— Что???

Вот, честно, я ни хрена сейчас не понял! Это у меня что, такая вот репутация? Это из-за нее Лера от меня и бегает?

— Это просто некрасиво, Слав, — выдыхает она так, что я сразу чувствую, с каким трудом ей даются слова. — Ты влюблен в другую, и все равно не хочешь оставить меня в покое! Кто я для тебя? Девочка на одну ночь? Так, мимолетное приключение? Хочешь поставить галочку в каком-то своем дневнике, что новенькая тебе отдалась?

Я мотаю головой, вообще уже ничего не понимая. Какую галочку? Какая одна ночь? С чего она вообще взяла этот бред?

— Лера, я с ума от тебя схожу, — шепчу, сам не понимая, от чего голос становится таким хриплым. Как будто и не мой. — Ты засела в меня и не даешь покоя с утра до ночи, 24 часа в сутки. Я никогда, ни к кому ничего и близко на это похожего не чувствовал! Какая одна ночь? О чем ты вообще говоришь? — прижимаю ее к себе крепче, чувствуя, что она уже готова вырваться. Вот только я не готов. Не готов отпускать ее никуда.

— А как же тогда Римма, — она все-таки пытается отодвинуться, вжимаясь кулачками мне в грудь. Какие же они у нее маленькие… Какие хрупкие… Так бы и зацеловал каждый пальчик… Стоп! Что? Римма?

— При чем тут Римма? — шепчу ей в ухо, зарываясь в волосы руками. И чувствую, что плыву, как та самая мороженка. Вот оно, блаженство, а не та фигня, от которой Карин ошалел!

— Ну, как же, — шепчет она в ответ слегка задрожавшим голосом, и у меня, кажется, начинают подкашиваться колени. Моя близость явно не оставляет Леру равнодушной, и от этого голова плывет, как от солнечного удара. Я все еще продолжаю о чем-то говорить? В уме я уже давно подхватил Леру на руки, и, закружив изо всех сил, целую ее. — Ты ведь с ней.

— Я? — не понимаю, с чего она взяла весь этот бред, но хочется хохотать во все горло. Она ревнует! Сколько вообще блаженства способен выдержать человек?

— Ты был с ней на свидании, — кажется, в голосе у малышки снова начинают появляться слезы. — Даришь ей цветы, эти сумасшедшие букеты… Шоколад… Бабочки…

— Что??? — я громыхаю так, что Шиманский с Кариным тут же оказываются рядом. Да они, как я понимаю только сейчас, вынырнув из тумана, с самого начала далеко и не отходили. — Лера, это же все для тебя!

— Ну, да, — грустно кивает моя девочка, снова пытаясь отстраниться. — Только вот жаркое свидание, после которого ты так трепетно за ней ухаживаешь, было не со мной.

— Да ты что? — вот, оказывается, что она себе напридумывала! — Я же к тебе тогда приходил! Прождал, как последний идиот, а ты так и не появилась! Ну, вот и решил брать неприступную крепость штурмом!

— Неприступную, значит, — она снова отворачивается, пытаясь скрыть обиду в глазах.

— Лера, я не в этом смысле! Мне не нужно, чтобы ты просто со мной переспала, ну, как ты не понимаешь? Я же по-настоящему хочу! Всерьез!

— То есть, — спать ты будешь с Риммой, а мне присылать цветы?

— Да не было у меня с ней ничего! — нет, я реально уже взрываюсь.

— Хочешь сказать, — она все придумала? — Лера очень недоверчиво прищуривает глаза.

Таааак! Вот никто не вправе расстраивать мою девочку и доводить ее до слез!

— Едем к тебе, — я хватаю ее руку и крепко сжимаю. — Вот на месте все и выясним!

— Не надо, — Лера пытается вывернуться, но уж не тут-то было. Теперь я своего уже не выпущу!

— Надо! Пошли! — больше ничего не слушая, я подхватываю ее на руки и просто выношу из этого поганого ночника. Гораздо быстрее, чем уговаривать. И намного действеннее.

— Лера? — о, вот и Мила нарисовалась, как же вовремя!

— У нас все в порядке, — рычу в ответ заодно и своим парням. — Нам просто нужно отъехать.

Какая-то тень на улице неуверенно пытается меня остановить, но я только отпихиваю ее свободной рукой. Когда только в этих клубах научаться грамотно нанимать охрану?

