Все застыли в ожидании. Отлетит — не отлетит?

Не отлетел.

— Хм… — Лиан почесал лоб свободной рукой. — Тут какой-то кувшин. Ну, или что-то в этом роде. С рисунком. Вот.

Юмми вопросительно посмотрела на Элиаса. Мол, сойдет? Ответ близок к истине. Это вам не «что-то мохнатое», как звучало от кандидатов в прошлом году. Элиас чуть заметно кивнул и девчонка объявила:

— Следующий.

После попытки Лиана Агния осмелела. Отправилась на «испытание» деловой походкой.

— Это не кувшин, болван, — объявила она мальчишке. — А кубок. С птицей.

Брайс обиженно кашлянул. Успех сестрички резанул ножом по сердцу. Элиас с Юмми переглянулись, и он вышел вперед.

— Кандидаты прошли испытание. Все снимите маски.

Я следила за реакцией Агнии. Ее глаза расширились, а потом сузились, когда она узнала Элиаса и Рашель. На сводного братца огневичка взглянуть не потрудилась. Как и на нас с Ульрихом. Будто мы пустое место. Да-а-а, веселая жизнь намечалась в ордене.

— На сегодня «встреча» окончена, — Элиас повернулся к полуцветам. — Обычно после испытания мы объясняем новичкам положение дел. Но, думаю, лучше это сделать Милли. Она была в ордене, и для вас больший авторитет, чем кто-то из нас. Главное, помните, никому ни слова. Но кону стоит слишком многое.

Лиан сосредоточенно кивнул, а Агния… В ней я не была уверена. Вдруг желание насолить присутствующим (и мне лично) перевесит всё остальное? Не факт, что Милли сумеет передать всю важность обязанностей ордена. Пока лицом к лицу не столкнешься с основателями или хотя бы не отправишься мысленно через столетия во время обряда, всё это запросто покажется забавой избалованных полноценных девчонок и мальчишек.

В бальный зал возвращались в тишине. Полуцветы давно ушли в другую сторону — обсуждать произошедшее, но мы не решались заговорить ни об испытании, ни о чем другом. Просто шли, плохо понимая, зачем идем на праздник, а не в сектор. Наверное, так логичнее. В вечер маскарада не принято сидеть по спальням и даже гостиным.

Изменившуюся атмосферу мы почувствовали сразу. И дело было даже не в музыке, которая больше не играла. Сам воздух пропитался страхом и горечью. В коридоре, ведущем в бальный зал, стояла группка светлых учеников и шепталась со скорбным видом.

— Что произошло? — подошла к ним Юмми на правах старосты.

Ульрих предпочел не снимать маску. Когда два старосты не в курсе событий — это перебор.

— Воспитательница темных умерла! Леди Клементина! — объявил один из парней, округлив глаза. Его пугало произошедшее, но в то же время возбуждало ощущение причастности. — Жуть! Стояла преспокойно. И вдруг — бац! Лежит на полу мёртвая! А кровь так и хлещет. Из носа и ушей! Целая лужа натекла! Ох, ну и перепугались все!

Рашель зажала рот ладонью, борясь с приступом тошноты, Элиас застыл потрясенный, не замечая реакции подруги. Зато Ульрих сориентировался молниеносно и потянул меня прочь. А я… я разревелась. Как распоследняя дуреха. Я не питала нежных чувств к леди Клементине. Но смерть всегда ужасна. К тому же, я не сомневалась: эта смерть всего лишь начало…

Смерть леди Клементины потрясла обитателей колледжа. Еще бы! Внезапная кончина посреди праздника — сама по себе ужасна. Не говоря уже о количестве пролитой крови. Целитель Маркус, конечно, постарался успокоить народ. Мол, это редкая хворь, в Многоцветье обычно не встречается. Видно, у погибшей были заморские предки. Звучало не слишком убедительно, однако большинству хотелось верить в эту версию. Так безопаснее. И спокойнее.

Увы, разговоры на мрачную тему не прекращались. Свидетели последних минут жизни леди Клементины рассказывали тошнотворные детали, доводя особенно впечатлительных девиц до полуобморочного состояния. Многим снились кошмары не хуже, чем в ночь духа. И всё же… всё же участников ордена полной луны гибель воспитательницы напугала гораздо сильнее. В отличие от других учеников мы знали дополнительные подробности. Габриэла рассказала их Ульриху, а он — нам.

