Рассказ пожилого магистра затянулся почти на час. Он поведал нам о том, как Васир тайком от всех начал приводить младшую сестру на занятия. А та действительно оказалась настоящим дарованием. И увлечённый своим делом преподаватель окончательно уверился, что творит благое дело, развивая такой поразительный талант. Девочка буквально глотала знания, впитывала словно губка, проявляя особенное рвение в артефакторике, чем вызывала в своём тайном преподавателе чувство гордости и удовлетворения, как учителя. А потом дети выросли. Васиру больше не нужны были наставники и заниматься с Айминэ больше не было возможности, но к тому времени магистр Бенегор смог передать ей все свои знания по своей специализации и даже помог узнать значительно больше.

Расплата за доброту и преподавательское рвение настигла старика неожиданно, когда однажды к нему в дом пришёл мужчина в чёрной жупархе с платком на лице, и сообщил, что знает о его занятиях наедине с принцессой рода Босвари. Если об этом станет известно королю, Бенегору не миновать казни. Ему пригрозили разоблачением, если он немедленно не покинет страну.

— Я признаться, испугался. И посчитал, что казни уж точно не заслуживаю, потому и выполнил это требование, уехав сразу же, как только смог, — заканчивает своё признание магистр. — Самое поразительное, что ваша сестра сумела сделать то, о чём я никогда раньше даже не предполагал. Она придумала как объединять силу двух магов при создании особенно энергозатратных артефактов, которые одному нереально вытянуть на своём резерве. Это гениально. Это открывает потрясающие возможности, и я искренне горжусь ею, как ученицей.

— И с кем же она объединяла свою магию? — интересуется Корим, хотя я вижу, что ответ ему, как и мне, уже известен.

— С его высочеством Васиром, естественно. Он всегда и во всём поддерживал её тягу к знаниям и желание экспериментировать с магическими плетениями и свойствами артефактов.

Что ж, кажется, я уже понимаю, что именно казалось странным Скар в почерке Артефактора.

Возвращение в Босварию заняло у нас немного меньше времени, поскольку его уже не надо было тратить ни на какие поиски. По прибытии во дворец мы с Коримом уже не скрываясь первым делом отправились к королю. Принц кратко изложил отцу всё, что удалось узнать от магистра Бенегора. О известных подробностях пленения Скар и выдвинутых мне требований того уже поставили в известность ранее.

Сжав зубы и играя желваками, его величество слушал с таким видом, словно самолично готов был испепелить сейчас того, кто подвернётся под руку. Протянув ладонь перед собой, он сжал артефакт связи, вызывая кого-то. Спустя пару минут в кабинет постучался миразу Хайраш, мой босварийский коллега.

— Вызывали, ваше величество?

— Прикажи задержать Васира. И Айминэ ко мне немедленно, — холодно чеканит Ардораш.

Выдав удивление только дёрнувшейся бровью, высокий седовласый безопасник, коротко кивает и удаляется исполнять. А я уже в который раз за прошедшие часы проверяю маяки Скар. Разрушить созданный на основе брачных браслетов артефакт даже оказавшемуся двуликим Артефактору не под силу. Но моё сознание по-прежнему натыкается на глухую стену. Что с моей девочкой? Цела ли? Почему не может освободиться? Сердце в груди чувствуется зияющей раной, отчего даже дышать больно. Я ищу тебя, маленькая. Я скоро найду. Только держись.

— То есть вы утверждаете, что искомый нами Артефактор — это Айминэ? — глухо вопрошает король. — А заговор дело рук Васира?

— Не совсем, отец. Насколько я понял, Артефактор — это Айминэ и Васир вместе, по крайней мере исполнение, а разработки скорее всего её рук дело. В остальном ещё надо разбираться, — озвучивает своё мнение Корим.

— Надо же. В кои-то веки я ошибся насчёт Гедаша, — с горечью произносит его величество. И как раз в этот момент открывается дверь и в кабинет вводят бледную принцессу Айминэ, даже без тряпок на лице и артефактов, обеспечивающих защитные щиты. Она натыкается на мой взгляд, карие глаза расширяются, выдавая замешательство и… страх… да.

— Ваше величество, принца Васира нет во дворце. Я отдал приказ найти его и задержать, как вы велели, — докладывает Хайраш, заставив вздрогнуть принцессу.

