Я в это время настраивал сеть для ловли птиц, так как завтрак уже прошел, а у меня еще конь не валялся. Сигнал рожка — «Срочно нужен лекарь» услышал четко, охотницы по моим расчетам не могли уйти далеко, ну может километра на полтора. Если бы было что-то не сильно серьезное, то раненую притащили бы в лагерь, а значит надо поспешать. Быстро выдернул из ранца доработанную для переноски на спине сумку лекаря, и как заправский спринтер рванул на звук, поясной артефакт поддержки веса был настроен так, чтобы на две трети разгрузить ноги, так что бежал я очень быстро. Мля, опять сигнал, но уже с двумя переходами, в наших расшифровках это означало, что мне следует поторопиться, куда уж быстрее, но все-таки сумел еще чуточку добавить к скорости, если где-нибудь не удержу равновесие, будет очень плохо. Каждые тридцать ударов сердца, следовал короткий сигнал, чтобы я мог точнее держать направление. Вылетел на полянку с такой скоростью, что пропахал длинную борозду пытаясь остановиться. Ага, одна девушка лежит, откинула голову, другая, вся в крови зажимает ей внутреннюю сторону бедра, это плохо, скорее всего, пробита артерия, а значит, была большая потеря крови. Остальные стоят вокруг с бледными лицами, забыли все инструкции по оказанию первой помощи. Скидываю сумку и выхватываю кровоостанавливающий амулет, благо он лежит у меня с самого верха и прыгаю к пострадавшей, дальше дополнительно прижимаю кулаком выше раны, чтобы уменьшить ток крови, прикладываю амулет и сжимаю его края. Пошел процесс.

— Насколько серьезно, — спрашивает инструктор.

— Хуже некуда. — Отвечаю я, ожидая, когда амулет окончательно перекроет ток крови.

Так, теперь можно уже более предметно осмотреть рану. Хм, ничего себе, чем это ее? Да тут ничего целого не осталось, мышцы вместе со всеми сосудами перебиты, работы хирургам не на один раз и без университетской операционной фиг чего можно сделать, а значит, ее надо как можно скорее доставить туда. А пока срезаю остатки штанины и быстро бинтую, сейчас качественно повязку накладывать не надо, кровь остановлена, надо только чтобы в рану ничего не попадало. Потом выхватываю маленький топорик, который всегда при мне и вырубаю две палки, продел их в вывернутые внутрь рукава трех курток и завязал шуровку, соорудив таким образом носилки.

— Если мы не дотащим ее в университет в течение шести тэнов, она лишится ноги, если пройдет часть, то я не поручусь за ее жизнь. Теперь настала пора доказать ублюдку, что вы сделаете все чтобы спасти подругу. Затаскивайте ее на носилки и бегом.

Мне пришлось пожертвовать свои погоны артефакты, примотав их к палкам посередине, без них они бы не пробежали и трети. Должен сказать, что девчонки выжали из себя все, на что были способны, хрипели от напряжения, выпили по два зелья силы, но носилки до города дотянули в рекордное время, после таких скачек они будут неделю отходить. У двери операционной нас встречала Консолата, сигнал рожка, транслированный стражниками со стен, дошел до нее гораздо быстрее, чем мы прибежали, надеюсь что успели.

И действительно успели, жизнь и ногу девушке спасли, хотя она потеряла очень много крови.

Я сидел у стены операционной и пытался унять дрожь в коленках, все-таки выдержать такой темп, не каждому дано, даже инструктор с ее физической подготовкой сошла с дистанции у ворот, а мне было нельзя, без моей помощи Консолате было бы очень трудно управиться с артефактами. Но самое неприятное то, что мне пришлось вывернуть свой дар наизнанку, артефакты поддержки при таком режима бега стали быстро терять силу и я вынужден был подпитывать их всю дорогу. Где-то на середине пути я почувствовал, что не могу дотянуться до силы, но потом, каким-то образом все же получилось чего-то отщипнуть, чуть погодя еще чуть-чуть, а потом еще, и еще…, и каждый раз все больше и больше. Открылось второе дыхание?

— Хлебни, — протянула хирург мне флягу.

