Стенфорд вздернула подбородок и ответила:
— Не ты убивала, разумеется, у тебя и не вышло бы. Но вот твой вессекский любовник бы…
Так отчаянно и вдохновенно я, наверное, за всю свою жизнь не ругалась. И тут не обошлось без тени профессора Лестера за моей спиной! Да сколько можно?! Мало того, что выставляют злодейкой, так еще и совершенно беспомощной без мужчины. Вдвойне возмутительно!
— Я на тебя в суд подам, — мрачно сообщила я Брук. — Хотя нет. Я скажу профессору Лестеру — пусть он подает на тебя в суд. У него денег на хорошего адвоката точно хватит.
Позади раздался преувеличенно громкий топот, и, обернувшись, я увидела слегка встрепанную после сна, еще более бледную, чем обычно, но безусловно грозную Блэр Сандерс. Что бы ни говорили сестры и что бы ни воображали о себе и других, а благоговейный трепет и даже страх перед Черной госпожой Тета Пи Омега въелся в них за последние годы намертво, и за пару-другую недель избавиться от него не удалось вообще никому.
При виде не слишком довольной Сандерс девушки на всякий случай перепугались и притихли, потому что для Би не бывает невиновных, бывают только те, на кого она не посчитала нужным обратить внимание.
— Что за собрание с утра пораньше? — хмуро осведомилась Блэр, упирая руки в бока. — Я так смотрю, у кого-то здесь появился излишек свободного времени для того, чтобы маяться ерундой? Ничего, сейчас исправим это досадное упущение.
Кто-то достаточно смелый для того, чтобы выдать «С чего это ты взялась командовать?», но не настолько, чтобы выйти вперед, попытался протестовать… Но это была поистине жалкая попытка, можно даже сказать, смехотворная.
Стоило только некромантке воззвать к своей магии, даже не в полную силу, как девочки тут же замялись, смутились и резко передумали бунтовать. Мастеров смерти боятся на подсознательном уровне, и можно сколько угодно уговаривать себя, что все равно тебе злобствующий некромант ничего не сделает. Все равно страшно и язык к небу примерзает.
Мне оставалось только усесться в одно из кресел и принять столь щедро предложенную помощь, которую по широте душевной решила оказать Блэр, решившая урегулировать возникший конфликт.
— Ты! — с мрачной улыбкой воскликнула Би, указуя перстом с сторону своей первой жертве. — Алекс… Алекс Харпер, не так ли? Можешь не прятаться за чужими спинами, я вас всех и по голосу прекрасно узнаю. Так вот, чересчур умная Харпер поднимается на чердак и убирается там. Кто-то хочет составить ей компанию? Ах да, о чем это я! Стенфорд! Будем лечить физической нагрузкой обострившуюся глупость!
Я седьмой год изучала магическую науку, однако настоящее волшебство творилось передо мной именно сейчас, когда Блэр Сандерс без единого заклинания принялась манипулировать несколькими десятками половозрелых девушек.
Харпер и Стенфорд пошли красными пятнами, но на чердак действительно отправились, причем молча.
После, убедившись, что главные возмутительницы спокойствия отправились к месту отбывания наказания, Би повернулась к остальным обитательницам дома, явно планируя и на их счет какую-то соразмерную кару.
— Так, Уолш, Шеридан, Карвер, Шепард, МакЛейн, сюда. И не пытайтесь симулировать глухоту, иначе доносить свои пожелания я буду пинками и оплеухами!
Следующей группе приговоренных не оставалось ничего другого, кроме как выйти перед строем и выслушать свой приговор.
— Вы у нас бытовики? Бытовики. Почему в доме настолько грязные окна?! В Тета Пи Омега траур! Скоро поминки, а стекла настолько грязные, что скоро свет придется включать и днем! Хотите опозорить сестринство перед всем университетом?
Вообще, на помывку окон выделялась строка в бюджете и в итоге нанимали специалистов… Но я и не подумала напоминать о том, о чем Би и так несомненно в курсе. Просто подруга решила по старой памяти отыграться на бывших сестрах.
— Прямо сейчас? — только и пискнула Джейн Шепард.
Дальше этого ее протест не пошел.
— Прямо сейчас! — рявкнула начальственным тоном Сандерс. — Никакого «потом»!
