— Да! Сработало! — Тварь злобно оглянулась по сторонам и решила, что источник громкого звука происходил из предыдущего вагона, где сейчас по расчетам Демиена как раз орудовали солдаты в черных униформах.

Что теперь? Победит тварь? Тогда она вернётся сюда, заканчивать трапезу. Какие шансы, что она насытится раньше, чем доберётся до него… Победят военные? Тогда они обыщут тут всё. Ждать, что выживших не останется?.. Очень мало шансов, но…

Он решил забраться в последний вагон через выбитую в нем дверь. Забравшись внутрь, он через открытый тамбур решил заглянуть в соседние вагоны. Тварь заметила людей, и наоборот.

Солдаты замерли на какое-то мгновение, но затем синхронно вскинули оружие вверх.

— Стреляй! — крикнул кто-то. — Она ждать не…

А затем раздался дикий крик; двойной крик — хриплый рёв твари и человеческий крик боли. Что-то врезалось в стенку, затем раздались несколько очередей выстрелов…

Тварь очевидно брала верх над людьми и Дэмиен попятился назад, чтобы его не случайно не заметили. И в этом была его роковая ошибка. Не оглянувшись назад, он наткнулся на гроб, отчего находящееся в нем существо в очередной раз громко взвыло. Автоматные очереди вдалеке сменились на предсмертные хрипы. Солдаты были мертвы, а шум из гроба привлек разозлившуюся тварь.

Заметив это, Дэмиен хаотично начал обдумывать что делать дальше. Его взгляд упал на второй гроб, внутри него было тихо. Рассудив, что в нем не может быть ничего страшнее этого монстра, он решил распахнуть его крышку и забраться внутрь, надеясь, что если тварь и ворвется сюда, то займется кричащим существом в цинковой коробке рядом.

Он подцепил руками основание гроба и с удивлением обнаружил, что крышка легко открывается, как будто её уже взламывали до этого. Парень открыл её и… замер на месте.

Внутри, рядом с кучкой почерневших костей, лежал Рэджи. Если бы не идеально сохранившееся лицо, его было бы практически не узнать. Он сохранил свои прежние габариты, однако его кожа словно покрылась каким-то каменным налетом фиолетового цвета. Это вещество даже покрыло его протез, что теперь не так уж сильно выделялся на фоне остального тела. Силовой кристалл в протезе сменил цвет с привычного ярко-синего на темно-фиолетовый, под стать остальной коже.

И словно этого не хватало… Рэджи открыл глаза.

— Здесь занято, Дэм. — произнес он басистым, чуть ли не режущим слух, голосом.

Крышка перед перепуганным лицом Дэмиана громко захлопнулась.

Парень даже не успел понять что произошло дальше.

Тварь в то же мгновение ворвалась внутрь вагона и в один удар отправила его в стену, сломав зеленоволосому добрую половину костей. Соскользнув со стены, он уткнулся лицом в пол. Свет погас в его глазах погас ровно в тот момент, когда крышка гроба в котором лежал Рэджи снова открылась.

Когда Рэджинальд Гримм проснулся в гробу, он сразу понял что вернулся с того света совсем не таким, как уходил в него. Он не ощущал ни страха, ни злобы, просто лежал себе в темноте и особо ни о чем не думал. Если в нем и оставалось хотя бы какое-то подобие эмоций, то это жалость к орущему в соседнем гробу соседу. Но уж никак ни к Дэмиену, что нагло открыл его уютную «кровать» чтобы спасти свою шкуру.

Слух, обоняние, вероятно зрение… у Рэджи обострилось все. Он слышал, что происходит снаружи. Слышал разговоры Даши и Дэмиана, слышал, как хрустят её шейные позвонки под рукой солдата, слышал как тщетно пытается сбежать зеленоволосый. Но все это его не интересовало. Мысли не живого и не до конца мертвого парня крутились вокруг истошного воя соседа. И когда он услышал, что эта тварь пытается разорвать в клочья цинковый коробок, в котором тот лежал… Рэджи ощутил еще одну эмоцию — праведный гнев.

Он резко распахнул крышку и в одно движение оказался на ногах. Огромный монстр даже не понял, как рядом с ним успел оказаться какой-то странный парень с огненно рыжими волосами и грубой фиолетовой кожей. Впрочем, долго думать существо не стало и с громким рыком попыталось обрушить мускулистую руку на голову Рэджи.

Правда лицо последнего даже не скривилось. Кристалл в его протезе сверкнул фиолетовым и металлическая рука перехватила тот булыжник, на который больше походил кулак чудовища. Монстр изумленно захрипел и, вслед за этим, получив удар в челюсть, пролетел через вход в другой вагон. Рэджи медленно пошел вслед за ним.

