результате без иностранных грантов осталась не только лаборатория, прижали и весь институт.

В общем, все было плохо. Вплоть до того, что мы с приятельницей даже начали подумывать, не бросить ли работу и не перейти в собственный бизнес.

Потом, с приходом Рика, все более-менее наладилось… И вдруг – вот это. Народ сразу же решил, что мне удалось лечь под кого-то повыше.

Одновременно с письмом примчалась комиссия из министерства. Было видно невооруженным взглядом, что они пытаются «утопить» проект всеми возможными силами. Рванули в бухгалтерию, затем начали дергать сотрудников, пытались надавить на начальство, но нарвались на Петровича – нашего сурового начальника первого отдела.

Было очевидно, что они собираются не просто закрыть странную командировку, а выжить меня из института вообще. По статье «за нецелевое использование средств». И сделать это они пытались грубо, нагло и всеми возможными силами. На меня начали поглядывать сочувственно. А я после обеда уже собралась поинтересоваться у подруги, есть ли для меня место в торговле.