На этот раз в суде полная тишина. Все поглощены историей Эдварда.

— В то время я знал, что она была простолюдинкой, но не мог отрицать свою сильную привязанность к ней. Но поскольку она не благородна, я знал, что союз с ней будет не благоприятным или даже запрещенным, — он поворачивается и бросает ледяной взгляд в сторону человека, который кричал «ведьма». — И вот я придумал схему, за которую полностью беру ответственность. Я убедил Катриону Брэдшоу поменяться местами с Кэтрин Уилсон.

Опять вздохи со стороны зала.

Остановись, я хочу накричать на Эдварда. Понимаю, что он сейчас делает… он пытается взять всю вину на себя, чтобы ни Катриона, ни я не были обвинены. Но, признав это так называемое «соглашение», он признает, что он лгал всей нации. Король Леон будет в ярости. Все время он предупреждал Эдварда культивировать безупречный образ, и сегодня его сын полностью игнорирует совет.

Но я не могу вернуть уже сказанные слова. Эдвард не двигается ни на дюйм; он продолжает говорить об этом ясным, неизменным тоном.

— Они неохотно согласились принять соглашение в начале. Кэтрин не хотела красть чужую личность; она скорее откажется от меня, чем притворится аристократкой. Катриона Брэдшоу тоже не согласилась, но я компенсировал ее неудобства значительной суммой, чтобы покинуть Ателию и начать новую жизнь в Морине. Все думали бы, что это была Катриона Брэдшоу, за которой я и ухаживал, но на самом деле это была бы Кэтрин все это время.

Элли сжимает мою руку.

— Его высочество так предан тебе, — шепчет она.

— Он такой, — говорю я плача. Так много раз я была глубоко тронута его привязанностью, но этот поступок затмил все остальное.

Судья просит Катриону Брэдшоу сделать шаг вперед.

— Вы подтверждаете историю Его Высочества?

Она бледная и, скорее всего, нервничает, но не робеет.

— Я подтверждаю.

— Катриона! — Бьянка шипит, делая шаг, чтобы встать, но поскольку магистрат не вызвал ее, она снова садится. — Ты… ты идиотка! Никогда не было договоренности!

— Контролируйте себя, леди Пемброк, или я должен буду попросить вас покинуть суд, — говорит судья, и я готова поцеловать его.

Эдвард улыбается.

— Я считаю, что многие придворные могут свидетельствовать о том, что Катриона Брэдшоу вела себя своеобразно до того, как мы поженились. Например, потеряла равновесие, когда была представлена королеве. Объяснение чисто и просто. Поскольку Кэтрин не была официально обучена как леди, она естественно совершала ошибки.

— Однако… — судья, кажется, погружен в историю, как и толпа. — Несколько месяцев назад был суд, когда леди Пемброк привела женщину и назвала принцессу подделкой.

— Позже леди Пемброк узнала, что ее настоящая сестра не была на троне. Она была в ярости и хотела, чтобы Кэтрин ушла. Отсюда и суд. Именно тогда мы также обнаружили, что Кэтрин серьезно заболела. Мы не были уверены, сможет ли она выжить. Потому что мы не хотели тревожить общественность, я попросил Катриону Брэдшоу переехать во дворец и представить в качестве принцессы. Кэтрин вернулась в свой старый дом на севере, и, к нашему удивлению и облегчению, чудом восстановила свое здоровье. Возможно, ей разрешили жить, потому что я был в глубокой депрессии без нее. Тем не менее, Катриона Брэдшоу не хотела отказываться от своего положения принцессы, а также Кэтрин не хотела продолжать принимать личность, которая не была по праву ее. Поэтому я подал на развод.

Бьянка просто в ярости, когда Эдвард говорит, что это ее вина в судебном разбирательстве. Без разницы. Все, что ее наказывает — плюс для меня.

Но Эдвард еще не закончил.

— Кэтрин Уилсон имеет право быть принцессой больше, чем любая женщина, которая мне знакомства. Она может быть неспособна выполнить совершенный реверанс, но она может сделать гораздо больше, может принести реальную пользу для нашей нации. Она является ответственной за принятие Восьмичасового закона для детей-работников. Опубликованная мной статья об обязательном образовании была адаптирована из ее работы и повлияла на принятие недавнего Закона об образовании.

