Итак, обращение человека вовне обусловлено принятой им идеей собственной неполноценности, недостаточности, ущербности, которую, по мнению Эго, могут исправить, удовлетворить только внешние приобретения. Другой путь избавления от проблемы – забыть о ней путём физического отключения ума или занятия ума другими впечатлениями. Худший вариант – остаться с проблемой в уме, но (тогда уж) направить гнев на внешние объекты/субъекты, от которых, по мнению Эго, зависят его приобретения.

Эго всегда отождествляется с определённой ролью (или сменяющими друг друга ролями в зависимости от ситуации), а потому человек (Эго) ищет вовне не себя, а то, чего требует принятая им в каждой конкретной ситуации определённая роль. Так женщина ищет женского счастья, мужчина – мужского, мать – материнского, сын – сыновнего, рыбак – рыбацкого, спортсмен – спортивного, музыкант/художник – творческого, игрок – фартового, наркоман – кайфового… Но роль Эго никогда не удовлетворит разум, а приобретения ролевого персонажа никогда не станут сокровищами души. Бегство от самопознания в конечном счёте всегда приводит к душевным страданиям и боли, поскольку человек, не зная себя (пребывая в иллюзии), пытается жить «не свою» (не соответствующую его реальному естеству) жизнь. А самопознание приводит к самоотрицанию ума (смерти Эго), потому и вызывает страх Эго.

Сознанию, запутавшемуся в своих отождествлениях и обусловленных реакциях, представляется крайне трудным самостоятельно разобраться в себе и отыскать решение собственных психологических проблем, чтобы хотя бы прекратить страдания, не говоря уже о нахождении реального пути к настоящему счастью. Поэтому многие люди предпочитают обратиться за профессиональной помощью к психологу в надежде, что кто-то извне поможет найти выход из сложившегося тупика. Тем не менее увидеть действительное положение дел вовсе не так сложно, как это видится уставшему от страданий уму, и это просто необходимо сделать, чтобы как минимум сформулировать проблему, прежде чем бежать к кому-то за решением вопроса, который вы ещё даже не сформулировали.

История: Быть добрее.[36]

Так что же представляет собой это «я», которое так сильно нуждается в помощи? Это наше Эго, ментальный образ, который мы приняли в качестве себя и уверовали так крепко в то, что он и есть «я», что никакая другая религия не сможет сравниться по силе с этой умопомрачительной безусловной верой. Однако у этого образа можно без особого труда обнаружить вполне определённые черты. Во-первых, Эго представляет собой отдельную от мира, а потому неполноценную «сущность». Его ущербность неустранима по определению, поскольку в самом себе Эго не видит источника жизни, следовательно, оно обречено быть всегда нуждающимся в чём-то извне для удовлетворения своих неискоренимых потребностей. Таким образом, вторая отличительная черта в том, что эта «сущность» – потребитель, и в своём потреблении Эго абсолютно зависимо от внешних источников. Так что третья черта – это зависимость. Если Эго не дают то, что оно хочет, то Эго ничего не может с этим поделать, кроме как попытаться вырвать желаемое насилием. Но ни насилие, ни что другое не может быть гарантом долгосрочного удовлетворения желаний Эго, поэтому его неизбежно время от времени постигают неудачи, утраты и разочарования. А потому четвёртая неотъемлемая черта образа нашего «я» – это (осознаваемый или неосознанный) страх: страх утраты, неудовлетворённости, неосуществления, недостижения, неуспеха, и т. п.

Эта обособленная «сущность» – с неполноценностью, потребительством, зависимостью и страхом – фактически обречена на одиночество, сколько бы и каких бы отношений у неё ни было в любой момент времени. Свою внутреннюю пустоту она пытается заполнить разного рода удовольствиями, которые со временем обесцениваются всё быстрее, так что в конце концов приходит понимание, что, по сути, наполнять жизнь становится попросту нечем.

Какую же помощь может предложить в решении проблем Эго психолог, если главной проблемой и фундаментальной причиной всех своих проблем является само Эго, тот ментальный образ, с которым отождествлено сознание. Единственный вариант – это сменить отождествление на другой образ, типа: ты – молодец, ты всё можешь, всё в твоих руках, дерзай! Но ты по-прежнему Эго, а значит, неполноценность, потребительство, зависимость, страх и одиночество никуда не уйдут. Они с тобой и в тебе, и, даже замаскированные новыми психологическими программами, они неотвратимо проявятся и разрушат твой комфорт, и будут проявляться и разрушать, пока не исчезнет само Эго.

Выходит, что счастье при сохранении отождествления сознания с этим образом неосуществимо. И никакая помощь психолога принципиально не изменит положения дел. Образ Эго – это роль, которую сознание добровольно приняло на себя и теперь переживает всю полноту обусловленных этой ролью событий и впечатлений. И сознание так прикипело к этой роли, что отделить (освободить) его от неё кажется невозможным. Тем не менее это просто роль, форма ограниченного самовосприятия абсолютно бесформенного сознания, способного исполнять любые роли и при этом оставаться свободным от всех ограничений. Так что рецептом счастья является то, что вряд ли предложит хоть один психолог: полная свобода через разотождествление со всеми формами, образная «пустота», вмещающая в себя всё и вся, способная быть всем и ничем вне нужды и зависимости от чего бы то ни было, включая время. На эту тему есть гениальные художественные фильмы[37].

В попытке бегства от самопознания человек (Эго) концентрируется на материальных «ценностях», что приводит его к духовному банкротству (опустошению жизни) души, утрате здравого смысла, подавляющему самоощущению в спектре плоти – материальных форм и ролевых игр. Вместе с тем в попытке решения проблемы внутренней опустошённости укореняется вера в то, что состояние полноты Эго достижимо.

Характерным признаком страха перед самопознанием (бегства от «Себя») является вера в возможность смерти как конца жизни (типа: «отмучился»).

История: Хорошо ли тебе с самим(ой) собой?

Их дети были очень разными. Старший – сын – отличался завидным спокойствием и кажущейся на первый взгляд замкнутостью. Он мог без малейшего расстройства и скуки проводить в блаженном одиночестве дни и недели напролёт, находя себе всё время какие-то интересные занятия. При этом он совсем не чуждался общения, был рад почти любой компании и легко делился плодами своих интересов. Младшая же – дочь – росла непоседой. Она бурно переживала всё и обо всём, неуёмно находила себе причины для возбуждения и волнений, отчаянно нуждалась в постоянном общении и буквально окатывала всех своими эмоциями, выплёскивая их на каждого, словно воду из ведра. Даже непродолжительное одиночество, казалось, могло свести её с ума!