Разговор у меня с ними состоялся только на следующий день ближе к полудню. Тогда же я сделал им предложение остаться со мной. Разумеется, сначала убедился с помощью ментальных чар, что от них будет толк и они не похожи на аморфную массу предателей, работающих на немцев на разгромленной мной рембазе. Два дня они раздумывали, и только сегодня, сейчас дали мне ответ.

— А что сам он не подошёл, а тебя заслал? — прищурился Прохор, посмотрев на штурмана.

— Никто меня не слал. Я сейчас вышел покурить, это Илья не курящий. Тут вас увидел и решил подойти, заодно решил не тянуть и сказать о своём решении.

— Да не егошись ты так, паренёк, — усмехнулся старик. — Я ж просто спросил, безо всякой задней мысли.

— Илья не спит? — поинтересовался я у лётчика.

— Нет. Хочешь с ним поговорить? — догадался он и вздохнул. — Не согласится он, Киррлис, я-то его знаю.

— Отговаривать не собираюсь, — покачал я головой. — Просто поговорю, посоветую что-то полезное, узнаю, чем смогу помочь и нужна ли она ему, моя помощь.

— А-а, — протянул тот.

Уже вечером Илья Богомолов попрощался с нами и своим коллегой, взял «сидор» с припасами и был таков. От меня он получил не только новую гражданскую одежду с продуктами, но и несколько магических вещей, которые сильно облегчат ему путь домой, и уберегут меня от раскрытия. Так он получил согревающий амулет, который не даст ему замёрзнуть и выдать себя в лесу костром. Ещё я ему вручил маскировочный амулет с личиной пожилого мужчины с отсутствующим глазом и искалеченной левой рукой, на которой не хватало мизинца и безымянного пальца. Амулет проработает не больше двух дней, отключить его самостоятельно он не сможет для экономии маны, поэтому я посоветовал лётчику активировать тот лишь в самом крайнем случае, когда придётся идти по густонаселённой местности. Последним стал амулет с ментальными чарами, которые заставят любого проверяющего решить, с документами у Ильи всё в порядке и интереса он не представляет. Амулет, как и предыдущий, проработает пару дней без зарядки.

«Хоть бери в ученики кого-нибудь, — мелькнула в голове мысль. — Уж правильно амулетами пользоваться, можно обучить любого, даже бесталанного».

К сожалению, ученичество отнимало огромное количество времени у учителя. А у меня каждый час был расписан, даже приходилось отнимать пару часов от сна, чтобы всё успеть. Вот поэтому я даже не стал проверять своих помощников на наличие у них магического дара. Вдруг, найду? Мне же тогда прохода они не дадут. А уж Маша-то точно!

В качестве страховки себя любимого, я в каждый амулет вложил по заклинанию, которое остановит сердце или разорвёт сосуд в мозгу у Богомолова, если он попадёт в плен к немцам. Не хочу, чтобы те бросили все силы на поиски меня. В качестве минимальной защиты тайны местоположения лагеря старик за пределы лагеря вывел Илью в бессознательном состоянии. Точнее, вывез на лошади в сопровождении одного варга и пяти фей. Привёл он парня в чувство далеко на другом берегу Двины. Перестраховываюсь? Ничуть. За возможность загрести меня в свои руки немцы не пожалеют никаких ресурсов и времени. Легко заглянут под каждую травинку в радиусе десяти километров от места, откуда лётчик начал свой самостоятельный путь. Да и лидерам СССР я не хочу раньше времени раскрывать своё местонахождение. Неизвестно как сложатся наши отношения — раз, а два — не уверен, что даже в ближнем окружении Сталина, то есть, в его Кремле не сидят шпионы.

Перед прощанием, прежде чем усыпить стрелка, я передал ему несколько своих магических поделок. Всё те же личины, согревающие амулеты, по одному боевому — огненный шар и молния, и пять амулетов со средним лечением. Эти вещи Илья мог использовать только в самом крайней случае, чтобы спасти свою жизнь и имущество, так как амулеты предназначались для его руководства. Я решил, что пора выходить на связь с лидерами страны. Сразу несколько факторов советовали это сделать: сложная ситуация в государстве, когда нужно хвататься за любую соломинку; его слабость на текущий момент; моё постепенное усиление; и вряд ли в СССР что-то успеют предпринять по нашей встрече в этом году, а потому стоит заранее показать себя. Возможно, Желтиков передал какую-то информацию обо мне и там уже в курсе, что я из себя представляю. Или нет, если лейтенант погиб на задании. Хорошо, если коммунисты сумеют связаться со мной сразу после Нового года. Но что-то я сомневаюсь в этом, читая немецкие газеты с победными и хвалебными сводками, захваченными советскими городами, количеством пленных и убитых красноармейцев, уничтоженными танками, самолётами и орудиями. У правительства страны Советов хватает и без непонятного шамана-монгола проблем. Вот ближе к весне или весной шансы возрастут. Тем более что я планирую к этому времени не единожды заявить о себе, в том числе и громкими акциями против оккупантов.

Глава 18

Вскоре после ухода лётчика в гости пришёл Тишин. Невозможно было узнать в этом молодом крепком мужчине того калеку, которого я увидел впервые в деревеньке под Полоцком. Кажется, что он стал выглядеть ещё лучше с момента проведения ритуала по возвращению ему руки и здоровья. С собой он принёс «сидор» с газетами и записями про дела оккупантов.

— Ого, у вас прибавление в семействе! — усмехнулся он, увидев Струкова. — Алексей, — представился он и протянул лётчику руку.

— Павел, можно Паша, — откликнулся тот, ответил крепким рукопожатием.

— Откуда?

Лётчик дисциплинированно посмотрел на меня, уклонившись от немедленного ответа.

— Он свой, можешь ему всё рассказывать, что и мне, — махнул я рукой в ответ на его взгляд. — Алексей, давай свои амулеты. У меня как раз сейчас время есть свободное, займусь ими.

— Держи. Смотрю, у вас тут строительство полным ходом идёт. Куда можно кости бросить? — поинтересовался он и протянул зачарованные кольца с брошью.

— В палатку, туда, — я указал.

Палаток у нас теперь было три. Одна побольше, взятая в качестве трофея на немецкой рембазе. И две поменьше, сшитых Машей и феями из большой ротной палатки оттуда же. Большую я использовал в качестве своей мастерской и склада с магическими ингредиентами. Вход туда был закрыт для всех, кроме меня. Несколько сторожевых амулетов гарантировали, что никто не ослушается и не пойдёт на поводу у своего любопытства. В одной маленькой жила девушка с некоторыми феями, решившими перебраться с древа в человеческое жильё. В последней устроились я, Прохор и Паша. Ещё феи под руководством Прохора возводили длинную бревенчатую избу с небольшими окошками и будущей тесовой крышей. Раньше о постройке чего-то крепкого не могло быть и речи, так как феи были заняты сбором сырья для переработки в Очаге. Других же рабочих рук у нас не было. Зато сейчас у меня есть несколько десятков тонн отличной стали, разных цветных металлов и продуктов химической промышленности вроде резиновых колёс и топлива. Разбором техники занимались пленные немцы, которых я контролировал при помощи ментальной магии. Жили они хоть и в шалашах, но те были построены феями, что уже означало высокое качество и комфорт по сравнению с обычными строениями из жердей и веток. Обогревались кострами в каменных очагах. Ели те же продукты, что и мы. Что же до их судьбы после того, как боевые машины станут грудой деталей и кусков железа, то она проста. Надо ли уточнять, что их ждёт? Полагаю, что это будет лишним. На войне, как на войне.

— Алексей, — обратился я к гостю вечером во время совместного ужина, — мне нужны агенты среди немцев. Есть у тебя на примете подходящие? Только не рядовые болванчики, а кто-то вроде твоего начальника станции, или его заместителей.

— Магией будешь обрабатывать? — уточнил он.

— Нет, никакого ментального подчинения. Оно продержится пару недель в самом лучшем случае с самым хорошим амулетом. Мне нужен тот, кто добровольно согласится работать на меня, точнее на СССР через меня.

Уточнять не стал, что СССР мне нужен как вывеска, за которой я спрячусь, чтобы получать полезные сведения и услуги. И делиться ими с будущими союзниками, что будет ещё одним фактором моей полезности и важности для них. Да, в каком-то роде я окажусь в зависимом положении от СССР. Но другого варианта у меня нет. Я не архимаг, который может диктовать условия хоть половине этого мира. Для меня получить автономность и получать не приказы, а просьбы — это уже подвиг. Надеюсь, что у Союза республик умный правитель, который сумеет увидеть во мне пользу и не станет любой ценой меня ломать.