– Какого хрена, он тут стоит? – в моей памяти сохранилась другая картина.

Судя по тем кучам земли, я ожидал увидеть только крышу, а не как не двухэтажное здание. Знакомые гипсовые львы с причала, сейчас мирно стояли по бокам лестницы, а тот каменный мужик будет охранять вход в ДК. Только без рук и головы. И причиндалы прикроют… кажется.

– Впечатляет? – задал вопрос Михалыч и кажется совсем не удивился особняку.

Мы стояли на площадке перед входом. Это было относительно свободное от растительности место, лишь изредка в полосах щелей, пробивалась трава. За спиной находилась большая круглая клумба, до запустения, являющаяся, вероятно, фонтаном. Стоял и разглядывал строение, сравнивая с виденным в 80-х. Михалыч ходил вокруг, разрывая сапогами землю, вглядываясь в поднятые камни. Подвиги Индианы Джонса и Лары покоя не дают?

Кузьмича мы оставили ловить рыбу, охранять лодку и переваривать информацию, что источник моих знаний, уйдет вместе со мной в могилу. Он правильно понял, что этот источник ему не опасен, хмыкнул и ответил: “захочешь сам расскажешь!”

– Вспоминай! Ты говорил земля по кругу, будет поднята. От раскопок или привезенная? Фонтан с вазоном был? Ещё строения рядом, может дорожки? – Михалыч засыпал вопросами, пока мы пробирались вокруг усадьбы.

– Такое впечатление, что растащат всё до голых стен, которые уйдут под землю, а потом эти стены заново выроют и растащат внутренности. Лес будет реже. всё вокруг вытоптано и никаких кустов, в поле зрения. Давай в подвале, ту стену проверим и пора возвращаться? – я указал на правое от входа крыло.

– Там что будет? – показал Михалыч вглубь густого леса, когда мы вышли к задней стене. Тут дела обстояли лучше, за счет широкой открытой террасы. Я забрался на балюстраду, чтобы лучше рассмотреть направление куда он показывал.

– Не помню. А, баню поставят, чуть ниже купель. Вон в тех зарослях, стопудово, ключ бьёт.

Овраг говоришь очистят, а мост или его остатки найдут? Вокруг песчаник, а дом из кирпича, как сюда всё везли? Где конюшня? Где другие хоз. постройки? – вопросы продолжались, пока он лазил по кустам.

Шум передвижений и хруст веток то приближался, то отдалялся и совсем пропадал. Мне стало скучно и я решил проверить здание, уже примериваясь как попасть внутрь. Окна состояли из двойных рам, в переплете шириной не более двадцати сантиметров. Большинство стекол потрескалось и даже оплыло освобождая верхнюю часть квадратов. Наверное целых стекол вовсе нет, я не приглядывался. Меня интересовали двери. Во первых они были приоткрыты, а во вторых, это же дверь. Высотой немногим более двух метров, она состояла из стекла и имела над собой застекленную арку аналогичной высоты, расходящуюся крыльями на соседние окна. Перемычка над дверью лежала на толстых стенах, поэтому внутреннюю, глухую дверь я обнаружил осматривая первую. Наружная дверь поддавалась с трудом, пока раскачивал, из неё вылетела половина стекол, но проход для своего тельца пробил. Хорошо сверху ничего не прилетело. Внутренняя дверь стояла намертво, её заклинило по всему периметру или у меня сил не хватило. Пробовать с разбегу не стал, места мало, да и веса тоже. Хорошо на шум битых стекол, вышел тот, кому веса хватит за двоих. Михалыч поразглядывал меня за обрешеткой наружной двери, потом поднял взгляд на окошки арки и начал медленно тянуть первую дверь. Без раскачки, без пауз, она медленно но уверенно открывалась наружу.

– Нашёл я хозяйственные постройки, но надо разбираться. Ну ка отойди подальше. – с этими словами он подпихнул меня в спину и вошел под перекрытие.

Я залез на балюстраду возле лестницы, нормально тут медведь потоптался. В густой траве петляли тропы, прерывающиеся широкими кругами. Видно бил “копытом”, на месте очередных изысканий. Внутренняя дверь, не открылась на легкий стук и даже на похлопывание ладошкой. Не понимает глупая, у кого стоит на пути, ты на кусты в своем саду посмотри. Казалось бы, непроходимые дебри.

Ну вот, застонала от неизбежного. Дверь открывалась медленно, с остановками на изучение коробки, в которой она находилось. Михалычу видней как открывать двери, я с советами не лез, как и не сомневался в благополучном результате если он её просто пнёт. Дверь открылась достаточно чтобы “медвежатник в погонах” прошёл, что он и сделал. Я полез в рюкзак за фонарями и поспешил за ним.

