Наверное, стоило постучаться с черного хода. Всё-таки год назад я натирала тут пол, а на зимнем балу герцогиня так тщательно меня загримировала, что никто не признал. Да, пожалуй, стоило. Но я поднялась на парадное крыльцо, чтобы не делать крюк. На дорогу, хоть я и шла быстро, уже ушло около получаса. Вид каменных ступеней вызвал неуместное нынче воспоминание, как по ним — припорошенным снегом — спускался Ульрих, но я приказала образу полуведьмака сгинуть. Неподходящее время являться и бередить душу.
Внутри, как нарочно, первой встретилась костлявая мегера Гертруда, игравшая прошлым летом роль моей надзирательницы и личного проклятья. При виде меня с окровавленным тряпьем, из которого свисал синий кошачий хвост, экономка вытаращила глаза и икнула от неожиданности.
— Какого демона ты тут забыла, грязный полуцвет?!
Теперь широко раскрылись мои глаза. До замка новости доходят с опозданием? В поселке-то обсуждение приключившегося со мной «казуса» — любимое развлечение.
— Вон! Живо! Пока поганой метлой не выставила!
— Мне нужна герцогиня Виктория.
— Да как ты смеешь произносить имя госпожи грязным ртом?!
Мегера шагнула ко мне с явным намерением влепить пощечину, а я отступила и сжала зубы до хруста. Только устроить пожар в замке дражайших бабули и дедули не хватало. Вот они обрадуются.
Рука с отполированными, но некрасивыми ногтями поднялась для удара.
— Гертруда, стой! Не смей ее трогать!
На подмогу спешил Элиас Ван-се-Росса с белым лицом. Очень вовремя, ибо мои душевные силы иссякали, и если б руки не занимал покалеченный кот, сама бы вцепилась в волосы экономки.
— Лилит, что-то слу-слу-слу… ЭТО УРСУЛ?!
Я посмотрела на Элиаса с мольбой.
— Он ранен. А у вас целитель. А я… я…
— Идем, — он полуобнял меня за плечи и, не оборачиваясь, приказал экономке: — Найди матушку и Маркуса, скажи, мы с леди Лилит в гостиной. Шевелись! Иначе неделю будешь драить пол, вместо твоих девочек для битья.
В другой момент я бы пожалела, что не видела лица мегеры, но сейчас мысли занимал один Урсул. А еще виски иглой колол вопрос: захочет ли целитель семейства Ван-се-Росса лечить кота. Да, герцогиня отдаст приказ, но как проверить, что этот Маркус, которого я прошлым летом видела лишь издалека, не изобразит бурную деятельность, а сам ничегошеньки для бедняги не сделает.
В гостиной — синей, разумеется, Элиас осторожно взял у меня из рук Урсула и уложил на диван, совершенно не заботясь, что дорогая обивка испачкается кровью.
— Не переживай, — подбодрил он меня. — Урсул поправится. Это же особенный котяра. Его так просто не возьмешь.
Я в ответ кивнула. Слова не шли. Остались лишь эмоции, которые я изо всех сил сдерживала. Элиас это понял и деликатно помалкивал, пока не появились герцогиня Виктория и целитель с куцей седой бородкой. Они не заставили себя долго ждать. Спустились минуты через три. А с ними и Гертруда, которая втайне надеялась, что мне устроят взбучку за явление с котом в тряпье. Но едва Ее светлость взглянула на окровавленного Урсула, всплеснула руками и приказала:
— Маркус, займись котом немедленно! Гертруда, принеси всё, что целитель потребует, — и, не замечая ошалевшего лица экономки, повернулась к нам. — Элиас, прогуляйся с леди Лилит в саду. Вы здесь только помешаете. Живо!
Я подарила герцогине наполненный пламенем взгляд, но послушно взяла Элиаса под руку. В сад, так в сад. Главное, чтобы Урсула спасли. Но прежде, чем покинуть гостиную, я почувствовала пристальный взгляд. Не мегеры. И не хозяйки. На меня смотрел целитель. Внимательно и с толикой изумление. Пробрал озноб. А ведь Маркус не молод. Лет пятьдесят, не меньше. Работает в замке давно. Наверняка, застал и Марго. Неужели, он первый из всех, кто ее знал, разглядел наше сходство?
…Мы с Элиасом бродили по дорожкам минут пятнадцать, наблюдая, как солнце садится, оставляя разводы в небе: алые, желтые, фиолетовые. Молчали и молчали. Будто разговоры могли ухудшить и без того плачевную ситуацию. Но, в конце концов, спутник не выдержал.