Приземлившись на одно из тел в черном мешке, тварь быстро закачала головой и попыталась подняться на ноги. Однако Гримм был быстрее. Схватив существо за шею протезом, он поднял его над собой.

— Похоже… это та часть, где герой побеждает дракона, — он жутковато улыбнулся и вмазал монстру по груди. Мгновение, и создание с жутким грохотом пробивает ногами стену вагона. Внутри остается лишь его торс.

Тяжелая пощечина металлической руки обрушилась на голову твари. А затем еще одна.

Удар. Удар. Удар.

Убедившись, что эта громадина издала свой последний крик, Рэджи развернулся и пошел обратно в свой вагон.

— Мне никто не помог. Но они не были героями. — обратился он к воющему обрубку, когда открыл крышку второго гроба. — А я — не они.

Рэджи как никто другой понимал, что такое быть брошенным на произвол судьбы. Этот вой эхом раздавался в его голове, резонируя с воспоминаниями о том, когда он сам вопил от боли и страха.

Рэджи схватил на руки то, что осталось от Алекса Ротта. Тот все продолжал кричать в агонии.

— Ну, тише, тише…

Парень выпрыгнул из вагона и крепко схватившись за Алекса зашагал куда-то вглубь леса под первыми лучами света.

Я смотрел на два пустых гроба, руки опускались сами по себе. Отца нет, понимания где его искать — тоже. Мне ничего не оставалось, кроме как вернуться обратно к Родиону, в надежде, что тот подскажет что делать дальше, раз такой умный.

Он видимо не заметил, как я подошел. Мне удалось разглядеть как он между затяжками своей горькой трубки достает из кармана носовой платок и вытирает кровь, обильно прущую из носу. Похоже, выкрутасы, которые он творил со всей этой нежитью оставляли свой отпечаток на его состоянии.

Я спрятал пистолет в кобуру на груди и снова забрался на верхушку вагона.

— Его нет, — Родион удивленно приподняло бровь на эти слова, — отца нет.

— Ты знаешь на каких условиях я согласился на работу с тобой.

— А еще я знаю, что ты хочешь отомстить. И шанса лучше чем сейчас, у тебя уже не будет. — он повысил тон, — а по поводу отца… Откуда мне знать, где его искать? Откуда мне знать, кто его уволок? Здесь были ликвидаторы, но никто не выжил, — он указал рукой на труп в черной униформе, — уцелей они, убрали бы всю нежить, а не только твоего отца.

— Без вариантов?

— Без вариантов. И с каждой минутой потраченной зря, твоя месть и моё желание сделать эту проклятую страну чуточку лучше утекают сквозь пальцы.

Я сцепил зубы.

— Ну и… что в таком случае мы будем делать дальше?

Старик еще раз затянулся трубкой, выпустил ровное колечко дыма изо рта, а затем улыбнулся и посмотрел на меня.

— Мы возвращаемся в столицу, Марк.

— Мы возвращаемся в столицу, Марк.

Помню, сначала подумал, что мне это послышалось. В столицу? Так быстро? Я никак не мог отделаться от чувства спонтанности происходящего. Подобно киномеханику, меняющему бобины с фильмами в старых кинотеатрах, Родион в очередной раз одним словом переворачивал мои представления о том, что нам предстоить делать дальше. И, Боже, как же мне надоело, что я узнаю обо всем в последний момент. К тому же, без права голоса.

— Так сразу? — произнес я тогда несколько озадаченно.

Старик же удивленно посмотрел на меня.

— А ты серьезно хочешь здесь оставаться подольше? — и посмотрел по сторонам. — Что здесь ловить?

Его ответ несколько обескуражил. Я ожидал, ну не знаю, месяцев подготовки, тренировок и… бог знает чего еще.

Мертвецы внизу поезда не шевелились, вокруг стало заметно тише, особенно по сравнению с разгаром боя, во время которого Родион прыгал по округе как заправской герой азиатского боевика. Странно, но без стонов и предсмертных рыков тварей это место ощущалось… пустым. Если бы я когда-нибудь стал достаточно безумен, чтобы посчитать мертвый город своим домом, то сравнил бы повисшую атмосферу с тем неприятным чувством, когда после праздника из твоего дома уходят все гости и ты остаешься один на один с кучей мелочей вокруг, что напоминают о прошедшем веселье. Только вместо пустых бокалов растерзанная на кусочки нежить… возможно не лучшее сравнение.