— У нас же вчера все было…

— Все? Э, нет, еще не все…

Он раздвинул мои ноги и умостился между них, покрывая внутреннюю поверхность бедер поцелуями, заставляя дрожать всем телом.

— Славик… — прошептала я, боясь, что нас услышит Рима за дверью.

Но он поцеловал меня между ног, и принялся ласкать языком.

Я металась, не зная, куда себя деть от новых приятных, но таких мучительных ощущений.

— Славик… Прошу…

— Что просишь?

— Наполни меня… — прошептала я.

— О, как скажешь, мое сокровище!

Он лег на меня, удерживая вес на руках и медленно начал сливаться.

Я все же застонала. Какая сладостная пытка.

Двигался он медленно, заставив забыть обо всем, кроме ощущений. Потом все быстрей и быстрей, когда я уже молила о разрядке.

И лишь когда мы оба оказались на пике и вместе упали вниз, любимый лег рядом. Весь мокрый, дышащий так, будто бежал марафон.

Не думала я, что это может быть так волшебно. Славик вчера еще и лечил меня там, решив, что повредил, раз сделал больно. И никакие заверения не помогали. Не позволил вчера даже самой встать. Сам отнес на кровать, лечил.

Чувствовала я себя прекрасно, что физически, что душевно. Хотелось петь.

Я открыла глаза, встречаясь с лицом охранника. Чуть не шарахнулась от него. Не ожидала. Как-то так вчера настроилась, что провела ночь со Славиком, а тут чужая внешность. Но это ведь мой муж, хоть как он выглядит. Я закрыла глаза, вспоминая его лицо до мелочей. С невозможными зелеными глазами! А когда открыла их, его внешность стала прежней, будто по мановению волшебной палочки. Славик! Мой!

Я сама потянулась к его губам. А когда мы перестали целоваться спросила:

— Откуда у тебя такие насыщенные зеленые глаза? Ведь ни у кого из родителей таких нет.

— От прабабки-клона. А ты видишь меня настоящего?

— Я захотела увидеть. Закрыла глаза и представила тебя, каким запомнила. И теперь вижу твои необыкновенные глаза.

Любимый смутился, встал с постели и пошел в душ.

— Я, кстати, тоже перестал обращать внимание на твою внешность. Единственное, что смущает — твои короткие волосы. Мне не нравится такая длина. Надеюсь, ты свои не отрежешь, — и он ушел, прикрыв за собой дверь.

Я села. Короткие волосы упали на плечи, на лицо, так и норовя влезть в рот.

Прикоснулась к коротким прядям. Да, такая прическа явно не по мне. А как хочется улыбаться, что и Славик разделяет мою любовь к длинным волосам.

Надо вставать. Окинула взглядом комнату. Ничего не напоминало о вчерашних страстях. Стол чистый, если не считать настольную лампу и книгу, халата нет. Мундира Славика тоже не видно.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался муж своим хриплым голосом, возвращаясь из ванны. О том, что он успел принять душ напоминали лишь мокрые волосы и капельки воды, стекающие по обнаженной груди.

— Прекрасно! — я потянулась, наблюдая, как у мужа появляется желание.

Я вылезла из постели, осматривая ее на предмет пятен. Но она была чистой, хотя запах близости все же имелся.

— А крови не было? — решила уточнить.

— Пара пятен на халате. Я его застирал еще вчера.

Славик и кровь… Это что-то несовместимое. Было.

— Не жалеешь? — продолжил допытываться супруг.

— Нет. Если б знала, что это так… восхитительно… — хотела сказать, что раньше б согласилась на отношения, но потом прислушалась к себе и поняла, что все вовремя.

Мы дали клятвы, стали мужем и женой, и даже успели понять, как скучаем друг по другу, что одних прикосновений нам уже мало, хочется единения на физическом уровне, не просто хочется, а это кажется новым этапом отношений, когда без этого никак. И поняла кое-что другое. Похоже, я созрела не только к физической близости. Я хочу от любимого детей.

— Согласилась бы раньше? — уточнил супруг.

— А? — не поняла я.

— Если б знала, что близость тебе понравится, согласилась бы раньше?

— Нет. Все вовремя и правильно.