— Как ты? В смысле, не сейчас. А вообще? За последнее время многое изменилось. Как маги в поселке отнеслись к тому, что ты… ты…
— Не сломанный ублюдок? — подсказала я, скривившись. — Видишь ли, в чем проблема: я — не полуцвет, но всё ещё ублюдок, родившийся непонятно от кого. И по «легенде», и по-настоящему.
— Лилит, — он возвел глаза к небу. — Какая же ты…
— Ершистая? — вновь перебила я, вспомнив Ульриха. Так называл меня лишь он.
— Вроде того. И упертая. Как моя матушка.
В глазах потемнело от гнева, но выброса не случилось. Наверное, помогла мысль, что мне нравится сад Ван-се-Росса, и превращать его в пепелище — неправильно.
— Спасибо за «диагноз», но не сравнивай меня с ней, — велела я.
Мой относительно спокойный тон обманул Элиаса, и он продолжил давить.
— Понимаю твои чувства. Матушка не подарок. Я тоже постоянно на неё за что-то злюсь. Поводов всегда хватает.
— Угу, она и тебя вышвырнула из замка, как мусор, едва ты появился на свет.
Элиас растерялся.
— Кажется, я оплошал. Извини. Оставим разговоры о матушке.
— Лучше вообще помолчи.
…Прошло еще не меньше получаса часа, за которые мы с Элиасом не произнесли ни слова. Я смотрела то на серые башни замка, постепенно сливающиеся с небом, то на огни родного поселка вдали и думала об Урсуле. Нет, Дот сказала неправду, или ее саму ввели в заблуждение. С чего бы моему питомцу дразнить пса старосты. Он осторожный кот, пусть и любит в Гвендарлин гулять по карнизам и греть уши везде, где представится возможность. Но это, в основном, для пользы дела. Глупостью Урсул обычно не страдает. Значит, кто-то нарочно натравил пса, а теперь сочиняет небылицы.
— Ой, Лилит! Ты здесь!
Мы обогнули живую изгородь и столкнулись с Рашель.
— Урсула поранила собака, — пояснил Элиас. — Его Маркус лечит.
— Поранила? Сильно? Стоп! Я только что видела Маркуса. Он пьет чай на кухне, обсуждает с садовником уход за хризантемами.
Накрыло основательно. От страха. Целитель не с котом?! Почему?! Неужели, лечение Урсулу без надобности, ибо уже невозможно помочь?!
— Лилит, стой! Нас бы позвали, если б время пришло! — крикнул в спину Элиас.
Но разве я кого-то слушалась? Особенно тех, кто носит фамилию Ван-се-Росса? Сладкая парочка кинулась следом, но куда им — изнеженным отпрыскам богатых семей — до девчонки, выросшей в поселке с клеймом полуцвета. Уносить ноги от погони я научилась очень рано. Это потом родители застращали всех местных детей, рассказывая обо мне всяческую жуть. Они опасались, как бы сломанная сила не покалечила чад. А поначалу за мной нередко гонялись сверстники с палками и камнями.
Возле гостиной я сбавила прыть и внутрь вошла бесшумно, слыша стук собственного сердца. От страха подгибались колени. Воображение рисовало Урсула с остекленевшими глазами — пустую оболочку, в которой не осталось ни искры жизни. Я не учла, что меня поджидало потрясение иного характера. И в голову ни за что не пришло бы, что минуту спустя сама испытаю жгучее желание придушить питомца.
— Ну, и как с тобой вести дела? — вопрошала герцогиня Виктория, стоя над перевязанным бинтами котом. — Всё, что от тебя требовалось — немного пораниться, дабы напугать хозяйку. А ты что устроил?
Урсул в ответ жалобно мяукнул.
— Собака ловкая попалась? — протянула герцогиня иронично. — Ну-ну. А просто лапу порезать не догадался? Нет, рваный бок, конечно, эффектнее. Но если б не особые снадобья Маркуса, ты бы уже дух испустил. И даром, что магический кот.
— НАПУГАТЬ ХОЗЯЙКУ?!
Я сама едва не подпрыгнула от звука собственного голоса. А уж хвостатые заговорщики тем более.
— Лилит, — выдохнула герцогиня устало. — Тебя собственно пока никто не приглашал.
— А я не нуждаюсь ни в вашем приглашении, ни в вашем разрешении. И вообще, — я сделала паузу, прежде чем выпалить следующую фразу, ибо сомневалась, стоит ли ее произносить. Но потом наплевала на последствия. — И вообще, забирайте кота себе. Мне этот предатель больше не нужен!
