— Яволь, господин майор, — козырнул один из них. — Всё понимаем, извините за задержку, но у нас служба. Счастливого пути!

Ещё дважды нам встречались патрули на двух мотоциклах и на грузовике. Мотоциклистам я надел на шеи амулеты подчинения и включил в колонну, а грузовик отпустил, обработав так же, как и проверяющих «бляхоносцев» в колонне.

Последняя встреча состоялась перед тем, как колонна должна была съехать с главной дороги и продолжить путь по лесным стёжкам, где иногда даже телеги застревают. В этом месте ко мне подлетела Василиса и сказала, что нашла двух раненых. Приказав отряду продолжать путь в сторону леса, я на грузовике решил проехать вперёд и посмотреть на тех, кого нашла фея. Подозрения в том, что раненые окажутся красноармейцами, полностью оправдались. Ну, не немцы же будут валяться под кустом у себя в тылу? Разве что, только в мёртвом виде, получившие пулю от партизан и диверсионных групп. Таких, которой командовал Желтиков. Но я совсем не ожидал обнаружить бойцов РККА в том виде, в котором они предстали передо мной.

— Вот же демоны, — сквозь зубы произнёс я, увидев двух парней прибитых большими гвоздями и прикрученных толстой проволокой к телеграфному столбу. Аура у обоих едва тлела, показывая, что парни пока живы, но уже одной ногой в могиле. — Василиса, освободите их и принесите сюда.

— Да, мой Лорд! — звонко выкрикнула она и с пятью своими подопечными устремилась к страшному столбу. Через несколько минут красноармейцы были уложены на землю рядом с грузовиком. Не теряя времени, я применил к каждому среднее лечение, а потом надел через шею каждому лечебный амулет.

«Вот и пленные немцы пригодятся, когда вернёмся домой. Будет кем исцелить раненых, — подумал я, заканчивая с лечебными процедурами. — И всё честно: одни нацисты страшно поступили с ними, другие ответят за это своей жизнью», — после отдал новый приказ. — Василиса, их в кузов грузите, только осторожно. И принесите из прицепов тряпок, чтобы подстелить под них.

К этому времени топливо из бочек было вылито в танки, а пустые ёмкости спрятаны далеко от дороги в зарослях феями, морщившимися от резкого запаха. Так что, места в кузове для двух человек нашлось.

— Есть, мой Лорд, — козырнула она по-местному.

— Летуны это, кажись, — сказал Прохор, чуть позже, когда я догнал колонну. — Одежонка ихняя. Только побиты и замучены, ну, страсть как!

— Они выживут, Киррлис? — следом за ним подала голос девушка.

— Выживут, — заверил я её. — Сейчас их будут поддерживать амулеты. А дома я проведу ритуал и полностью излечу.

— Из этих, что ли, ритуал? — старик кивнул на водителя грузовика.

— Угу.

— Это правильно, пусть гады пользу приносят, — оскалился в злой ухмылке он. — А кости в компост, чтобы лучше деревья росли.

— Дядька Прохор, нельзя же так! — не выдержала Маша.

— Нельзя — что? — резко повернулся он к ней. — Убивать?

— Так убивать и глумиться над ними. Мы же не они, не звери.

— Мария, ты предлагаешь, чтобы наши солдаты умерли? — в их разговор вмешался я. — Учти, я не смогу своими силами им помочь. Может, умереть не дам, но они останутся калеками. Взгляни на их руки и ноги, там уже мясо омертвело.

Та вместо ответа всхлипнула.

— Эх, Машка, ты Машка, — вздохнул Прохор и прижал к себе внучку. — Не бабье дело на войну ходить. Нет в вашей душе нужной жестокости. Бабы даже убийц своих детей порой могут простить и помочь им.

— Я не Машка и не баба, — слабо возмутилась та, уткнувшись лицом в куртку деда.

Тема об участи пленных заглохла сама собой. После этого больше к ней никто из нас не возвращался за время пути.