Через десять минут единственными незанятыми людьми в доме остались я и Блэр, не без ехидства взирающая на меня.
— Не можешь гонять их сама, пользуйся услугами Лиама. Один леденец — и все обошлось бы тихо и мирно, причем даже без моего вмешательства, — принялась наставлять меня на ум Сандерс. — А вообще, хватит уже нянчиться с девочками, а? Вот заведешь своих детей, тогда и станешь проявлять заботу и душевную нежность. В сестринстве с такой политикой сожрут и не заметят.
Я только вздохнула покаянно и развела руками, признавая свою несостоятельность как управленца. То есть организовать все было мне и по силам, но рано или поздно окружающие начинали считать, что можно протестовать против моих слов, причем без боязни кары.
— Ладно, год один продержаться осталось, — махнула рукой на воспитательную беседу Сандерс. — Купи пакет леденцов, Вэл, и используй по мере необходимости.
Заветным пакетом леденцов я обзавелась в одном из магазинчиков кампуса по пути на лекции. С десяток конфеток мигом перекочевали в карманы джинсов и куртки, что называется, «на всякий случай». Учитывая, какие фокусы норовят выкинуть в последнее время раз за разом окружающие, без помощи потусторонних сил точно было уже не обойтись.
В этой мысли я утвердилась после того, как прямо у входа в учебный корпус, на меня вышла бледная как сама смерть и явно разъяренная Эльза Ласлоу, которая с таким остервенением сжимала в своих руках носовой платок, что непонятно еще каким чудом он еще цел.
— Мисс Сеймур, — прошипела профессор Ласлоу с такой интонацией, словно бы само мое имя уже является самым мерзким ругательством из всех, какие только известны человечеству.
Первым моим порывом стало страстное желание развернуться и бежать от преподавательницы куда подальше и как можно быстрей. Но настолько откровенное малодушие мне откровенно претило, да и сбеги я сейчас — и признаю свою вину не пойми в чем. Нет, участие в судьбе Уилли я отрицать не собиралась, это поступок исключительно добрый и даже достойный, я им гордилась и скрывать не собиралась, но мало ли какие еще «подвиги» мне заодно припишет профессор Ласлоу, если сейчас развернусь и брошусь прочь?
— Доброе утро, профессор, — обозначила я на лице вежливую улыбку.
Хотелось верить, что удалось сохранить маску дружелюбия и доброжелательности, каковых я к Эльзе Ласлоу, разумеется, не испытывала. Да и кто бы стал относиться к ней хоть сколько-нибудь хорошо, зная, как старая карга тиранит собственного единственного сына?
— Не назвала бы его таким, — резко прокаркала преподавательница и подалась вперед так, словно намеревалась клюнуть меня своим острым носом. — Куда вы спрятали моего сына?!
Хватилась все-таки, не обнаружив ненужного ребенка на положенном месте. И кинулась к первой из возможных подозреваемых.
— Уилли пропал? — изобразила растерянность я.
Вроде как неплохо вышло, естественно. Сама бы себе поверила, если бы не знала, что нагло лгу в лицо «несчастной матери».
— Какая восхитительная невинность, — ухмыльнулась недобро Эльза Ласлоу, сверкая глазами так, что как еще искры не полетели — непонятно. — Думаете, я настолько глупа, чтобы поверить, будто вам ничего неизвестно?! Какая редкостная наглость!
Голос женщина повышала все больше и больше, если в начале разговора на нас изредка с вялым интересом смотрели прохожие, то теперь, когда профессор буквально орала на меня посреди улицы, люди даже начали останавливаться, чтобы полюбоваться на разгорающийся скандал.
Такое внимание лично мне показалось излишним, так что я попыталась просто обойти разошедшуюся женщину и войти в корпус, до занятий оставалось всего ничего. Однако Эльза Ласлоу была твердо намерена вытрясти на меня если не правду, то душу. Фурия вцепилась мне в руку, причем так сильно, что стоило ждать после появления синяков.
Ее измятый носовой платок упал на землю.
— Ты никуда не уйдешь, пока я не получу назад моего сына! — рявкнула мне прямо в лицо профессор Ласлоу, преисполненная уверенности, что именно я повинна в исчезновении Уилли.
