Но Вадька не делает никаких попыток подчиниться, лишь шепчет мне в ухо: «прости».

— Нет, Крутов, — говорит он, прижимая меня к себе. В бок упирается пистолет. — Я же отпущу ее, а твой дружок пристрелит, потому что вынес мне приговор.

И я вижу за спиной Тимура еще одну фигуру: Игнат.

— А так ты дашь мне уйти, а когда я буду в безопасности, то отпущу Аську.

И я почему-то верю ему, но Тимур другого мнения.

— По-твоему, я похож на идиота?

Но Вадька не отвечает, осторожно пятится назад. Но там же нет выхода. Или есть?

Я не знаю, в какой момент все меняется. Только на очередном выдохе я вдруг понимаю, что Тимур не отпустит брата. И ему плевать, что я на линии огня. Плевать, потому что он давно все просчитал.

— Тим…— шепчу. — Тим…я…Тим…

Я не знаю, что сказать. Но знаю, что Вадька тоже улавливает настроение противника и вскидывает руку, одновременно пытаясь спрятать меня за спину. Но я выворачиваюсь и бросаюсь на черный ствол, что вот-вот взорвется выстрелом. И он взрывается с такой силой, что меня отбрасывает назад. Я падаю на пол, зажимая ладонью живот.

Кто-то успевает поймать меня, а я…я смотрю, как мой муж расстреливает моего брата. Как Вадька валится на стылый пол, а Тимур медленно поворачивается ко мне. И в его глазах – черные дыры.

— Он…не…виноват…

И холодная пустота заключает меня в свои объятья.

Десять лет спустя.

…Ася пропала ночью.

Игнат не знал, почему проснулся. Словно кто-то пнул в бок. Он распахнул глаза и первое, что обнаружил – пустоту рядом. Ася ушла. Опять бессонница? Она часто не спала ночами, уходила на кухню, забиралась на подоконник и пила кофе. Игнат поначалу опасался, что она сиганет вниз. Уже снимал ее с подоконника темной ночью и находил в парке недалеко от дома. Даже таблетки, прописанные психиатром, не помогали.  Поэтому он обезопасился сам. Окна в квартире открывались лишь, чтобы можно было проветривать. А дверь он запирал каждый вечер и ключи прятал. Сегодня забыл. И Ася ушла. Босая. В пижаме и тоненькой куртке. А на улице – зима и дождь уже вторые сутки.

Игнат умел собираться очень быстро. Туфли, джинсы, пальто, ключи от машины. И плевать, что под пальто – ничего, а туфли обуты на босу ногу. Плевать, что квартира осталась не заперта, а мобильник – брошен на кухне в бессмысленных попытках дозвониться. И дороги не видно за пеленой дождя. Важно одно – найти Асю живой.

И на ум приходило только одно место. Старый пешеходный мост почти не освещался и всегда манил Асю.  Желтоглазые фонари мигали, норовя вот-вот погаснуть. Над темными водами реки стелился туман. Некогда белые арки моста размывал дождь. А свет фар выхватил маленькую фигурку на самом краю.

Дыхание перехватило. Игнат ударил по тормозам и вылетел из машины. Он бежал, перепрыгивая скользкие ступени, не сводя глаз с хрупкой фигурки.

— Ася! Не смей! – орал он во все горло. Но крик тонул в ночной тишине. А девушка на краю даже не обратила внимания. Он не видел лица, только белую куртку, но чувствовал – там, над пропастью его сердце.

Она обернулась, когда Игнату оставалось всего пару шагов. Темные волосы разметались, ударили ее по щекам. Теперь Игнат видел ее измученное лицо и сумасшедшую улыбку на губах. Удар сердца, короткий рывок – Игнат  почти поймал ее, но она  разжала пальцы и шагнула вниз.

— Нет!..

…Игнат резко садится и осматривается: один в собственной спальне. Растирает ладонью влажное от пота лицо. Выдыхает. Сон. Это всего лишь сон. Один из многих, навещающих его по ночам. В те минуты, когда ему удавалось уснуть.

Встает, разминая неожиданно затекшие мышцы. Спускается на кухню, тянется к выключателю.

— Не включай, — тихо просит Ася.

Игнат вздыхает: опять не спит.

— Чего не спишь? — спрашивает, хоть и сам знает причину. Стоит недолго в пороге, пока глаза привыкают к полумраку, наощупь находит турку, кофейные зерна, варит кофе, уже не ожидая ответа Аси. — Кофе будешь? — предлагает, подхватив турку и наливая ароматный напиток в чашку.

