У каждого в ЦК, руки по локоть в крови и они придушат соседа, если будет стоять выбор кому дальше жить. Да есть безмозглые исполнители, как двое из присутствующих. Есть упёртые карьеристы, как Хрущёв, который оказался в Москве потому, что перевыполнил план по поимке "врагов народа". У них нет совести, потому что они предавали судам родных. У них отсутствует честь, потому что они убивали невинных, из-за личной выгоды. О чём мне разговаривать с ними и почему полное раскрытие?
Я еле проглотил компот, каша абсолютно не лезла, а они уминают как ни в чём не бывало. Хотя ведут себя вполне цивилизованно, салфетками пользуются, беседы о “видах на урожай” и погоде. Этим они раздражают меня еще больше.
Я думал что делать, и отстукивал пальцами здоровой руки и гипсом, ритм. У дальней стены монастыря уже 15 минут что-то обсуждали Ржавый с Кузьмичом. Мне не нравилось их походное положение, они или вернулись из усадьбы, или собираются туда без меня. Тут ещё с этими за одним столом приходится сидеть. Ну как не злиться?
Какую бы из поправок, твари не узаконили,
Зверьё по сути своей жить, желает в загоне.
И никакая реформа, знаю вам, не поможет.
Пока прохожий шакалом, держится от прохожего.
Тот свет, что разливается в колосьях,
Не осветит сердца, заляпанные злостью.
Весна гореть не станет, изумрудами в саду.
Любовь не вернётся туда, где её не ждут.
Ты тешишь своё эго, совесть сжимая в пальцах.
Она уснула внутри и больше не просыпается.
Прочь от невинных матерей, зажмурится скорей.
Боишься статус потерять, среди недолюдей?
Внушаешь себе – "Я по другому не умею",
Лучше в костре сгореть, чем быть осмеянным.
Вы топите страну, в бредовой куче страстей и тревог.
Гордыня слепит и в людях не видишь себя самого!
[21] Пока я читал, подтянулся народ. Улыбаются. Видимо совсем не понимая смысла сказанного. Ну вы тут нужны только как свидетели.
– На хрена они здесь? – спросил я у Круглова, глядя в глаза.
Только реакция на мой вопрос, оказалась странной. Прекрасно понимая, что меня никто не тронет, я ожидал гневную отповедь к юнцу, а они…
– Вас свиней нужно топить, в том навозе который вы произвели. Вы трусливые шакалы, вырезающие соль земли русской с корнями. Аристократию снесли и сами ей стали. Те, даже додуматься не могли уничтожать людей, которые их кормят. Ради чего? Ради похвалы начальства, создавать врагов из невинных. Пытать и насиловать слабых ради липовых признаний? Попов перевешали и сами стали инквизицией. Вы уже не люди, вы звери. Нет, вы хуже зверей. Те могут убить больного, съесть чтобы выжить, но никогда. Вы слышите? Никогда! Зверь не будет убивать добытчиков стаи. Вы бактерии, вирусы. Вас нужно выжигать, пока вы не расплодились.
Я шипел на эту троицу, потому что мне было тяжело дышать, а они…
– Вас всех, всю вашу чёртову банду, нужно линчевать. Безмозглые дегенераты. Чуть слово поперёк – “дело врачей”. Кто смелый найдётся правду сказать, того к стене. Естественный отбор среди крыс, а потом спасаясь расстреляют вас. После, обвинят в своих чудовищных грехах. А запущенный процесс не возможно остановить. Так и будут лезть вверх конъюнктурщики и приспособленцы, создавая общество хамелеонов.
Я отдышался, обвёл “табун” взглядом, ища нужные реакции, а они…
– Думаете одно, говорите другое, делаете, что душа пожелает и так из поколения в поколения будете деградировать. И каждый кто будет приходить следом, обвинит предшественника во всех проблемах. Сам ничего не создаст для общества, только себе любимому, хапнуть побольше. И поскачет за границу, прятаться с наворованным, а там грешных ценят. Лишь бы больше говна, на свою бывшую родину валил. Как только перестанет Россию с дерьмом мешать, награбленное сразу отберут. Все, всё знают, но продолжают грабить и бежать. Через 79 лет в стране будет меньше людей, чем сейчас и войны не потребуются. Вы сами всех пербьёте. Вы запустили процесс вырождения общества. Страну рванет на куски. Вы дальше своего носа не видите. Вы…Вы… ЧЁ ВЫ РЖЁТЕ? Кх-кхе.
