— Были у нас в Рокуолле мир и процветание, пока ты не приперся с армией!.. — громко сказал пьяница. Стража уже знала, что делать. Энтони только кивнул им. Пока стражники шли к Георгу, чтобы вывести его из зала, тот продолжал говорить:
— …Перед этим убив отца и изгнав брата, вероломный ты ублюдок!
Энтони снова посмотрел на стражников. Уже более грозно. Они были слишком медленными. Нужно было выбрать новый состав личной охраны. Они наконец схватили Георга под локти и вывели из зала. Гости затихли. Пришлось обратиться к ним снова:
— К сожалению, далеко не все люди способны принять перемены. Давайте же не позволим этому курьезу омрачить весенний бал! — он посмотрел на музыкантов, и они заиграли легкую, веселую, и не слишком быструю композицию. Энтони, с подобающей грацией, вывел Астильбу к центру зала и закружил в танце. Он вел уверенно, охватывая танцем почти весь зал. Постепенно к королевской чете присоединялись и другие пары.
— Твой брат напился еще до начала бала. Это новый рекорд, — сказал Энтони супруге. Та отвела глаза.
— Пап-пап-пап! — музыка снова стихла, послышался топот детских ног. Энтони остановился, отпустил жену и повернулся на голос. К нему уверенно топали трое его детей: Эндрю, сын девяти лет от роду, Эленор — семилетняя дочь и малышка Эби, которой было всего пять. Эби плакала, и Эндрю вел ее за руку.
— Пап! — снова окликнул Эндрю.
Король посмотрел на него строго:
— Где ваши манеры, юный принц? — но потом присел перед детьми на корточки и спросил: — Что случилось?
Эндрю вывел Эби вперед и поставил перед собой:
— Эби плакала, и спрашивала, где мама и папа…
Увидев маску кота, которая была надета на Энтони, малышка испугалась и заревела в голос. Король тут же снял маску.
— Это же просто маска, смотри! Папа здесь, — мягко сказал он. Эби затихла и посмотрела недоверчиво. Энтони улыбнулся ей. Вот тут дочь его признала, протянула руки. Король обнял ее и взял на руки. Гости вокруг заулыбались и одобрительно зашептались.
В этот момент в зал вбежал слуга:
— Ваше Величество! Господин Аронакс видеофонирует! Это срочно!
Бал проходил крайне неудачно. То одно, то другое… Некоторые говорили, что провалить весенний бал — дурное предзнаменование. Энтони был с этим согласен, хотя не видел в этом никакой мистики. Все банально и просто: весенний бал — знаковое событие. Если оно проходит неудачно, это бьет по репутации короля.
Энтони посмотрел на слугу хмуро. Тот виновато добавил:
— Ваше Величество… Это насчет Вашего брата…
В зале повисла тяжелая тишина. Гости не то, что перестали шептаться, они будто даже дышать в эту минуту боялись. Энтони поставил Эби на пол и в который раз обратился к гостям:
— Продолжайте бал без меня. Я вернусь позже.
Король покинул зал и в сопровождении охраны направился в свой кабинет. Он некогда принадлежал отцу Энтони, но после его смерти молодой король все переделал. Заменил уродливую тканевую отделку стен панелями из дорогого дерева. За некоторыми из них Энтони велел разместить необходимые технические приспособления. Такие, как видеофон.
Энтони велел охране ожидать снаружи и прошел в кабинет. Он бросил свою маску на массивный стол и прислонился к его краю. Взял в руки трость, что стояла рядом в подставке. С ней он чувствовал себя спокойнее в столь волнительной ситуации. Внутри трости было спрятано лезвие. Внутри набалдашника, исполненного в форме головы льва с глазами-истоковиками — механизм, позволявший ударить врага разрядом энергетического тока. Нет, Энтони не думал, что на него сейчас могут напасть, но трость успокаивала. И нет, он не волновался из-за того, что предстоит говорить с лидером Нового Рима. Они вели общие дела и общались довольно часто. В основном насчет поставок истоковика из Рокуолла в Новый Рим и лично Аронаксу для его собственных исследований. Но сегодня Аронакс видеофонировал, чтобы поговорить об Эрике. Это было больной темой. С братом король расстался очень, очень плохо.
