— Может быть. Это в детстве мне наивной было плевать на все, лишь бы быть с тобой. А сейчас… я очень хочу, правда. Но не могу не думать, справлюсь ли я. И ещё… ты же правда тиран. Уж я-то знаю, дорогой мой наставник и начальник. Я работу свою люблю, а ты… Может ты ждёшь, что я всё брошу и буду дома сидеть и маленьких лордиков пачками рожать. Вот чего ты от меня ждёшь? Я, правда, не знаю. Мы же ни о чём таком не говорили. Да и времени не было. Может мы совершенно друг другу не подходим? Может мы не сможем ужиться? У меня ведь тоже характер не сахарный — я не смогу быть твоей послушной женушкой, какой была бы какая-нибудь аристократка, как твоя первая невеста. Столько всего может… Я так запуталась, Тьен…

Вывалив на него всё это, зажмуриваюсь, переводя дыхание, утыкаясь лицом ему в ключицу, чувствуя под ладонью мерный стук сердца.

— Ох, Скарлетт, — моих волос касаются его губы. — Давай по порядку. То, что я — герцог, а ты — не аристократка, не играет абсолютно никакой роли. Мы любим друг друга, это — наша жизнь, и лишь нам решать, как её жить.

— Ага, ещё скажи, что твоей семье будет на это плевать.

То, что его родителям я не нравлюсь — для меня не секрет. Они не понимали Тьена, когда он взял надо мной опеку и точно не испытывали восторга, когда часть этой опеки перешла к леди Виттории. Не вмешивались и на том спасибо.

— Если ты о моих родителях, то сама прекрасно знаешь, что их мнением я не особо интересуюсь. У них своя жизнь, у меня своя. Ну а Виттория и её отпрыски точно от тебя в восторге, для них тыуже своя, часть семьи. Моя сестра гордится тобой, как и я. Да и как может быть иначе? Своим талантом, умом, упорством, трудом ты достигла того, о чём многие и мечтать не смеют. И я говорю не только о женщинах. Как можно тобой не восхищаться? Твои заслуги даже Яргард признаёт и очень ценит тебя, как сотрудника, и уважает, как человека. Разве этого мало?

Ага, в дело пошла лесть. Приятно, чего уж там. Словами не передать насколько. Губы невольно расползаются в улыбку.

— Тебя даже Ардораш не прочь заполучить в невестки, раз уж на то пошло, — произносит внезапно Севастьен, отчего я резко хватаю ртом воздух, ошарашенно поднимая голову. Это что шутка? — Или ты думаешь, он случайно так усиленно намекал Кориму на твой незамужний статус?

— Ты не можешь это всерьёз говорить, — мои глаза сейчас, наверное, на блюдца похожи. — Я понимаю, что могу представлять для него интерес, как агент с уникальными способностями, но невестка? Для принца? Не морочь мне голову.

— Наивная. Твои уникальные способности он совсем не прочь обеспечить своим внукам. А то, что ты ещё и его любимому сыну приглянулась, старому интригану лишь прибавило энтузиазма, — с кривой усмешкой сообщает мне Севастьен, заставляя ловить отвисшую челюсть. — Лишь нежелание давить на тебя с принятием решения удерживало меня от того, чтобы объявить себя твоим мужем. Впрочем, это было ожидаемо. Ардораш не мог тобой не заинтересоваться. Так что везти тебя в Босварию незамужней и свободной, было бы несусветней глупостью.

Так вот о чём он говорил, когда уверял, что предусмотрел все возможные попытки Босвари получить меня. В голове роится уйма вопросов. Но я не успеваю их задать, потому что Севастьен продолжает раскладывать все по полочкам.

— А насчет того, что я будто бы жду, что ты всё бросишь и будешь сидеть дома… Серьёзно? Ты правда обо мне такого мнения? Я думал, ты лучше меня знаешь.

— Я тебя знаю, как наставника и начальника. Ну теперь ещё как напарника и любовника. Как мужа пока не изучила, — возмущённо возражаю в ответ на его негодование.

Он закатывает глаза, снова хмыкает.

— Скар, я знаю, что у меня тяжёлый характер, но ведь всегда можно прийти к компромиссу. Поговорить, обсудить. Неужели ты думаешь, я заставлю тебя бросить любимое дело, тем более что сам тебя обучал? Нет, маленьких «лордиков» от тебя я, конечно, очень хочу, но готов подождать, пока ты будешь готова, и сама захочешь детей. Я готов идти тебе навстречу, чего и от тебя ожидаю. Согласна?