Трендец котёнку и его мяукалке. Горло кроме кашля ничего не производит. Хотел взбесить их, а сорвался сам.
– Ты сам много видишь? Умник. Ну-ка разошлись. – через смеющуюся толпу пробиралась “баба Нюра”.
Она на ходу схватила Ржавого за ухо, и не останавливаясь, двинулась дальше. Народ замолкал, смысл сказанного медленно доходил до них и столовая наполнилась кучей бледных лиц в форме. Когда сюда набилось столько я не заметил.
– Ты зачем оставлен? – хлесткий подзатыльник, поникшему Ржавому. – Не мог остановить этот “патефон”? – ещё одна затрещина. – А ты чего разошёлся? – и лёгкая оплеуха мне. – Восьмой десяток, а ведёшь себя как девица на пожаре. Ты что устроил? Забыл где находишься? – более увесистая “плюха”.
Пожалуй мне хватит, осознал, раскаялся, жду казни. Но только без рукоприкладства, я итак весь перемотан и зубов передних нет. Попятился на выход, а “баба Нюра” развернулась и обвела всех взглядом.
– Прошу садиться. – узнаю нотки старого Каа, готовьтесь бандерлоги.
Ржавый подхватил меня за локоть и потащил в сторону кабинета. Усадив в кресло, он долго расхаживал, не зная с чего начать разнос.
– Я с утра в усадьбе был, – виновато произнёс он. – тебя бы всё равно не отпустили.
Ух предатель, это он мне за словоблудие в столовой мстит? Не ожидал. Я даже ответить не могу, голос пропал. Рассказывал Ржавый увлекательно и я быстро погрузился в историю.
В библиотеке он обнаружил две тайных двери, но это я знал и без него. За одной куча барахла, наверное когда-то ценного, но многое сгнило. Меха просто осыпались и осталась задубевшая кожа. Стоят сундуки, но он их без меня не вскрывал. Вот умница, нужно будет пирожок ему дать.
За второй дверью был спуск вниз, где оказалась большая комната выложенная кирпичом. В центре алтарь, а по бокам два саркофага. Пустые. Крышки нашлись возле стены. Он уверял, что в одиночку их не сдвинуть, не то что поднять. Дальше кирпичный коридор, кажется очень старый и уходит он в пещеры. На одной из стен, он обнаружил карту на куске ткани, но когда попытался взять, она рассыпалась.
– Внизу нет запаха смерти, только тухлая сырость. Хотя около дома точно кого-то убили. Не больше двух лет назад. Вот я принёс, это лучшие бутылки. Можно Сталину подарить. – закончил он, а я замычал отрицательно.
Хрен ему, а не подарки. Идиотов присылает, которые только и ржут. Сам выпью, раз лучшее. Лет через 10, а лучше после олимпиады 1972. Когда мы, Американцев обыграем. Хотя нет, Ворошилову вечером подарю, 20 лет всё равно не простоит.
Глава 8
(14 июня 1951 г.)
Если у вещи нет названия, то этой вещи не существует. Это принцип любого мышления. Чем меньше словарный запас у человека, тем ниже культура понимания происходящего. Да с помощью обсценной триады, из матерных слов, русский человек может описать всю палитру чувств и красоту природы. Но как быть с существительными обозначающими конкретную “вещь”. Вас обманывают, вы это понимаете, но не можете даже себе объяснить, потому что вам не хватает конкретных слов.
В русском языке более 30 слов обозначающих налог или его сбор. От кочевых до церковных, от мнимых до официальных. И ассоциация одна, повиновение. А сколько слов обозначающих обратное? Нет, не государственные льготы или выплаты. Сколько слов обозначает борьбу с несправедливостью. Как одним словом назвать наказание для чиновника-взяточника, вымогателя или казнокрада? У человека 21-го века, эти слова вызывают иронию, а не раздражение. Потому что привык.