Энтони отодвинул крышку на столешнице, которая скрывала небольшую, с две ладони, панель с кнопками. Король нажал одну из них, затем еще одну. Деревянная панель на стене перед ним отъехала в сторону. За ней был выпуклый экран. Он вспыхнул сначала золотистыми разводами Энергии, потом на нем проступило изображение: лицо Джозефа Аронакса. Новейшим цветным видеофоном Энтони обзавестись еще не успел, потому изображение было, как его называли, черно-белым. Хотя по факту это были скорее оттенки теплого золотого цвета Энергии истоковиков, на которых работал видеофон. Как и вся остальная техника.
— И что же у вас такого срочного? — спросил Энтони. На Аронакса он почти не смотрел. Больше разглядывал свою трость.
— Завтра стартует кампания по захвату Ланского, — ответил лидер Нового Рима.
— Еще одна? — Энтони усмехнулся. В высшем обществе одержимость Аронакса пиратским капитаном давно стала поводом для анекдотов. — Которая уже? Когда будет юбилейная сотая? Сдаете, Аронакс.
— Ваш брат в команде, — сказал лидер Нового Рима.
Улыбка сошла с лица Энтони. Он поднял глаза на Аронакса. Энтони искал Эрика уже несколько лет, но тот будто растворился после изгнания. В минуты печали Энтони даже иногда допускал мысль, что его брат мертв.
— В команде захвата? — уточнил Энтони.
Теперь усмехался Аронакс.
— Нет, в команде Ланского.
Энтони поджал губы.
— Идиот.
— На этот раз все по-другому. У меня свой человек в команде Ланского. И крайне мотивированная охотница. Кроме того, я собираюсь проконтролировать ситуацию лично. Ланский обречен. Вашего брата постараемся доставить вам в целости и сохранности. Я уважаю ваши интересы.
— Я полечу с вами, — сказал Энтони. Он не мог допустить, чтобы его брат стал случайной жертвой разборок Аронакса и Ланского.
***
Первый полет на дирижабле вызывал у Агнесс бешеный восторг, но она старалась держать лицо. Ей хотелось орать от радости уже в тот момент, когда сотрудник порта показал ей предоставленный Аронаксом дирижабль: красавица «Пандора» военного образца. Из новых, Агнесс знала. Баллон был покрыт жестким каркасом, который в свою очередь покрывала сверхпрочная эластичная обшивка. У военных дирижаблей она была красного цвета. На боку красовалась эмблема Новоримского воздушного флота: белый силуэт крылатой Виктории с мечом в руках и вензель «НВФ». К баллону снизу крепился корпус. В нем располагались жилые помещения, орудия и тому подобное. На носу располагалась рубка: помещение, соединенное с баллоном. Спереди и с боков рубки были большие окна из ударопрочного стекла. Корма была полностью закрытой и так же присоединялась к баллону — там было машинное отделение. Между рубкой и машинным отделением была открытая палуба. Там между бортами и баллоном были протянуты дополнительные укрепляющие тросы.
Агнесс знала, что дирижабли такого типа, как «Пандора» — это мощь и сила Новоримского воздушного флота. Она в очередной раз задалась вопросом: «Как же сильно Аронакс хочет поймать Ланского, раз доверил ей такую машину?»
Путь до указанной точки занимал чуть меньше суток. В основном над морем к западу от Нового Рима. За это время эйфория от полета успела смениться беспокойством. Агнесс почти все время проводила в рубке. Стояла за плечом пилота, всматривалась в горизонт и грызла ноготь на большом пальце. Когда над морем взошло солнце, на горизонте появился скалистый остров.
— Наверное, у него тут база… — сказала охотница больше самой себе, чем пилоту.
— А Аронакс тебе не сказал? — спросил Като, и Агнесс вздрогнула. Она не заметила, как он вошел.
— Нет. Все, что он сказал, я вам передала. Есть координаты. Вот. Как выяснилось, тут остров. Есть информация, что он будет тут шестого примерно в полдень. Дирижабль «Прометей». Маскируется под исследовательский. Известно, что появится он предположительно с этой стороны, — она указала направление на радаре.
— Ясно. Какой план?
Агнесс посмотрела на Като. Заглянула в его темные внимательные глаза. Это все было дико непривычно. Обычно он был главным, придумывал план, координировал всех. Но охота на Ланского — это была операция Агнесс. Като Коршун, глава Стаи, присоединился к ней, но как вольный охотник, а не как глава команды. И теперь он ждал от Агнесс информации как от лидера. Груз ответственности на ее плечах стал еще тяжелее. Тем не менее, она выпрямила спину и заговорила:
