Встреча с Виоландой оказалась очень полезной, дело в том, что благодаря сочинителям по столице уже ходило несколько романтических историй о невероятной любви двух молодых людей. Начальные условия в них были одинаковы, она из герцогского рода, он барон. А вот дальше начинались расхождения, в одних сочинениях говорится, что герцогиня давно увидела молодого барона и, воспылав к нему любовью, кинулась за ним на край света, а чтобы обратить на себя внимание вызвала возлюбленного на дуэль до смерти. Другие утверждали, что встреча состоялась случайно и именно на смертельном поединке между молодыми проскочила искра, которая зажгла пламя любви. Зная, что будущего у них быть не может, барон решил пожертвовать своими чувствами, но не допустить отлучения от рода возлюбленной, поэтому вынужден был уехать, не сообщив где его можно найти. Однако судьба распорядилась иначе, и волей проведения они неожиданно встретились на королевском балу, где любовь вспыхнула с новой силой, девушка без сомнений отказалась от рода ради того, чтобы быть рядом с любимым…. И все это на фоне совершенно идиотских диалогов и действий: она сгорала от страсти, он сгорал, она дрожала, он дрожал… Они что, все это время только сгорали и дрожали? Тьфу, это же надо чего насочиняли, поймать бы этих сочинителей да отдать на съедение троллям с интернет-форума моего мира, уж те бы не упустили своего, они что хочешь могут обгадить и по заказу, и из собственной инициативы, на это у них вся фантазия заточена, а тут и напрягаться не надо.

И что теперь делать? Расторгнуть помолвку? Ага, попробуй, пусть мне достанет наглости сделать морду тяпкой, и рубануть с плеча, но последствия…, придется надолго забыть о столице, общественное мнение вещь очень неприятная, помочь сильно не поможет, а вот жизнь испортить отношения со всеми запросто. Что остается? Улыбаемся и машем? Требуется срочно узнать какие планы на этот счет у Тимонды, два месяца прошло, в соответствии с договоренностями помолвку надо расторгать, вот только что-то говорит мне, что герцогиня сама стала заложницей ситуации, поэтому будет уговаривать продолжать игру в любовь.

Банк меня откровенно порадовал, за продажу патентов на мой счет упало две тысячи триста золотых. Живем, однако, и совсем неплохо живем, и это только начало, думаю, скоро морожено будет востребовано во всех городах, а не только близко к столице. Уже можно начинать разрабатывать конкретные планы по созданию собственной мастерской…. Хм, и снова извечная истина — хочешь насмешить бога, поведай ему о своих планах.

Ни хрена себе поворот, с чего это я должен ехать на край света и становиться владельцем гиблых земель. Добро бы с этого можно было чего-то поиметь, а то кроме сплошных минусов ни одного плюса. Денег казна не дает, торговля ценными ингредиентами с тварей в упадке, охотники и прочие защитники земель разбежались. Да еще требуют каких-то беженцев там разместить. Ага, как у Федота стрельца: «Исхитрись-ка мне добыть; То-Чаво-Не-Может-Быть!»

А теперь еще и эта дура, которая секретарь казначея, смотрит как на пустое место и командует. Не, это уже точно строки из «Про Федота-стрельца»

«Так что неча губы дуть,

А давай скорее в путь!

Государственное дело -

Ты ухватываешь суть?»

— Значица так, уважаемая, — говорю я, ознакомившись с «волей» короля, — вот придете к себе домой, и начинайте с порога командовать своим мужем, он у вас, наверное, смирный и любой ваш каприз будет исполнять. А мне не досуг тут ваши фантазии выслушивать.

Пережидаю бурю эмоций, которые выражаются в криках о том, что это не каприз, а воля короля, и я как подданный Его Величества, обязан ее исполнить точно и в срок, а за оскорбительные речи можно и ответить.

— Оскорбительные речи? — Делаю удивленное лицо. — Что в них конкретно вам показалось оскорбительным?

Опять жду когда она выговорится, через тэн ее красноречие начинает иссякать, вот теперь можно серьезно поговорить:

— Первое, приказывать графу не может даже король, он может только просить, поэтому все, что вы мне наговорили это действительно ваши фантазии. Второе, без полного денежного обеспечения, и не когда-то потом, а до того как я тронусь в путь, мне даже лень вникать в то, что вы от меня требовали. Ну и третье…, нет, третье потом.