Эдвард разводит руками и впервые поднимает голос.

— Почему принцесса Ателии должна быть благородной крови? Кэтрин Уилсон достигла большего за один год, чем любая предыдущая королева успела за всю жизнь. И сравните, что она делает по сравнению со многими другими дворянами в этой стране, которые бездействуют и не делают ничего, кроме охоты и азартных игр.

На этот раз есть несколько людей в ложе для аристократов, которые выглядят в ярости. С другой стороны, люди в общей Галерее приободряются. Один человек в клетчатой рубашке кричит: «чертовски верно!»

О Боже. То, что должно было быть просто делом о разводе, превратилось в критику аристократии.

— Когда она заболела, и я думал, что она может не выжить, это был самый темный час в моей жизни. Потерять кого-то, кого ты любишь всем своим сердцем и быть… — Эдвард делает паузу. Его голос стал хриплым, но что стало тому виной: отсутствие воды или он был переполнен эмоциями, никто не может сказать наверняка. — Слова не описывают моего восторга, когда я узнал, что она оправилась от своей болезни. И поэтому я прошу Вашу честь внимательно рассмотреть мое дело. Позволить Кэтрин Уилсон вернуться ко мне.

Кто-то всхлипывает. Через секунду я понимаю, что этот звук произошел не от одного человека, а от нескольких. Элли вытирает слезы своим платком, и несколько других женщин, как в общей, так и в благородной галерее, также эмоциональны. Никто не ожидал, что Эдвард сделает такое шокирующее откровение.

— Простите меня, но я должна уточнить, что не хочу отказываться от титула, — говорит Катриона, что вызывает удивление. — Вначале я пользовалась привилегиями принцессы, но, проведя больше времени с принцем, поверила, что никогда не смогу быть счастлива с ним. Он не был недобр ко мне, но его сильная привязанность к Кэтрин Уилсон никогда не колебалась и не уменьшалась со временем, — она повышает свой голос. — Вы можете себе представить, как это трудно для моей гордости. Я устала от этого притворства и хочу, чтобы оно закончилась.

Неожиданный вздох со стороны суда. На мгновение мое сердце наполняется благодарностью Катрионе Брэдшоу.

Не о чем больше говорить. Обе стороны выразили желание быть разведеными. Когда судья трижды стучит молотком и объявляет о своем решении, я больше не нервничаю.

— Суд дарует Его Королевскому Высочеству Эдварду официальный развод с женой. Однако закон предусматривает, что обе стороны не могут повторно выходить замуж до трех месяцев спустя, когда будет издан окончательный указ. Если не будет возражений в течение этого периода, они станут свободными лицами. Это дело закрыто.

Я слабею от облегчения. Эдвард успешно добился развода! Ну, есть еще три месяца и закон «О королевских браках», но это огромный шаг вперед. И он сохранил мой имидж, хотя и ценой собственной репутации. Но, видя, как толпа встает и рукоплескает, думаю, что король не будет слишком суров к нему.

Элли берет меня за руки. Слезинка блестит в ее глазах.

— Поздравляю, Кэт. Скоро ты вернешься во дворец на свое законное место.

— Знаю, — говорю я, борясь с эмоциями. — Я тоже не могу дождаться.

Глава 37

Кэт

Я хочу броситься и встретиться с Эдвардом у его экипажа, но это невозможно. Здание окружено ордами, которые пришли послушать дело о разводе. Едва успеваю взглянуть на Эдварда, пока его не проглотила армия голодных журналистов. После его скорбной исповеди, которая принесла слезы зрителям, завтра заголовки газет будут позитивными в отношении меня и Эдварда.

— Принцесса Кэт, — огромная фигура Бертрама, кажется, занимает половину галлереи. Он жестом показывает на выход мясистой рукой. — Мы должны идти.

— Но что с Эдвардом?

— Его высочество приказал вернуть вас в дом герцога. Сказал, что он вернется позже. Что-то на счет того, чтобы сначала пойти во дворец.