Выхожу и тут же попадаю под её раздачу:
— Какого черта ты припёрлась в школу? — нападает на меня брюнетка.
— Эм… у меня по расписанию сегодня уроки. Как и у тебя, кстати, — отвечаю задумчиво.
— Какое слово из предложения «тебе здесь не место» ты не поняла? — Полина сложила руки на груди.
— У меня с русским всё в порядке, — замечаю совершенно серьёзно.
— Тогда что ты делаешь здесь? — с улыбкой маньяка убийцы перед лицом своей жертвы, вопрошает Полина.
— Учусь, — коротко отвечаю.
— Не беси меня, мышь! Ты прекрасно меня поняла! Неужели не ясно, что такая опасная хренотень, как ты, не должна ходить в школу вместе со всеми нормальными учениками?
— Чего? — недоуменно смотрю на неё.
— В начале ты меня просто вымораживала, но потом я поняла, кто ты, — она оглядывает меня с не меньшим недоумением, чем я её, — как ты вообще решилась прийти сюда после вчерашнего?!
— Мне вчера стало плохо. И что-то не помню, что это запрещено законом, — произношу напряженно, начиная медленно раздражаться.
Чего этой истеричке от меня нужно?
— Такая, как ты, в принципе должна быть запрещена законом. И не удивлюсь, если из-за тебя таковой и появится, — чуть не выплевывает в меня Полина, а я совсем теряюсь.
— У тебя с головой всё в порядке? — спрашиваю на всякий случай.
— Это у тебя с головой не в порядке! Ты что, не понимаешь, что опасна для окружающих? — шипит на меня эта змея, а в следующее мгновение из двери выходит Лика и присоединяется к нам.
— Оставь её в покое, Полина, — произносит блондинка, глядя на бывшую подругу.
— Что, будешь защищать её? После всего, что вчера произошло? — изумленно восклицает та.
— А что вчера произошло? — спокойно уточняет Лика. — Ты прислала Соне записку с тупой фразочкой, желая запугать и унизить — и ей стало плохо. Взглянув на ситуацию со стороны, могу сказать одно: опасный антисоциальный субъект в школе — это ты.
— Так это твоих рук дело?! — резко разворачиваюсь к Полине.
Какого черта она ко мне привязалась?!
— Опасна не я, а она! — брюнетка направляет на меня указательный палец.
— Да? А мне кажется, что ты. Ты провоцируешь людей на самое худшее, а потом визжишь, что им здесь не место, — холодно произносит Лика, — да тебе просто повезло, что в случае с Соней ты так легко отделалась.
Что?
Удивленно смотрю на блондинку, теряясь от странной уверенности в её голосе, когда она произносит эти слова.
Полина переводит на меня озверевший взгляд.
— Я всем расскажу о том, как тебя, бедняжку, загнобила вся параллель!
— Что, покопалась в моём грязном белье? — выдавливаю из себя усмешку. — И приспичило же тебе. Неужели я тебя так пугаю?
— Ты дура? — неожиданно влезает в наш диалог Лика, окатывая Полину арктическим холодом. — Нет, я серьёзно спрашиваю: ты совсем дура? Хочешь из неё, — она кивает на меня, — своего врага делать?
Тут я, признаюсь, немного растерялась. Опять.
— Я знала, что с ней что-то не так! — сквозь зубы цедит брюнетка, глядя на меня, точно я была Фредди Крюгером — не меньше!
— Завязывай со своей войной, Полина, — делая к ней шаг, произносит Лика, — это до добра не доведёт.
И так она произносит слово «добра», что даже мне становится не по себе.
— Ты серьёзно? Ты будешь с ней общаться?! После того, что мы все вчера увидели? — брюнетка смотрит на Лику, как на сумасшедшую.
— Она моя подруга. В отличие от тебя, я своих друзей не бросаю, — ещё холоднее произносит та, и я совсем запутываюсь.
Почему мне кажется, что речь идет не о моём вчерашнем приступе слабости перед уроком?..
— Она же чудовище! — искренне возмущается Полина, а у меня заканчивается терпение слушать все эти прелестные эпитеты в свой адрес.
— Ты на себя-то смотрела со стороны? — бросаю ей в лицо. — Может мордашка и не подкачала, но внутри одна гниль. И если внешность досталась тебе от родителей, то всё дерьмо внутри — твоё собственное.