— Вот, — она торжествуя предает мне очередную бумагу.

— И что это? — Рассматриваю указ короля о даровании мне должность герцога владетеля дальних земель. Мощно, и не вывернешься, старый закон в действии. Закон этот был придуман в давние времена, когда после войны образовался вакуум власти, ну, не горели «графья» желанием отказываться от своего привилегированного положения и взваливать на себя заботы по управлению землями, вот парламентарии и дали право королю в случае нужды привлекать этих ушлых товарищей на государственную службу. Однако закон так же четко оговаривал условия, на которых можно было это делать, то есть не просто выпнуть знатного лоботряса в дальний путь, а обеспечить подъемными из казны и сопроводить при поддержке легионов.

Ага, гиблые земли в дальние переименовали, умно, а вот хрен им с дипломатическими реверансами:

— В Идруме нет таких земель.

— Это гиблые земли, — вынуждена пояснить секретарь.

— Вот когда в указе будет написано, что дальние земли это гиблые земли, тогда он будет иметь силу. А так я не намерен каждый раз объяснять откуда какие земли взялись. Кто-нибудь может решить, что перед ним самозванец и казнит чего доброго.

— Хорошо, это мы исправим.

— Исправляйте, только в указе исправлять ничего нельзя, придется его заново переписывать.

— Перепишем, — соглашается она.

— Вот так просто? — Удивляясь оперативности. — Король каждый раз готов подписывать указы не выясняя, кто виноват и не пытаясь наказать за нерадивость?

— Это мы уже сами решим кого наказать.

Резонно. Итак, Винченца все правильно рассчитала, передав мне в управление гиблые земли, она получает рычаг воздействия. Не такой уж надежный, но все-таки. Понятно, что надолго она меня туда законопатить не может, после того как я побываю там лично, могу больше вообще не появляться в гиблых землях, и пусть все быльем порастет, никто мне слова не скажет. Но тут возникает другая неприятность, нужно содержать замок и его защитников, а это деньги, и деньги не такие уж и малые, без дохода с земель сделать это будет сложно. Если по каким-то причинам людям там удержаться не получится, то придется снова почтить замок своим вниманием, и так до бесконечности. Впрочем, нужно продержаться только год, потом пишу уведомительное письмо Его Величеству, плюю на земли, и все возвращается на круги своя, кроме потерянных денег. Подозреваю, в этом и видит выход из ситуации с гиблыми землями сестра короля, они будут вручаться как переходящее знамя неугодным лицам. Так-то неугодное лицо в данном случае герцогиня Тимонда, но ее не зацепишь, в отличие от меня.

Есть и другой путь, расторгнуть помолвку, на это мне усиленно намекала секретарь. Честно сказать, я был готов пойти по этому пути, при соответствующей информационной поддержке, но в том-то и дело, что расторжение должно было состояться по самому неприятному сценарию, со скандалом, а это меня никак не устраивало. А еще накануне произошли кое-какие события, которые мне сильно не понравились и если бы не моя готовность к провокациям, то быть беде.

Совершенно неожиданно в городе меня задержал патруль. Бывает, но для этого существует документ, который я таскал всегда с собой в тубусе. Однако на командира патруля документ никак не подействовал и облеченная властными полномочиями женщина, недолго рассуждая, затолкала меня в каталажку. Однако. Сейчас-то она покуражится, но дальше что будет делать? Ведь на этом дело не кончится, если уж даже барон может ей жизнь испортить, то что говорить про меня? Ладно, смотрим дальше, вроде обращаются вежливо.

Все было нормально, пока в этой обители скорби я один дожидался дознавателя, но вскоре ко мне за решетку подсадили трех горожан бомжеватого вида. Первый звоночек того, что во всем этом деле что-то нечисто — к благородным сброд не подсаживают. Второй звонок прозвенел после того, как эти горожане стали вести разговоры на местной фене, всячески демонстрируя свою связь с преступным миром. Ну и третий звонок не заставил себя ждать, когда они решили потрясти золотого мальчика на предмет наличия золотых.