– Тебе лучше вернуться к ней, – сказала я. – Нам еще повезло, что сюда не сбежался весь дом.

Мэри кивнула и проскользнула в комнату Риченды, а я торопливо зашагала к своим апартаментам. У двери я споткнулась о чашку какао, которую прислуга почему-то оставила на полу. Горячий напиток растекся по ковру с узором цвета лазури и слоновой кости. Еще раз досадливо пнув чашку, я вошла и притворила за собой дверь. Не успела моя щека коснуться подушки, как я крепко заснула.

Разбудили меня пение птиц за окном и солнечный свет, падавший на лицо. У камина сгорбилась миниатюрная фигурка – кто-то разжигал огонь. Я вскочила на кровати и сразу поежилась от утреннего холода.

– Ой, извиняйте, вашсочество, я не хотела вас разбудить, – сказала юная светловолосая служанка с тонкими чертами лица. Она была похожа на птичку и трепетала от испуга, как малиновка, пойманная садовником. На вид ей было лет четырнадцать, не больше.

– Который час? – спросила я.

– Утренний чай еще не подают, но если вашсочество пожелает…

Я уже собиралась отказаться, но вдруг подумала, что мне еще никто и никогда не приносил чай в постель, поэтому кивнула:

– Это было бы чудесно.

– Люси скоро должна подняться с подносами, но я могу ее поторопить.

Я покачала головой:

– Тогда не надо чая, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за меня. Как тебя зовут?

– Дейзи.

– У нас тоже есть Дейзи в… – Я вовремя прикусила язык и продолжила: – В одном из летних дворцов.

– О-о, правда? Вы не представляете, как обалдеет моя матушка, когда я ей об этом расскажу!

Я не нашлась, что на это сказать, и, решив, что продолжения разговора не последует, откинулась на подушку. Странно это было и очень неловко – валяться в кровати, пока совсем юная девушка приводит в порядок мою комнату. Впрочем, она оказалась хорошей работницей – через пару мгновений поленья в камине весело затрещали. Я снова села на постели.

– В Замке, должно быть, круглый год холодно?

– Да уж, почти все время, – сказала Дейзи. – Миссис Мерион говорит, это все из-за старинной каменной кладки. Камни всю зиму вбирают холод и сырость, а за лето не успевают прогреться. Мы уж и все окна держим нараспашку в теплые дни, но солнце сюда как будто не заглядывает.

– А как тебе работается в этом доме? – поинтересовалась я.

– Не знаю, вашсочество, – ответила Дейзи с очаровательной непосредственностью. – В других-то я и не работала. Матушка говорит, мне повезло, что меня взяли в такой большой дом, где полно прислуги, потому что тут всегда есть возможность получить повышение – кто-нибудь из старших слуг то и дело умирает, ну, как заведено в природе…

– Естественный отбор? – подсказала я.

– Про такую диковинку я не слыхала, вашсочество. Так, может, теперь-то я схожу к Люси – вдруг чай у нее уже готов?

– Спасибо, Дейзи.

– Она вроде как должна сама принести его и постучать, но ужасно вас боится, думает, вы вся такая надутая зазнайка. Я ее успокою – скажу, мы с вами даже подружились.

Моя новая подруга встала и подхватила корзинку с приспособлениями для разжигания огня в камине.

– Но раз уж вы совсем проснулись, можете сразу спуститься к завтраку – его подают в гостиной, там всякие блюда и напитки выставляют на выбор. Помощники повара приносят все, что душе угодно, от омлетов до копченой рыбы. И я вам скажу, рыба пахнет волшебно, а на вкус она, должно быть, и вовсе пальчики оближешь, так что обязательно попробуйте.

– Спасибо. Я вызову свою камеристку.

– И то верно, вашсочество. Увидимся завтра утром.

Мэри прибежала бодрая, хоть и слегка встревоженная.

– Ну и людская тут – просто сказка! – сообщила она. – Мы как будто в разных домах с господами. Нас от них отделяет длинный коридор, и мистер Роббинс, дворецкий, запирает его на ночь, так что мы остаемся одни, в полнейшей безопасности.

– То есть чем дальше от меня, тем лучше?

– О-о, да ну тебя! На господской стороне ночует только мистер Роббинс, а миссис Мерион, экономка, совсем не строгая. Обстановка в комнатах для слуг очень приятная, даже дружеская.

