— Вы обожгли себя, мой лорд! — закричала Глорвина, порхнув к нему, как красивая черная бабочка.

— Ничего. — Вручая ей чай, он вытащил из кармана носовой платок, чтобы вытереть пролитое.

Глорвина отступила, словно ошпаренная.

— Ч.В. — воскликнула она, следя за монограммой на платке. — Чьи это инициалы?

Бенедикт был смущен.

— Это не инициалы, — сказал он, быстро подумав. — Все мои платки пронумерованы римскими цифрами. Это номер сто пять. ¹⁹

— Понятно, — Глорвина мило улыбнулась и вернулась на свое место. — Еще чаю, мой лорд?

— Нет, спасибо, Глорвина.

Наступила короткая пауза, нарушенная леди Оранмор:

— Могу я спросить, какие у вас планы? Вы останетесь здесь, конечно — вам приготовят комнаты вашего дедушки. Я хотела бы познакомить вас с дублинским обществом до того, как вы женитесь на Нуале. Имею ли я ваше разрешение на рассылку приглашений?

Бенедикт, который складывал платок, замер.

— Извините. Что вы сказали?

— Я хотела бы познакомить вас с моими друзьями, — сказала леди Оранмор.

— Нет, после того.

Леди Оранмор должна была подумать.

— Могу ли я разослать приглашения?

— Нет, до этого. Что-то о женитьбе на Нуале?

Леди Нуала Редмунд в ужасе перевела взгляд с бабушки на сестру.

— Конечно, если вы предпочитаете жениться на мне, — сказала Глорвина, поглаживая свои гладкие черные волосы, — развод не будет проблемой. Джеральд, несмотря на всю свою жестокость, потерпел неудачу как муж. Я все еще девственница, мой господин. Вы можете получить справку от врача, если хотите.

Бенедикт вскочил со стула.

— Боюсь, это невозможно, дамы, — поспешно сообщил он, поставив чашку. — Я  уже помолвлен с другой леди.

— Разорвите помолвку! — немедленно распорядилась леди Оранмор. — Это дочери вашего кузена, сэр! Если бы Улик был жив, он был бы лордом Оранмором, а не вы. Жениться на Нуале — это минимум, на что вы способны. По крайней мере!

— Я знаю об этом, бабушка, — сказал Бенедикт. — Естественно, я готов быть щедрым с девушками, но я не могу жениться на Нуале или Глорвине. Я должен держать слово. — Он продолжил, прежде чем мог быть прерван. — Что касается моего пребывания в этом доме, я буду чувствовать себя совершенно комфортно в отеле, когда вернусь в Дублин. Поверьте мне, я хочу вторгаться в вашу жизнь как можно меньше.

Леди Оранмор резко посмотрела на него.

— Когда вернетесь в Дублин? — повторила она. — Вы имеете в виду, что не остаетесь? Возвращаетесь в Англию?

— Я должен, — ответил он. — Но сначала у меня есть дело за пределами Дублина.

Его бабушка нахмурилась.

— За пределами Дублина? Что за дело?

Бенедикт решил, что было бы нелепо скрывать, куда он идет. Вдобавок глупо. Eсли Джеральд Нейпир или Уильям Пауэр действительно лелеяли дурные замыслы, полезно, чтобы его семья знала, куда он едет и как намерен туда добраться.

— У меня есть дело в замке Aрджент.

— Как необычно, — Глорвина широко раскрыла глаза. — Мы только что говорили об этом месте.

— Да. Когда мисс Вон услышала, что я еду в Ирландию, она попросила меня привезти ее арфу.

Глорвина улыбнулась своим красивым белым рукам.

— Ее арфy? Как мило, — хмыкнула леди Оранмор.

Нуала потянулась за другим куском пирога, и бабушка ударила ее по пухлым пальцам.

— Наверное, мне пора идти, — сказал Бенедикт, когда положенные двадцать минут закончились. — Мне говорили, что лучший путь — это проехать по Гранд-каналу до Балливона. Не могли бы вы направить меня на конечную станцию?

— Канал! — Леди Оранмор воскликнула в ужасе. — Вы никогда не доберетесь живым! Эти баржи опрокидываются каждый раз. И я не удивлена, потому что они вечно переполнены людьми. Позвольте Теди отвезти вас каретой, мой лорд. Вам будет намного удобнее.

Бенедикт был нисколько не удивлен, узнав, что мисс Вон предложила способ путешествия, который, скорее всего, приведет к его смерти. И все же он не решался лишить бабушку ее коляски. Он предложил нанять карету, но ее светлость настояла.