— Он вернулся, Игнат, — вздыхает Ася и только теперь Крушинин замечает, что она сидит на подоконнике с черной розой в руке.

— Он просто любит тебя, — пожимает плечом Игнат и устраивается напротив Аси.

Она снова не отвечает, смотрит в окно, где желтым бельмом висит полная луна. Игнат отпивает обжигающе горячий кофе и жмурится от удовольствия.

Его никогда не напрягало молчание, даже, наоборот, рядом с ней Крушинину легче думалось, и все кошмары становились совсем не страшными. И сегодня ему как никогда нужно быть рядом с Асей, потому что, похоже, этой ночью ему не отделаться от прошлого, так бесцеремонно влезшего в душу.

…Вода была не просто холодной – обжигающей, неспокойной. Водовороты то и дело затягивали на дно. И девушки нигде не было. Лишь на короткий миг мелькнула ее  головка и исчезла в черной воде. Игнат нырял. Легкие жгло от нехватки воздуха, глаза болели. Но темнота под водой давила и не давала шанса на спасение. Паника потихоньку прокрадывалась в мозг, усталость сковывала. И шансы таяли, как туман, оседающий на травянистых берегах. Но Игнат упорно нырял. Почему-то было важно спасти эту ненормальную. И он достал. Схватил за капюшон куртки, когда очередной водоворот утащил его на дно. Вытянул на берег. Бледная, неживая, облепленная тиной, она была такая маленькая, словно кукла. И совсем молоденькая, лет шестнадцать, не больше. Игнат перекинул ее через колено, надавил на живот, ударил по спине. Снова и снова. Пытаясь выбить воду из легких. Заставляя дышать. И он сумел. Вода лилась из горла и носа толчками, с кашлем и судорогами. А он гладил ее по волосам, что-то шептал.

— С днем рождения, - дрожащими губами улыбнулся Игнат, глядя в широко распахнутые глаза незнакомки.

Она тяжело дышала, ее била крупная дрожь. В глазах – паника пополам с неверием.  Игнат  подхватил ее на руки, она не сопротивлялась, уложил на заднее сидение в машину. Хотел вызвать скорую и позвонить Семену, своему напарнику, но мобильника не оказалось. Ругаясь и сильно нервничая, довез девицу до ближайшей больницы, сдал врачам и уехал, наплевав на то, что ему нужно остаться до приезда милиции. Оставил координаты и рванул в ускользающую ночь.

Ему казалось, что он проколесил весь город, всматриваясь в фигуры редких прохожих, расспрашивая об Асе. Из таксофона набрал Семена, дежурившего этой ночью. Тот прошерстил сводки – никаких пострадавших, схожих с Асей. Никаких происшествий, где она могла бы пострадать. Никаких неопознанных женских трупов или странностей. Ася жива. Но где она? Проезжая мимо своего дома, заглянул в квартиру в надежде, что Ася вернулась. Дверь распахнута, в квартире никого.

На телефоне с десяток пропущенных вызовов – большинство от Крутова. И смс: «Ася у меня». Игнат устало опустился на стул, набрал номер…

…Тимур приехал утром. Рассказал, что встретил Асю случайно. Привязались на улице уроды какие-то, а она и не защищалась. Не кричала. Тимур бы мимо проехал, не один был, но девушка была босая и полуголая. В таком виде не гуляют по ночам под дождем. Он вмешался. А потом узнал Асю. Он звонил Игнату, но тот забыл телефон дома. Спасал незнакомую идиотку, в то время как с Асей едва беда не случилась. Искал по всему городу и даже не догадался позвонить другу. Они проговорили несколько часов, выпили не одну чашку кофе. А потом Тимур предложил открыть Асе свой тату-салон.

— Ее нужно отвлечь, - он взъерошил волосы, стянул перчатки, почесал ладони. — Иначе она сойдет с ума, понимаешь?

Игнат понимал, как и то, что в эту ночь они могли потерять ее. И от этого понимания становилось тошно.

— Или с моста сиганет, - добавил Тимур мрачно. — И мы с тобой не поможем.

Не помогут, хоть Игнат и пытался. Психиатр, таблетки, путешествия, - ничего не помогало, даже рисование. Она ломала кисти, резала холсты. Пока Игнат не попрятал все колюще-режущие предметы в доме. Странно, что проделанное Игнатом не дало никаких результатов, а Сварог вытащил Асю в считанные часы и теми же средствами. Почему?