— Слушай, как насчет того, чтобы завтра пообедать с двумя представительными и даже привлекательными мужчинами? — внезапно предложила Би, хитро на меня поглядывая, словно бы я должна была о чем-то догадаться.
И, черт подери, действительно должна была!
— Мистер Лестер щедро пригласил меня пообедать с ним и его кузеном в ресторане. Почему бы и не согласиться? А ты пойдешь в нагрузку, — «обрадовала» меня Мисс Органайзер и довольно прищурилась. — Один факт твоего присутствия будет выводить Лестера из равновесия достаточно, чтобы он допустил какие-нибудь оговорки. Плюс, только один его кузен может прилететь на обед из соседнего штата. И, надо сказать, что этот родственник Лестера красив, богат, не женат и даже немного помоложе твоего декана. Знакомство, с какой стороны ни посмотри, выгодное.
На месте Дина Купера я бы уже уносила ноги из страны: раз Сандерс уже успела изучить всю его семью, то за дело взялась всерьез и с присущей ей основательностью.
Но какую выгоду может принести знакомств с богатым холостяком?
— Ты же не собираешься разрывать помолвку с Ленни? — почти испуганно спросила я.
Ленни Хартвик был первым и единственным счастливчиком, который получил исключительное право доступа к телу Блэр, но это еще мелочи, на самом деле. Ленни добился полновластного владения сердцем Мисс Органайзер, и странный роман между большой умницей и редкостным раздолбаем вызывал оторопь и умиление у всего университета последние несколько лет.
— Глупости какие! У нас свадьба весной! — тут же всплеснула руками Би. — А… Это ты из-за моих восхвалений кузена Лестера? Ну, я просто предположила, что, быть может, ты найдешь свою судьбу в лице черноокого красавца из хорошей семьи. К тому же дипломата. Вдруг приглянетесь друг другу?
Да уж, кто только ни числится в родственниках у нашего дорогого декана: и лорды, и полицейские, и ректоры, и, оказывается, дипломаты. К такому и в самом деле так просто не подступишься. Вот же гад…
— Маловероятно, что я могу заинтересовать аж целого дипломата, да еще и родственника иностранного лорда, — пробормотала я недовольно.
Быть может, если бы мама когда-то не сглупила, я бы и могла рассчитывать закрутить полноценный роман, но будучи всего лишь представителем среднего класса, лучше даже не смотреть в сторону таких представительных джентльменов.
— Ну, хотя бы поглядишь, что за птица, — пожала плечами Блэр, но, что характерно, переубеждать меня не стала.
И вот на следующий день я стояла бок о бок с подругой перед метрдотелем элитного ресторана и чувствовала себя нищенкой, которая донимает серьезных и занятых людей. Мы с подругой оделись соответственно здешнему дресс-коду, однако общая стоимость нарядов и украшений очевидно не подпадала под здешние требования к приличиям.
— Так вы уверены, мисс… — пытался мягко, но решительно отбиться от Сандерс метрдотель, но когда тебе методично тычут в нос полицейским значком, рано или поздно, но все равно сдашься.
В итоге к столику, за которым расположились декан и его кузен, нас все-таки проводили, пусть и с огромной неохотой, которая слегка поутихла, когда Купер приветствовал меня и Блэр спокойной и радостной улыбкой.
Его родственник тоже держался мило.
Би не обманул: смуглый брюнет с прекрасной фигурой и приятными манерами впечатление действительно производил, однако что-то было в нем, что-то настораживающее, возможно, даже отталкивающее. Если рядом с Купером приходилось заставлять себя быть настороже (мерзавец буквально очаровывал), то его кузен, который представился как Арджун Бхатия сразу вызывал смутное беспокойство несмотря на действительно выдающуюся красоту.
— Ну надо же, Самый большой брат, — протянул с намеком Бхатия, когда мы с подругой устроили за столом, — я, признаться, думал, папа сослал тебя на какие-то галеры, однако если у тебя такие студентки…
Декан скривился.
— Мелкий, уймись ради всего святого. Ты отлично знаешь…
Брюнет кивнул.