— Теди знает путь, как свою ладонь, и он довезет вас в безопасности. Самым большим сожалением в моей жизни был разрыв с Анжелой до ее смерти, — продолжила леди Оранмор, вытирая глаза черным шелковым платком. — Я не выдержу, если с тобой что-нибудь случится, мой единственный внук. Сделай это для меня, дорогой мальчик! Я не буду спать, пока ты снова не вернешься ко мне.

— Спасибо, бабушка, — сказал он, искренне тронутый ee слезами. — Я вернусь к завтрашнему вечеру, надеюсь.

Когда он уходил, дамы снова протянули руки, и он снова поцеловал их.

— До свидания, — сказал Нуала, впервые заговорив.

Похожая на катафалк черная карета ее светлости был запряжена двумя черными лошадьми.

Бенедикт подумал, а не покрасили ли их как дань уважения его мертвому дедушке. Черные страусиные перья кивали на конских лбах. Теди Ланйон, коротышка с маленькими и мягкими ногами, также, казалось, был погружен в чан с черной краской. Его фризовое пальто было черным, черная шляпа заканчивалась черной кокардой, а мохнатые черные брови, казалось, почти встречались с мохнатыми черными усами и бородой, оставляя достаточно места для  больших ноздрей и крошечных угольно-черных глазок.

Даже герб Оранмора был прикрыт на двери кареты панелью из черного крепа. Когда Бенедикт забрался внутрь, он почти ожидал, что обивка внутри тоже будет окрашена в черный цвет. Тем не менее, сиденья были обтянуты тусклoй парчой бледно-золотого цвета.

Кучер повернул лошадей в западном направлении, путешествуя по Лукан-роуд.

— Ваша светлость когда-либо выезжал за пределы Английского Пале? — спросил Теди, открывая окошко, чтобы разговаривать с Бенедиктом.

Не желая казаться холодным, отчужденным аристократом, Бенедикт позволил себе начать разговор:

— Нет, но я был в Дублине много раз. Это очень далеко от замка Арджент?

— Совсем нет, — заверил он. — Не более пятнадцати миль. Я доставлю вас туда за секунду.

— Секунда длится три часа? — пошутил Бенедикт.

Теди засмеялся:

— Два, если вам повезет.

— Есть ли гостиница в Балливоне? — спросил он. Он не совсем знал, чего ожидать, когда доберется до замка Арджент, и не предполагал, что его пригласят провести там ночь, если это окажется необходимым. Он даже не был уверен, что захочет.

— Конечно, в Балливоне нет ничего, кроме резчикoв торфа и шебенки, — усмехнулся Теди.

Бенедикт поморщился.

— Возможно, мне придется попросить вас вернуться ночью в Дублин.

— Мы отдохнем эту ночь в Лукане. — Теди сказал властно. — И я отвезу вас домой к леди Оранмор утром. В Лукане, в тени замка Лукан, есть респектабельный отель: на вывеске леди Лукан плачет о бедном убитом сыне, когда его неузнаваемое тело вытащили из болота, словно это случилось вчера.

Бенедикт достал часы. По его оценке, он достигнет Балливона к восьми часам. Поручение в замке Арджент должно быть завершено в течение часа. Если повезет, он окажется в респектабельном отеле в деревне Лукан не позднее десяти часов. Конечно, с ним будет Черри.

Он возбудился, думая об их радостном воссоединении. Он не сомневался, что Черри будет радостно взволнована, увидев его.

— Есть ли в Лукане не такой респектабельный отель? — Бенедикт спросил Теди. — Я надеюсь, что по возвращении со мной будет молодая женщина.

Потрясенная тишина упала между ними. Неодобрение Теди было ощутимым.

— Совершенно респектабельная молодая женщина, конечно, — поспешно сказал Бенедикт. — Я бы не остановился с ней, конечно, в не очень респектабельном отеле. Я думал, что отдельные отели для нас — лучшee решение: мне бы не хотелось  навредить репутации молодой леди.

— Вам не стоит путаться с какой-либо девушкой в этих местах, — предупредил Тэди. — Посмотрите, что случилось с лордом Луканом. Вырубили в расцвете сил.

Ирландец поддерживал нескончаемый поток пустых разговоров, когда экипаж катился через западные пределы Дублина. Бенедикт очень скоро перестал следить, что находится слева от него, a что справа. Вид из окна представлял собой неизменную пустыню, изредка нарушаемую лишь небольшой поляной, а однажды — далеким видом на круглую башню.