И я хлебнул без всякой опаски. Ух, до самых печенок достало, надо было все-таки сначала понюхать, организм Антонадо не привычен к такому, удар по мозгам будет знатный, но откуда здесь водка? Неужели из прокисшего пива гнали?

— Водку ключница делала, — просипел я.

— Чего?

— Не обращайте внимания, — мотаю головой, — это я так, о своем, о девичьем.

— Сегодня здесь останешься, — заявила мне Консолата, — как бы тебя самого не пришлось лечить. Ты хоть знаешь, что у тебя истощение?

— Догадываюсь. — Истощением здесь называют такое состояние как у меня сейчас, человек не может что-либо делать и адекватно реагировать. Эликсиры силы не дают энергию из вне, они одалживают ее внутри. — Надо еще девочек, из группы посмотреть, они тоже из себя все выжали.

— Посмотрим, то уже не твоя забота. Сейчас давай, перебирайся на кушетку, с едой кого-нибудь потом пришлю.

Ха, перебирайся, ноги не держат совсем, так что тащите сами, а у меня с глазами… плывет все… погодите…

— Что это с ним?

— Заснул.

— Вот так, сразу.

— А чего ты хочешь? Он же никогда кливля не пробовал. Зови наших студиозов, пусть перенесут парня на кушетку, не знаю, как будет чувствовать себя завтра, но сегодня он все свои силы исчерпал до донышка. Знаешь, я сразу не обратила внимания, в горячке многого не замечаешь, а ведь парень маг, он амулеты без камня силы активировал.

— Не может быть, у него же пятый уровень условно.

— Получается, что не условно и даже уровень явно другой, он в них силу без всякой натуги загонял.

— Ерунда какая-то. Зачем ему свои способности скрывать?

— А я про что?

Я бредил, это был полусон — полуявь, сначала мне казалось, что я погрузился в океан энергии, в котором едва угадывались потоки силы, вокруг меня постоянно что-то изменялось, перемещалось, возникало и исчезало. Мир иллюзий и реальности. Например, мне казалось, что я нахожусь в комнатке дежурного хирурга и уже через миг плыву по волнам эфира, в котором иногда смутно проявляются какие-то образы. Это как смотреть на облака, которые, плывя по небу, постоянно меняют свою форму и будят воображение, заставляя нас видеть то одно, то другое в зависимости от того, что именно мы хотим видеть. Вот сейчас вижу воздушный замок, сооружение парит в высоте, а вниз свисают какие-то корни, которые растут прямо из его нижней части. Немного погодя рядом можно разглядеть двух воинов сцепившихся в смертельной схватке, лицо неизвестного бородача, перекошенное ненавистью…, но все это проходит мимо сознания, не поддается осмыслению, оно не существует, не реально. А что реально? Что существует? Вот та комната? Нет, она тоже только в моем воображении, не надо даже прилагать усилий, чтобы стены исчезли, и я оказался под звездным небом. Повинуясь какому-то необъяснимому желанию, я потянулся наверх и через мгновение обозревал город с высоты птичьего полета, несмотря на темноту, я видел даже лучше чем днем, причем расстояние не играло особой роли, в памяти сразу всплывали все детали, как будто находился рядом с тем, на что обратил внимание. В друге время я бы удивился, а сейчас воспринимаю это как должное и главное ни капли интереса. А потом почему-то завис в сером пространстве, именно так — серое пространство, вроде бы в нем что-то есть, и в тоже время стоит туда перевести взгляд, ничего нет.

— А это что? О, это же конструкт, ну да, точно, теперь понятно как он выглядит, а для чего он создан?

Неожиданно конструкт распадается на отдельные составные части, в которых я распознаю магемы. Ну, это мне и раньше было известно…

— Ух ты, а это уже интересно.

Магемы распадаются точно так же как конструкт, и я вижу стилизованные рунные знаки.

— Это что получается, магемы можно создать с помощью рунных цепочек?

И словно в насмешку над этими моими выводам, рунная цепочка немного изменяется и возникает сразу конструкт, минуя стадию магем.

— Мля, и как это понять? Как то, что и руны, и магемы, и конструкты суть единого и целого? Опс…