— Ну здравствуй, любимая моя дочь, — голос короля звучит безжизненно, пробирая до костей даже меня.

Что уж говорить о девчонке. Она сжимается, смотрит затравленно.

— Здравствуй, отец. И тебе, Корим, доброго дня.

— Я всё знаю, Айминэ. Про то, что ты создала артефакт Воплощения вместе с братом, что учувствовала вместе с ним в заговоре… Как ты могла, безмозглая девчонка? На плаху захотела? — последние слова пожилой монарх уже буквально рычит, поднимаясь с места и сжимая кулаки.

Она сжимает упрямо губы, и в глазах появляется то, что мне совсем не нравится. Фанатичное упрямство. С таким взглядом и на плаху идут.

— У тебя есть шанс смягчить сейчас свою участь, Айминэ. Скажи, где Васир и избавь меня от страшной необходимости казнить свою собственную дочь, — посеревшими губами произносит король.

— И при этом казнить сына? Нет уж, отец. Лучше меня. Сыновья ведь для вас важнее, — улыбается блаженной улыбкой принцесса. — Я готова понести кару, какую посчитаешь достойной моих деяний.

Я смотрю на её дрожащие губы, на мрачную решимость во взгляде и внезапно замечаю странное смутно-знакомое движение челюстью. Заклинание стазиса срывается с моих пальцев раньше, чем я в полной мере осознаю, что же с ней не так. Айминэ застывает, а на меня удивлённо оборачиваются и король, и принц с безопасником.

— Проверьте её рот. Там может быть капсула с ядом, — объясняю я свои действия, чувствуя, как сжимается всё внутри от осознания, что так просто эта фанатичная дура информацию, где искать её братца-сообщника и мою Скар не выдаст. А время идёт. Что взбредёт в голову уроду малолетнему? Не приведи Богиня тронет её хоть пальцем. По ветру развею.

Проверять берётся Корим. Разжимая сведённые челюсти сестры, он тщательно осматривает рот, используя поисковые заклинания и наконец извлекает из-за щеки знакомое рисовое зёрнышко. Король разражается ругательствами, сокрушая стол кулаками, принц тоже сжимает челюсти до зубовного скрежета. Мне остаётся только закрыть глаза, чтобы спрятать бушующую внутри ярость и сдержать рвущиеся из груди проклятия. И снова проверить маяки. А ткнувшись сознанием в ненавистную стену, внезапно почувствовать, как она рушится, позволяя мне наконец уловить такой необходимый сигнал.

Скарлетт

(за несколько часов до этого)

Я отчаянно стараюсь не замечать, насколько мне холодно. Понимаю, что это скорее всего следствие действия зелья, ну может ещё нервы, потому до захода солнца ещё далеко, и вокруг должен стоять обычный для Босварии зной. Может климатические заклинания барахлят? Почему-то вспоминается, как я пыталась завоевать расположение Тьена в детстве, переборщив с настройкой узлов. Хочу к нему. Невольно шмыгаю замёрзшим носом. Хватит тянуть время. Пробую кандалы, звякая соединяющей их цепью, которая позволяет мне двигаться и даже сесть при желании, неудобно, но всё же. Как мило со стороны царственных извращенцев оставить мне столько свободы для манёвра. Переворачиваюсь на живот, поднимаюсь на колени, подползая к изголовью. А теперь самое сложное. Прижимаю большой палец под нужным углом к деревянной перекладине, через которую перекинута цепь, расслабляю мышцы. Удар, сдвиг сустава, боль… Утыкаюсь лбом в изголовье, переводя дыхание и сдерживая дурноту. Проклятое зелье. Сейчас вывернет. Вытаскиваю ладонь из металлической наручи. Сцепив зубы, вправляю палец обратно и позволяю себе немного отдохнуть. Всё равно пока в мозгах такая каша, ничего с заклинаниями сделать не смогу. А сделать надо многое. И в первую очередь разобраться, что с маяками на брачных браслетах.

Стягиваю звякающую цепь из изголовья, сажусь удобней и наконец заворачиваюсь в простыню. Богиня, как же холодно. Это точно от зелья. Что ж, приступим. Осторожно прощупывая блокирующие сигнал заклинания на браслетах, убеждаюсь, что так просто его не снять. Придётся повозиться не один час. А я не знаю, когда припрётся его преступное высочество. Значит, нужно сначала обследовать комнату и попытаться обезопасить себя, хотя бы на время.