И что тут ответить? В его изложении всё получается просто и довольно радужно. Сомневаюсь, что таким же простым всё окажется на самом деле, но побороться за это стоит. Мой лорд только один мой аргумент оставил без внимания. Но так ли уж отталкивает меня его властность? Как показывает практика, повлиять на него для меня не такая уж и проблема. И я всегда могу сказать своё веское нет, если буду несогласна. Можно даже поскандалить. Его способ мириться мне даже понравился.

— Ну что, всё ещё злишься? — улыбается мой муж, наблюдая за моим мыслительным процессом. — Я могу привести ещё парочку аргументов.

Его ладонь недвусмысленно сжимает мою ягодицу. И я была бы не против, но неприятные ощущения в интимном месте после столь бурной первой близости с мужчиной, на продолжение подвигов не вдохновляют.

— Нет не злюсь. Но аргумент прибереги на потом, когда я смогу его безболезненно принять.

Взгляд мужчины тут же из игривого становится обеспокоенным и раскаивающимся.

— Сильно болит?

— Не сильно, — успокаиваю я своего мужа (подумать только) и целую напряжённые губы. — Но на продолжение пока не готова. Может позавтракаем уже? Нам во дворец скоро.

— Да. Скоро, — вздыхает он. — Иди тогда в ванную, а я пока распоряжусь. Скорее бы уже покончить с этим делом. Хочу увезти тебя домой.

Это звучит настолько приятно, что внутри стаей бабочек ворочается удовольствие. И спорить совсем не хочется.

После завтрака мы действительно начали собираться во дворец. Сегодня должен явиться Гедаш, король обещал предоставить мне перстень для изучения, а ещё я собиралась расспросить в женском крыле о Рифате, может ходят какие-то сплетни. Очень уж меня напрягает этот мужик. Ну и ещё обязательно погулять с Севастьеном коридорами и изучить тех, кто вызвал его подозрения.

Прокручивая в голове планы, предположения и прислушиваясь к собственному чутью, я оделась в подготовленное служанкой персиковое платье и на пару тонов темнее карилью, обув подходящие к наряду золотистые мягкие туфли, и вышла из покоев, чтобы спуститься вниз, где меня уже должен ожидать мой супруг. Собственно, он и ожидает. Да только не сам. Рядом с хмурым Севастьеном, наблюдая за моим приближением, стоит принц Корим собственной персоной.

Стоит мне оказаться рядом с мужчинами, как его высочество шагает навстречу с явным намерением снова поцеловать мне руку, на этот раз в приветствии.

— Доброе утро, прелестная леди, — не таясь, поскольку вокруг мерцают маскирующие щиты, произносит самый привлекательный представитель семьи Босвари, по крайней мере из мужчин. — Позвольте.

Бросаю взгляд на мужа, а тот лишь иронично вскидывает бровь. И я почти сразу понимаю почему, когда неохотно протягиваю Кориму руку. Принц склоняется и замирает, удивлённо рассматривая моё запястье. А там… Да… Брачная метка, которую Севастьен собирался скрыть иллюзией перед выходом, поскольку она с первого взгляда выдаёт в моем супруге носителя королевской крови, а манжета может и соскользнуть, как сейчас. Но пока не успел. Может он знал о визитёре?

— Доброе утро, ваше высочество, — произношу я, отрывая его от созерцания.

И руку отнимаю, да. После чего шагаю к Севастьену и чинно становлюсь рядом, с удовольствием чувствуя, как его ладонь находит мою и наши пальцы, переплетаются. Корим наблюдает за нами, склонив голову набок, в глазах плещется удивление, пополам с досадой, которые сменяются понимающей усмешкой.

— Приношу свои поздравления, Севастьен, — склоняет он голову. — И извинения за то, что позволил себе лишнее, под впечатлением от красоты вашей супруги. Не расскажете, зачем скрывали её истинный статус?

— Простите, но нет, ваше высочество. Это наше со Скарлетт личное дело и никак расследования не касается, — вежливо улыбается Тьен.

— Вот как, — хмыкая, кивает Корим. — Что ж, предлагаю тогда перейти к делу. Скарлетт, отец поручил мне отдать вам перстень матери, который вы просили посмотреть. А ещё настаивал, чтобы я доложил ему результат вашего исследования, поскольку сам сегодня ни с вами, ни с вашим супругом встретиться не сможет. — Он отводит полу тёмно-синего каптана и достаёт из внутреннего кармана бархатный мешочек, который протягивает мне. — Прошу. Можете на него взглянуть сейчас?