Как же жаль, что я оставил машину, и именно сегодня! Нет никакого терпения дожидаться, пока приедет вызванное такси. Топчусь на месте, переминаясь с ноги на ногу, а Лера от меня уже шарахнулась и, кажется, с каждой минутой все меньше собирается ехать к ним в общагу и разбираться. По глазам вижу, — слишком много в них эмоций, слишком часто они меняются. К тому времени, как машина, наконец, подъезжает, она и вовсе делает шаг назад, в сторону клуба. Кстати, я так и не выяснил, что у них там с Артуром, — вдруг вспоминаю. Но это сейчас не важно. Это уже все потом. Будем распутывать этот клубок постепенно. И сейчас главное — прояснить, что ничего у меня с Риммой не было и быть даже не могло!

Резко хватаю малышку за руку, — кажется, слишком резко, но ничего не могу здесь поделать. Она явно уже передумала, а в глазах осталась только растерянность. Эх, где же тот взгляд, которым ты смотрела на меня после нашего поцелуя, детка? Тот самый крышесносный, от которого я поднимаюсь на двадцать восьмое небо? Может, нужно было вообще не разговаривать, а, взяв ее сразу же в охапку, тащить к себе? И не выпускать…

Сажусь в машину и дергаю малышку на себя. Лера пытается сопротивляться, но тут уж ничего не сделаешь, — руки у меня загребущие, это да, особенно, когда речь касается моего безумия во плоти.

— Сейчас мы все выясним, — шепчу ей в ухо, прижимая к себе изо всех сил. И снова понимаю, что плыву, — от этой ее близости, от запаха, от чуть сбивающегося дыхания… Боже, как же можно быть такой… Чистым воплощением блаженства. Будь моя воля, я бы вообще ей запретил бы на улицу выходить! Чтобы никто даже взгляда мимолетного на нее не бросил!

Выдыхаю водиле адрес общаги и просто утыкаюсь носом в ее волосы. Хочется шептать какие-то нежные дурацкие и совершенно лишенные смысла слова, хочется прижаться к ней и гладить ее волосы, касаться их губами, пробуя на вкус, впитать ее запах… Но, боюсь, малышка меня оттолкнет за такой напор. Это только в моей голове я уже давно весь ее, без остатка. Настолько, что, кажется, сдохну, если ее не будет со мной рядом, ну, а я для нее… Вообще пока непонятно, кто. Так что нужно сдерживать свои порывы, хотя мне на физическом уровне от этого больно. Вот прямо скручивает.

Валера за время поездки приходит в себя, хоть я и чувствую, как легонечко дрожат ее пальцы. Я, кажется, вообще начинаю чувствовать все то, что ощущает она. И это накрывает меня еще сильнее.

— Я войду первой, — шепчет она, слишком как-то побледнев. У меня что, на лице написано, что я сейчас готов разорвать эту Риммку на части? Так, что и кусочков потом не соберут! Какого вообще хрена ей нужно было все это выдумывать? С каждой ступенькой злость накатывает все сильнее.

— Римма? — Лера осторожно толкает незапертую дверь, за которой совершенно темно. Зато даже в коридор доносится запах роз, — кажется, цветочники действительно постарались за те деньги, которые я им плачу.

— Можешь входить, — раздается томный голос. — Слава как раз только что ушел.

Меня дергает, — но, по крайней мере, Лера сказала мне правду и это не было идиотской отмазкой, чтобы оправдать, почему она меня игнорит. С другой стороны, то, что я «только что ушел» — тоже неплохо, — сразу дает моей девочке доказательства того, что ее соседка, — та еще выдумщица.

Лера зажигает свет, и я просто охреневаю от открывшейся картины. Девка развалилась в какой-то прозрачной тряпке на постели и слегка постанывает, так, как будто весь день только и делала, что оргазмы получала. Все ведь продумала, сука, — и губы искусаны, как будто от поцелуев, и постель смята так, как будто по ней ураган прошелся.

— Как ты удачно сегодня ушла, — стонет «измученная оргазмами» соседка по комнате. — Мы с ним все это время… В общем, даже встать не могу. Замучал меня совсем.

— Кто? — холодно спрашивает Лера, удерживая меня рукой за открытой дверью.

— Ты что, вообще с этой учебой память потеряла? — Римма начинает ворочаться на жутко скрипящей постели. — Бурин, естественно, кто же еще? Я же тебе уже сто раз говорила, с кем я!

— И только что ушел, говоришь? — хм, а девочка умеет задавать правильные вопросы.