– Тогда понятно, почему Дейзи такая непосредственная, – пробормотала я.

– Кто?

– Одна словоохотливая девочка. Она сюда приходила разжечь камин.

– О-о, если она позволила себе поболтать с тобой, ее ждут неприятности. Могут даже уволить.

– Я не собираюсь на нее доносить. Однако буду благодарна, если ты объяснишь ей, что она не должна считать меня своей новой подружкой. И вообще, она заявилась слишком рано.

Мэри хихикнула:

– А вы, небось, вчера перебрали винишка, миледи, и сегодня хотели подольше понежиться в постели?

Я с трудом вылезла из-под перин.

– Скорее, объелась всякой гадостью. Еды было слишком много, и вся ужасно невкусная.

– Поэтому теперь ты торопишься к завтраку?

– Как дела у Рори?

– Гм… – Лицо Мэри омрачилось. – Рори сильно не в духе. Ему, в отличие от меня, вся эта вольница в людской совсем не понравилась. Но если хочешь знать мое мнение, он бесится в основном из-за того, что ты теперь всегда по другую сторону двери – на господской половине. Он из-за этого как на иголках.

– О боже… – пробормотала я.

– По-моему, он к тебе неровно дышит. А что? Рори – хороший парень. Теперь, когда у меня есть Меррит, мы можем устроить двойную свадьбу. Подумать только – я буду венчаться в одной церкви с августейшим высочеством!

Я запустила в нее подушкой – Мэри с привычной ловкостью увернулась и достала из шкафа утреннее платье для меня:

– Госпожа согласна с таким выбором? Цвет платья выгодно оттенит ее глаза.

– О, заткнись уже! – буркнула я и принялась умываться – поплескала в лицо водой из тазика на тумбочке.

Соответствующим образом одетая и причесанная, я направилась завтракать. В гостиной на одном конце стола уже сидели двое незнакомых мне джентльменов, а на другом – Бертрам в полном одиночестве. Я подошла к столику с горячими блюдами и придирчиво исследовала яства на тарелках под серебряными крышками. Дейзи не обманула: здесь оказалась еда на любой вкус, и на вид она была отменно приготовлена. Я взяла себе омлет с зеленью, кусочек копченого лосося и велела дворецкому подать мне горячий черный кофе, после чего уселась за стол – поближе к Бертраму, насколько это позволяли приличия. Он хмуро покосился на меня.

– Хорошо вчера провели вечер? – осведомилась я.

– Ты шутишь? Они же устроили настоящее побоище.

– Вы это видели? – удивилась я. – А я вас там не заметила.

– Не знаю, куда ты смотрела, но их перебранку наверняка слышал весь дом.

– Признаться, я и сама пришла в изумление, хоть и знала, что они никогда не ладили, – сказала я. – Но такой оглушительный скандал при всем честном народе не в их духе.

– Не в их духе? Кому как не тебе знать на что они способны. Ты же сама видела, что случилось с Дейзи!

– С Дейзи? – озадаченно переспросила я, подумав о своей новой юной подруге. – А она тут при чем?

– Типтон ударил ее хлыстом, ты что, забыла? Ударил просто потому, что вода для бритья якобы была холодная.

– Ах, вы о нашей Дейзи? Не о той, что работает здесь, в Замке? Но мы же говорили о вашей матушке и о…

– Ты, случайно, не злоупотребила хересом вчера за ужином? – с подозрением уставился на меня Бертрам. – О чем ты вообще толкуешь?

– Я толкую о ссоре между вашей матушкой и Ричендой прошлым вечером…

– Что? – нахмурился Бертрам.

– А вы о чем толкуете?

– Я о Ричарде с Типтоном, которые вчера подрались. Типтон, судя по всему, сегодня будет светить фонарем под глазом.

– Но я видела Типтона вчера вечером. Он заглянул в мою комнату и заявил, что я прекрасно сыграла свою роль. Выглядел подвыпившим, но не побитым.

– Должно быть, это было до того, как он снова спустился в гостиную. А что там насчет моей матери и Риченды?

Дабы избежать дальнейшей путаницы, я коротко пересказала Бертраму все, чему стала свидетельницей прошлым вечером. Выслушав меня, он пожал плечами: