— Что бы я без тебя делала, рыжий-бестыжий? Тебя когда, кстати, домой отпускают?

— Завтра утром. Риз уже вызвалась быть моей сиделкой, — сверкая довольной улыбкой, сообщает Тода. — Она почему-то считает, что сам я не выживу, поэтому временно перебирается ко мне.

— Временно? — вскидываю брови.

— Ага. Она так думает, — довольным котярой щурится напарник, заставляя меня рассмеяться.

Что ж, друг остаётся в надёжных руках, так что со спокойной совестью я отправляюсь домой, чтобы проверить ещё раз всё напоследок, вырядиться босварийкой и дождаться Севастьена, который должен заехать за мной вечером.

Он приезжает как раз тогда, когда я поправляю у зеркала замысловатую карилью, полностью закрывающую волосы и почти всё лицо, кроме накрашенных глаз и подведённых тёмной краской бровей. В дорогу я выбрала бирюзовый с чёрным наряд украшенный красивой золотой вышивкой по подолу и манжетам, и вынуждена признать, что выгляжу в нём не так уж плохо. А неудобство придётся потерпеть. Это же не навсегда. Услышав стук в дверь, делаю глубокий вдох и иду открывать. На пороге стоит самый настоящий босвариец. Притом не холёный купец, а воин в жупархе, похожей на удлинённый китель, только с глубоким капюшоном, перетянутой широким поясом. Перевязь с мечом и кожаные манжеты с креплениями для парных клинков лишь прибавляют опасности и брутальности всему образу.

Мда. Мой новый напарник, в отличие от меня, целью не привлекать внимание явно не задаётся. Севастьен сбрасывает с головы капюшон и я потрясённо рассматриваю его изменённую внешность. Тёмные волосы, щетина и внезапно смуглая кожа поразительно контрастируют с голубыми глазами, но в общем смотрится это впечатляюще.

— Нравлюсь? — как-то лихо ухмыляется в ответ на мой оценивающий взгляд. — Ты мне, так очень, дорогая моя невеста.

— Невеста? — иронично заламываю я бровь, непроизвольно улыбаясь. — Я думала — жена, как минимум.

— Мне по душе ход твоих мыслей, бесценная. И я готов сделать тебя почтенной хоаль, свет моего сердца. Давай левую руку.

— Зачем? — ошарашенно переспрашиваю я, слегка опешив.

— Брачный браслет надевать буду, — совершенно серьёзно произносит Севастьен, отстёгивая от пояса кошель.

— А это обязательно? — спрашиваю и сама понимаю, что обязательно. Не бывает замужних женщин без брачного браслета, разве что они из королевской семьи, но там браслет проявляется рисунком на коже. И ведь я об этом не подумала, в отличие от Севастьена.

— Не бойся, он не кусается, — смеётся мужчина, доставая из кошеля на поясе нужную вещицу.

— Как знать, — невольно ворчу я и протягиваю всё-таки ему руку.

Это всего лишь для задания и ничего на самом деле не значит. Мы ведь не в Храме пред ликом Праматери и положенных клятв я не даю, вот и нечего нервничать. Золотой ободок плотно обхватывает моё запястье, вызывая странные чувства. На металле начинают переливаться узорчатые нити заклинаний. Но изучить их я не успеваю.

— А теперь ты мне, — в моей ладони появляется точно такой же, но уже побольше.

— Ты разве сам не можешь?

— Нет. Это парные артефакты. Нужно, чтобы ты это сделала.

— Что за артефакты? — настороженно вскидываю я голову.

— Семейные, мною усовершенствованные. В них вплетены маяки, настроенные на нас, парочка мощных щитов и еще кое-что интересное, я тебе по дороге расскажу. Давай, Скарлетт, у нас не так много времени до открытия портала.

Чувствуя странное волнение, беру браслет в руки, чувствуя, как покалывает пальцы такая знакомая магия и ещё что-то, едва ощутимое. Бросаю вопросительный взгляд на герцога, он ободряюще мне улыбается и протягивает руку. Секунда и на его запястье тоже смыкается золотой ободок, активируя заклинания.

— Ну вот и всё, Скарлетт, — странно хриплым тоном произносит Севастьен и целует мою руку. — Показывай свои вещи, нам пора ехать.

По плану и договорённости с босварийской стороной мы портальной сетью перенеслись не сразу в столицу, а в приграничный с Аргандой городок Каймэк, чтобы создать видимость, будто только пересекли границу. Встретившие нас босварийские коллеги с невозмутимыми рожами и цепкими взглядами, в народе называемые хаджарами, после обмена условными фразами предоставили коня Севастьену, или как его по легенде зовут хали Севару Торрайа, и удобную добротную карету с местным кучером и заодно нашим проводником его супруге хоаль Кариле Торрайа, то есть мне. Дальше нам предстояло дня три провести в дороге, прежде чем, воспользовавшись стационарным порталом в Валейхе, ещё одном городе на нашем пути, перенестись наконец в столицу Замайру. Все эти, на первый взгляд, лишние телодвижения нужны, чтобы те, кто захочет проверить нас и проследить наш путь, убедились, что мы действительно приехали с Арганды, а не возникли ниоткуда. Севастьен, с поддержкой короля, добился даже того, что нашу легенду подтвердит при необходимости Арганда, мол действительно такой человек у нас был, нам нужен, отдайте обратно.

Вот так и получилось что спустя несколько часов после того, как герцог забрал меня из дому, мы, уже как супруги Торрайа, селились на ночлег в лучшей гостинице Каймэка. Я, как добропорядочная и послушная жена, опустив голову, семенила рядом с мужчиной, проклиная узкие юбки и прикидывая, как бы их усовершенствовать на случай возможной опасности. Заметив со стороны обедающих в зале постояльцев излишне пристальные взгляды в мою сторону, ухватилась за рукав своего фиктивного супруга.

— Сев, — зову его едва слышно. Чтобы не путаться, мы уговорились на такое сокращение Севастьена и Севара одновременно. — Можно тебя на минуточку?

— Да, свет мой. Что случилось? — тут же заботливо склоняется ко мне мужчина, приобнимая за талию.

— Мне не нравятся, как смотрят на нас, — я выразительно указываю глазами по сторонам. — Это нормально?

Нет, я конечно понимаю, что мы чужаки, что в Босварии именно по нарядам жены чаще судят о благосостоянии семьи, но настораживает меня такое пристальное внимание.

— Ожидаемо, Кари. Но нам это на руку, запомнят лучше. Держись рядом, — так же тихо отвечает мне Гиерно, увлекая через весь зал к лестнице на второй этаж, где расположена наша комната.

Ясненько. Держусь, куда же я денусь. Добросовестно играя пугливую лань рядом с брутальным мужем, бросаю вокруг осторожные взгляды, попутно изучая помещение. В просторном зале, залитом приглушенным светом от ажурных светильников, за низкими столиками на диванчиках среди подушек восседают мужчины разных сословий, в основном купеческих, если верить одеждам, хотя попадаются и более опасные с виду экземпляры. Многие курят ароматный наргиле, столь популярный в этой стране. И ни одной женщины во всём зале. Что ж, думаю именно этим и можно объяснить повышенный интерес к моей скромной персоне, тем более, что явной опасности я, кажется, не чую.

Севастьен пропускает меня вперёд на ступеньках, поднимаясь следом, и мне приходится опустить взгляд и на выверенную высоту приподнять подол юбок, чтобы не споткнуться. А ещё вспомнить, что нам предстоит провести первую ночь совместно. В номере с одной кроватью. Можно, конечно, кому-то лечь на полу… Можно, да… Как-то мы этот момент не обсуждали заранее. Не то чтобы, я была слишком стеснительной, или ханжой. Но слишком хорошо я помню, как реагировало моё тело на его прикосновения, чтобы не опасаться такой близости между нами. Но ладно, что толку нервничать наперёд? На месте разберёмся. А вдруг там найдётся какой-то диванчик? Я невысокая, мне хватит.

Но мои надежды не оправдываются. В комнате из мебели только большая невысокая кровать, столик с лампой, с раскиданными вокруг него подушками и всё, если не считать разноцветный ковёр на полу.

Застываю на миг, пытаясь прикинуть, как соорудить ложе из этих самых подушек.

— Даже не думай об этом. — На моих плечах смыкаются мужские ладони.

— О чём? — непонятливо вопрошаю у своего спутника.

— О том, чтобы спать на полу. И я бы мог предложить, что сам там лягу, но это лишь оттягивание неизбежного. Нам всё равно придётся потом спать в одной кровати, чтобы даже у слуг не возникло никаких подозрений. А завтра нам обоим предстоит изматывающий день и желательно выспаться. Если ты боишься, что я буду к тебе приставать, то обещаю, что между нами ничего без твоего согласия и желания не будет.