— Да-да, никаких романов со студентками. Иногда твоя принципиальность меня просто поражает, — на этих словах вессекский дипломат демонстративно закатил глаза. И показалось, что в этой гримасе издевки куда больше, чем дружеской шутки.
Купер явно подметил этот смысл в словах кузена, но с невозмутимым видом пожал плечами.
— Что поделать, Солнышко, я действительно старомодно принципиален и в этом меняться не планирую еще ближайшую вечность.
Блэр прыснула и переспросила:
— «Солнышко»?
Арджун Бхатия как будто самую малость смутился.
— Ну, что поделать, у многих есть семейные прозвища.
Еще с четверть часа я только поражалась тому, насколько непохожи друг на друга могут оказать родственники. И дело не только во внешности, хотя светлокожий и светлоглазый Купер составлял резкий контраст смуглому и черноглазому Аржуну Бхатии. Бхатия на фоне кузена почему-то казался… до невозможности натужным, словно бы он из последних сил пытался обойти родственника в каждом проявлении, будь то эрудиция, манеры, харизма или чувство юмора. Через какое-то время мне даже начало казаться, будто вычурные запонки и дорогущие часы вессекского дипломата — тоже еще одна часть затянувшегося соревнования с Дином Купером, в котором последний, судя по всему не желал принимать участие.
По крайней мере, все шпильки кузена мой декан с редкостным благодушием пропускал мимо ушей и глядел на Бхатию, как лабрадор на мечущуюся под ногами таксу. А Купер, он ведь не может не понимать, что его кузен к нему относится двойственно и как минимум завидует.
— И с каких пор тобой снова интересуется полиция, Самый большой брат? — с плохо скрытой издевкой осведомился у Купера Арджун Бхатия, когда в разговоре всплыла, наконец, профессия моей подруги.
Изначально нас с Би представили сугубо как мисс Сеймур и мисс Сандерс.
— Моей маме стоит беспокоиться? — осведомился Бхатия искоса поглядывая на сидящую с совершенно каменной физиономией Блэр. Та стала за несколько минут настолько сильно похожа на настоящего опытного копа с этим протокольным выражением лица, что даже оторопь брала.
В последнем вопросе Бхатии насмешки и все-таки было несколько больше, чем родственной заботы.
— О нет, — покачал головой декан, — тете Даф точно беспокоиться не стоит. Не из-за меня, по крайней мере. В Свонвэлли убили двух преподавателей. Буквально на днях. Но я к этой истории не причастен даже косвенно.
Не считая того, что оба убитых с недавних пор находились в подчинении Купера, сам он местами не походил на человека, а тот оживший кошмар, что растерзал уже двоих, декана, похоже, побаивался.
И все-таки Бхатия к родственнику относился не так чтобы действительно плохо, поскольку после таких «замечательных новостей» на породистом лице вессекца отразился шок и явное волнение.
— Дин, может, к черту все? — практически взмолился дипломат. — Возвращайся домой, если все оборачивается настолько круто. Не хватало еще, чтобы с тобой что-то стряслось! Дядя Дэн такого удара точно не выдержит, как и Дженни! И опять же если до Бель дойдет… А в ее положении волноваться категорически нельзя, сам знаешь.
Все эти причитания и уговоры Бхатия проговорил на одном дыхании, разом став похожим не на взрослого и самодовольного мужчину, а на перепуганного до полусмерти маленького мальчика, который отчаянно боится, что с близким и дорогим человеком может стрястись что-то плохое.
— Солнышко, нельзя вот так бросать все. Тем более, опасность, пусть и есть, но я смогу разобраться в ситуации. Тебе-то отлично это известно. Да и бросать факультет… На меня, в конце концов, рассчитывают. Просто пока не делись моими новостями, вот и все. Бель и вовсе не стоит знать лишнее, если по нашей вине она начнет волноваться, месье Маруа удавит и тебя, и меня, чтобы неповадно было.
Я бы сказала, что Бхатия не слишком верил в правоту родственника, слишком уж мрачно дипломат смотрел на кузена, да и хмурился достаточно красноречиво. Впрочем, беспокойство поспешно спрятали под маской прежней веселости.