После того как мы оказались на осенней лесной дороге, а потом и вовсе с неё съехали и двинулись по лесу, скорость отряда упала чуть ли не до скорости пешехода. Впрочем, ехали? Ехали. Значит, всё хорошо. Лишь один раз пришлось поработать феям и понервничать всем остальным. Случилось это тогда, когда путь преградила не то речушка, вытекающая из одного озера и впадающая в другое, не то природный канал или искусственный, но построенный в незапамятные времена и успевший, скажем так, одичать. Понадобилось свалить несколько больших деревьев для переправы. Первым перебрался на другой берег тягач с краном, при этом серьёзно повредив настил. Потом он помог второму тягачу оказаться рядом. А затем они вдвоём, создав связку, при помощи толстого стального троса с крюком вытянули к себе остальных. Пара часов на путь в пару сотен метров и куча сгоревших нервных клеток у меня с помощниками. Гораздо хуже было то, что феи не смогли полностью убрать все следы переправы. Гусеницы и колёса так здесь всё перемешали и разрыли, что сил у летающих крох не хватило, чтобы это скрыть. Вместе, и я, и они, постарались кое-как навести маскировку. На деревья и пни от них я наложил чары гниения. Через несколько дней они будут выглядеть так, словно срубили их лет десять назад. На оба берега кинул заклинания из земли и природы, постаравшись состарить колеи от следов и создать мнение у наблюдателей, что здесь землю просто размыло водой. Вообще, проходимость что танков, что тягачей меня огорчила. Прохор мне рассказывал про эти гусеничные машины слишком много хорошего, и я поверил, будто это идеальный транспорт для бездорожья. Но увы, увы. Танки глубоко вязли в грязи своими узкими гусеницами, тягачи показывали результаты не лучше, да и были не намного легче боевых бронированных машин. Несколько раз тягачи сносило в стороны на поворотах из-за грязи. Один раз из-за этого произошло столкновение с деревом, к счастью, без травм у людей и поломки машины. Скорость порой была такая, что я пожалел о брошенных на немецкой базе тракторах. Ещё и прицепы часто мешались. Но не бросать же их с трофеями внутри?

Но, наконец, все наши мытарства закончились, и мы добрались до дома.

Витебская комендатура.

— Гюнтер, я к господину майору, — Арне вошёл в приёмную своего начальника и старого друга, к которому судьба и война с СССР привели в качестве подчинённого. — Он может меня принять? Он один?

— Никак нет, господин капитан, — чётко ответил обер-лейтенант. — Но я уточню, возможно, гость господина майора прибыл по тому же вопросу, что вы, — он скрылся за дверью, ведущей в кабинет буквально на минуту, а когда вновь появился, то не стал её закрывать. — Прошу, господин майор ждёт вас.

— Благодарю, Гюнтер, — кивнул ему Арне.

В знакомом помещении в кресле за столом сидел молодой мужчина с погонами обер-лейтенанта и знаками отличия ГФП. Железный крест, нашивки за тяжёлое ранение и за два лёгких показывали, что офицер не просиживал штаны в кабинетах. Арне он был незнаком.

— Арне, рад тебя видеть, — Маркус широко улыбнулся гостю и встал из-за стола, чтобы подать тому руку. — Знакомься, это обер-лейтенант Шнитке, он прикомандирован к нашей группе для поиска и уничтожения группы партизан, которая напала на ремонтную роту восемьдесят девятого танкового под Полоцком. Вместе с ним прибыли ещё сто двадцать человек.

— Господин капитан, — прикомандированный офицер встал, вытянулся и отдал воинское приветствие.

— Обер-лейтенант, — ответил на приветствие Арне, а затем предложил. — Вы не против перейти на более дружеское общение, если, разумеется, господин майор не возражает? — он вопросительно посмотрел на своего старого товарища, обогнавшего его в чинах и званиях.

— Отнюдь.

— Арне, — Арне протянул ладонь новичку.

— Людвиг, — тот крепко пожал её и представился.

— Прошу к столу, господа, — майор вернулся обратно в своё кресло. — Арне, что у тебя есть на данный момент?

— Мы поймали и допросили нескольких русских военнопленных, которых ремонтники использовали как дополнительную рабсилу для быстрого восстановления техники, — вот расшифрованная стенограмма беседы с одним из них, — Арне достал из портфеля два листа бумаги с машинописным текстом и протянул оба майору.

Тот принял их и стал вчитываться.