На каком языке думает немецкий еврей, родившийся на севере одесской области (на тот момент, столице Молдавии) и считающий себя казаком, понять сложно. Еще сложнее понять на каком языке думает обычная русская женщина.

Ночью не спалось, хоть и получилось удобно устроиться между подушками. Ошейник давил. Ныла и чесалась спина. Но это всё мелочи, даже запрет спать на животе. Я на месяц остался без руки, а Машка обещала поколотить если буду напрягаться. Мать отнеслась с понимание, от меня и до этого помощи было не много. Так, птиц покормить и одной рукой можно. Соседский Толька и то больше делал. Ничего я вылечусь, мать еще гордится помощником будет, а не плакать ночами. (полился минорный звук гармони).

Да этот малолеток сильно изменился. Может и мне с того дерева спрыгнуть? Тоже стихи писать начну. А какая музыка? Ажно распирает всего от предвкушения интересного. Нет, что то он скрывает, не могло ему приснится такое. За одну ночь? Три раза ха, столько не спят, сколько ему приснилось. Это же целая филармония должна месяц писать, чтобы потом за одну ночь научить. Даже бабка не сможет, она только советует, да пугает. Но я знаю она добрая. (к правым резонаторам гармони, добавились левые регистры).

Не, не залезть мне на дерево. Я в этом году, даже не купался. Ну ничего, может ещё и плавать научусь. Руку сказали, точно поправят, а потом только постоянная зарядка и эта… Китайская гимнастик – уху, кажется. Ничего втянусь. Я быстро привыкаю. Страха вон, почти нет. Когда эта бабка появилась там в больнице, я не испугался. Хоть она в гневе была, но видно не на меня злилась. Зыркала только, да щупала меня. А когда Рыжаков дёргал руку, так схватила внутрях. Я думал всё отморозит, но ничего попустило. Даже легче стало. (мелодия стала звучать веселей, набирая ход).

Вот маятно теперь, вроде и концерт музыкальный и я лучший музыкант округи. То всем известно. Но получается буду только слушать, да подпевать. Ой хороши песни, даже и про море. Хоть музыка странная, непривычная, но слова хороши. Надо будет другую мелодию попробовать, например так…

– Ты что творишь, шпильман?[6] Вот у кого то уши длинные. Все руки поотрываю, чтобы сидел спокойно. – послышался девичий крик с улицы, вроде тихо играл. – А ну, пошли за мной. Пойдем, пойдем в амбулаторию.

Пришлось подчиниться, да и время самому идти к Зине, на процедуры, а Машка она только ругается, а так она добрая.

Ночью не спалось, несмотря на усталость. Вставала, пила чай и снова пыталась уснуть и снова вставала. Прогулялась на центральный пруд, к дому культуры. Деревня спала, даже собаки не тревожили хозяев лаем, аккуратно гремели цепью или провожали меня вдоль своей территории. Животные меня любят, я отвечаю взаимностью. Дом участкового, единственный в котором горел свет, ну на нашей половине точно. Я думала зайти, но если Илюшка воспримет это как дружеский жест, соседи могли подумать эскулап знает что. Побоялась сплетен, да и занят может человек. Посидела на лавочке возле ДК, наслаждаясь прохладой. Наблюдала за огоньком в доме. Странно. На свет свечи или электричество не похоже, скорее фонарик, но мерцает разными цветами. Элементарно, это диафильмы. Холмс может мной гордиться Нужно будет попросить у Илюшки, он не откажет. А если сказки? Детей собирём в актовом зале. А то кино только в городе.

Холодает, пойду домой.

Обстановка привычная, легкая усталость, но заснуть не смогла. Странный мальчишка не выходил из головы. Бегал повесой по деревне и как будто подменили. Нет, точно изменился и сестра его об этом сказала. За одну ночь, веселые, круглые глаза, стали узкими и уставшими. Картавый высокий голосок, молотил без остановок и прерывался только на еду и сон. И вдруг картавость пропала, речь выстроенная, уверенная, как у преподавателя с большой практикой. Его даже Илья Михайлович слушал и что самое удивительное, подчинялся. Этому огольцу, подчинялся человек, которого я с трудом уговорила померить температуру. Очень странно и ведут себя как равные. А словарный запас, медицинская терминология? Много непонятных слов, но явно не выдуманных и даже интуитивно понятных. Он пожалуй, знает больше Машеньки и меня в некоторых аспектах, но с латынью не знаком. Его не понимающий взгляд тому подтверждение.