Загадочна и страшна была не только гибель леди Клементины, но и случившееся после. Тело оставили в холодном подземелье, а утром… утром целителя Маркуса, пришедшего его осмотреть, дабы установить истинную причину смерти, ждал «сюрприз». Останки воспитательницы выглядели так, будто она скончалась не несколько часов назад, а месяца три, а то и больше. Это было невозможно, но факт оставался фактом: с телом творилось неладное. И крайне тревожное.

— Может, это неизвестный вид магии? — предположил Элиас в следующий вечер, когда мы собрались в берлоге.

Убежище ордена мы игнорировали много дней, но сегодня сделали исключение. К нам присоединилась Милли, чтобы быть в курсе событий и (если понадобится) передать необходимые сведения новеньким. Их самих впускать в берлогу мы не торопились. Как и откровенничать. С Милли же логичнее встречаться здесь, чем у всех на виду. Присутствие воспитательницы полуцветов в компании пятерки темных и одной светлой ученицы многим показалось бы подозрительным. А нам всем и так забот хватало.

— Может, и неизвестный, — проговорила я раздраженно. Побочка жаждала бунта. — А, может, дело в другом. Упыри леди Барбары сказали, что летом в Гвендарлин кто-то умер. Вдруг леди Клементина?

— Угу, а все эти месяцы она была телесным призраком? — бездарно сострил Брайс.

— Нет. Ее телом управляла Гвенда Ван-се-Рмун.

Повисла тишина. Жуткая и потусторонняя.

— Хм… — Элиас откашлялся. — Это вряд ли, Лилит. Леди Клементина постоянно находилась в темном секторе. Рядом с тобой. Будь в ее теле основательница, давно бы что-нибудь предприняла. Ведь ей нужен идеальный сосуд, а это ты.

— Не согласна, — объявила Юмми, прежде чем я успела открыть рот. — Добраться до Лилит не так просто. Леди Сесиль в прошлом году не раз пыталась. Точнее, Гвенда Ван-се-Рмун в теле леди Сесиль. Ничего у нее не вышло.

— Допустим, — вмешалась в разговор Рашель. — Но зачем покидать тело сейчас? Да еще при толпе свидетелей? Умерла бы леди Клементина во сне, и никакого шума.

— Может, в этом и задумка, — протянула Юмми, наморщив лоб, как старушка. — Основатели хотели всех напугать. И нас, в том числе. Или… ох… — она всплеснула руками. — Возможно, Гвенда Ван-се-Рмун больше не могла оставаться в мертвом теле. А на балу полно народу. Отличный момент подобрать новую подходящую оболочку. Если я права, основательница преспокойно разгуливает по Гвендарлин, а, главное, по темному сектору.

— А, может, по светлому? — встрял Брайс и поежился.

— Вряд ли, — возразила Юмми. — Гвенда — темный маг. Вспомните, до этого основатели всегда выбирали темных: леди Сесиль, мэтр Риц, мэтр Дюваль. Лилит тоже темная, как и Маргарита Ван-се-Росса, за которой эта парочка охотилась в прошлом.

— Хватит, — велел Элиас, которому не понравилось упоминание сестры. — Мы даже не уверены, что Гвенда была в теле леди Клементины.

— Ты так, правда, считаешь или просто хочешь на это надеяться? — спросила Юмми прямо.

Элиас посмотрел волком, а светлая девчонка не унималась:

— Не веди себя, как Тео или директор Бритт. Не игнорируй проблему.

— Я не… — Элиас покраснел, как варенный рак. Сравнение не пришлось по душе.

— Тихо! — я ударила ладонью по столу. — Не хватало нам ссор. Вот основатели обрадуются. Давайте успокоимся и не будем сбрасывать со счетов любые версии.

На этом и порешили. Закончили собрание и разошлись. Рашель демонстративно взяла Элиаса за руку и потащила гулять по замку, а Брайс увязался за нами с Ульрихом. Трещал всю дорогу о всяческой ерунде, лишь бы не думать о жутком.

— Интересно, удастся ли Дювалю найти новую воспитательницу в наш сектор, — протянул он задумчиво. — Замены леди Сесиль второй семестр нет, а теперь та-а-акое! Сомневаюсь, что кто-то согласится на эту работу после того, как одна воспитательница сбежала, как ошпаренная, а вторая истекла кровью в разгар бала.

— Дюваль уже решил проблему, — огорошил Ульрих. Не только Брайса, но и меня. — Слышал, он предложил должность леди Габриэле. Она дала согласие.