Эти слова почему-то сильно озадачивают Полину. Мне даже показалось, что она не столько обиделась на них, сколько удивилась тому, что они были произнесены — в принципе.
— Соня, оставь, пожалуйста, нас двоих, — просит Лика через небольшую паузу.
Разворачиваюсь и иду в класс. Внутри бурлит адреналин — я это сделала! Я сказала то, что хотела! Я дала оценку внутреннему уродству первой красавицы класса — вслух!
Было даже немножко жаль, что никто этого не слышал.
Моя маленькая победа над собой… победа, которой вообще не стоит гордиться. Да, я быстро сдулась. Потому что оскорбила человека. Пожалуй, впервые в жизни.
Я теперь плохой человек?..
Звонок на урок не позволил и дальше размышлять над этим вопросом, а вошедший завуч быстро забрал всё моё внимание, уточнив на весь класс:
— София, вы уверены, что поправились?
Да, знаю, после вчерашнего вопрос закономерный. Но всё равно это всеобщее внимание ко мне сильно напрягает — неужели он не мог спросить меня об этом наедине?!
— Да. Уверена, — встаю, отвечаю (надеюсь, что) громко.
— Мне необходима записка от ваших родителей. Насколько я понимаю, справки у вас нет, — прозорливо замечает Евгений Павлович, красноречиво посмотрев на стол и не обнаружив оной.
— Записка у меня с собой, — произношу осторожно — он же не будет сейчас при всех зачитывать мамины объяснения по поводу моего вчерашнего срыва?..
Но Евгений Павлович меня удивляет спокойным:
— Отдадите после урока. А теперь садитесь на место. Тема сегодняшнего занятия…
Смс от Лики приходит где-то в середине урока.
«Сегодня вечеринка в клубе. Пойдёшь?»
Вечеринка… о ней ещё вчера упоминала Рита…
Пара секунд на размышления и:
«Пойду. Пора реабилитироваться в глазах одноклассников».
А затем добавляю спешно:
«А у тебя не будет с этим проблем? В прошлый раз Полина выгнала тебя из клуба».
Ответ приходит через минуту:
«Тогда я была не в форме.» «Переживаешь?»
«Переживаю за Полину», — строчу с улыбкой и отправляю смайл с перебинтованной головой.
А сама думаю — не нарываемся ли мы, учитывая, что группа поддержки у Полины всё ещё составляет большую часть нашей параллели… если не всю параллель.
— Чёрт… — выдыхаю, глядя на экран телефона.
— Судьбу мира решаешь? — едва слышно (но всё-таки!) спрашивает Мирон.
Хмыкаю, оценив юмор.
— Решаю, что надеть на вечер, — произношу одними губами, стараясь не привлекать внимание завуча.
— Куда идёшь?
Это всерьёз происходит? Красавец блондин интересуется, в какой клуб я заброшу свои кости?!
— Куда все, — отвечаю тихо, опустив голову — Евгений Павлович как раз в этот момент на меня смотрит.
— Ты всегда ходишь туда, куда идут все?.. — подняв брови, насмешливо уточняет Мирон.
— А тебе жизненно необходимо идти против системы? — парирую в ответ.
Блондин изображает на лице недоумение.
— Ты отказываешь всем местным красавицам, не хочешь ходить на школьные вечеринки, открыто показываешь, что сам по себе, — произношу тихо, продолжая следить за передвижениями завуча.
— Это разве называется «идти против системы»? — задает неожиданный вопрос Мирон.
— А как это ещё назвать? — спрашиваю с лёгким удивлением.
— К примеру, проявлением своего мнения? — глядя на меня не то с жалостью, не то с недоверием, отвечает Мирон. — Попробуй как-нибудь, может, понравится.
— Что ты имеешь ввиду? — не на шутку оскорбляюсь я.
— Быть в системе — вовсе не означает потерять свою индивидуальность, мышонок, — откинувшись на спинку стула, то ли глубокомысленно, то ли легкомысленно произносит Мирон.
И почему-то мне впервые не обидно за своё местное прозвище.
— София, Мирон, вы любите мыть полы в раздевалках? — вопрос Евгения Павловича застаёт меня врасплох.
— Нет, — отвечаю честно.
— К чему вы спрашиваете? — с лёгкой усмешкой уточняет блондин.