— Вот как? — он подошел и обнял меня за талию, а я положила руки ему на шею.

— И я еще подумала, что хочу детей.

— Так может продолжим? На чем мы остановились?

Он подхватил меня под ягодицы и усадил на свой пояс.

— Какой ты ненасытный, Слав…

— У меня очень долго не было женщины.

— Тебя устраивает любая?

— Нет. Если б мне была нужна любая, я бы так долго не ждал. Мне нужна одна-единственная!

Но тут раздался сигнал тревоги в виде световой сигнализации над входной дверью и противным звуковым оповещением.

Муж осторожно поставил меня на пол. И я полезла за одеждой, он — тоже.

— Что случилось?

— Совершено убийство. Все внешние выходы закрыты. И не только внешние.

Сперва хотела спросить, то ли это убийство, на которое мы рассчитывали, но решила, что неизвестно, кто нас может подслушивать. Лишнее говорить не стоит.

— Кого убили?

— Принца Вечеслава.

Муж уже был одет. Я тоже платье и передник служанки натянула, быстро расчесала чужие волосы, собрала их в хвост.

— А внешность у меня разве такая должна быть? Что, если с кем-то не тем столкнусь?

— Девушек с утра должны были тайно переправить поближе к месту проведения испытания. Про участие Римы не афишировалось.

— Слав, а ты можешь проверить того журналиста?

— Какого журналиста?

Точно, я же только вчера узнала от Римы, хотела мужу рассказать, но почти с порога мы занялись кое-чем другим. И я принялась рассказывать про оператора, в которого влюблена Рима. Если честно, даже не знала, как того зовут.

Муж полез в часы.

— Могу сказать вот что: этот оператор слишком часто здесь бывает, всегда с Лушей, к слову, это ее сын Терентий, но его присутствие на отборе не обязательно. Снимать сам отбор запрещено. И все то время, что он не снимает, он находится во дворце, пока Лушу не отпустят. И это подозрительно.

— Думаешь, он причастен к заговору?

— Не знаю. Каждый раз он ходил на кухню, там подолгу сидел. Может, слушал сплетни прислуги. Иногда в саду бывал.

— А с Римой он пересекался?

Принц проверил что-то, кивнул.

— Да, было несколько раз.

— В саду?

— Нет, в саду пересекался с другой девушкой-служанкой с предыдущего отбора.

— Может, с встречи с Римой искал? — я не хотела думать о том, что Рима лазутчица или что этот оператор встречается с другой, в то время, как подруге дал ложную надежду.

— Мы не знаем.

— А записи разговоров их нет?

— Есть. Я прослушал. Это может быть как попытка познакомиться поближе, так и возможность склонить ее на сторону злодеев или такой шифр.

— Но зачем ей тогда участвовать?

— Чтобы быть поближе к остальным участницам. Маш, давай договоримся, что бы ни случилось, ты не вмешиваешься. Ты будешь в безопасности и точно не пострадаешь. Потому что я должен сохранить спокойным разум, а не переживать о тебе.

Я вздохнула. Как бы хотелось пообещать, но обещанное всегда следует выполнять. А когда на кону жизни моих подруг, я этого сделать не могу. Поэтому решила переменить тему:

— Испытания ведь будут смертельными.

— На грани. Опасными — да. Придется сильно постараться, чтобы выжить. Первую помощь тут же окажут, как только участница выйдет.

— А если нет?

— То ее будет ждать новое тело. Сознание можно перенести в течение двадцати минут после смерти. Если участница погибает, то специальная медицинская команда забирает ее с испытания и везет в медблок к Доку. Там переносят сознание.

— А клоны?

— Подготовлены.

— И для Римы?

Муж отвел взгляд.

— Она слишком поздно подала заявку. Новое тело не готово. Для нее остается лишь один выход — пройти.

— А Риана?

— Ее клон давно готов. Ее смерть была бы лучшим выходом. Но при любом исходе ее сознание перенесут в ее клона. А потом будут судить.

Я вздохнула. И врагу такого не пожелаешь.

— А что с ее клоном?

— Его оставят для тебя.

— Но тело ведь бесполезно…

— Но не в качестве донорского материала.