Входная дверь, между тем сдалась и, судя по звуку просто слетев с петель упала в подъезд, а по лестницам затопали множество ног.

Выстрел.

Пуля покорёжила замок и рикошетом попала в подъездное окно, которое конечно разбилось и мелкими осколками полетело на головы заражённым, которые точно ещё толпились у входом в дом, не пролезая все в раз, однако открываться замок всё-равно отказывался.

Выстрел

Теперь он просто развалился на мелкие части, которые со звоном упали на пол, а мне открылся путь к люку на крышу.

Не знаю должен ли быть на нём ещё один замок, судя по петлям - да, но благо, они оказались пусты и я, дёрнув массивный люк от себя взобрался, буквально вывалившись на крышу и оттолкнул не приваренную лесенку в сторону.

Хмарь на небе к тому времени уже разошлась, оставив лишь редкие но весьма тёмные тучи, дул прохладный ветер.

Скинув рюкзак я достал живчик, но после утоления пары глотков не стал убирать его обратно. Просто поставил бутылку, в которой оставалось чуть меньше половины жидкости, на край крыши рядом с вместилищем всех своих вещей, я подошёл к люку.

Самые прыткие бегуны к тому времени уже добрались до последнего этажа и никак не выказывали усталости, после такого подъёма. Наоборот, увидев меня, сразу парочка призывно заурчали и с ещё большей прытью бросились к люку.

Выстрел

Выстрел

Два тела оседают на землю, здесь, на просторе грохот не так оглушает как в тесном пространстве подъезда, да и патроны жалеть ни к чему, трупам они не особо нужны, а в то, что выбраться из этой передряги удасться живым я никак не верил. Странно, но эта мысль только успокаивала.

И оставив последний патрон

Поднёс револьвер к виску.

Говорят самая лёгкая смерть - это застрелиться?

В последний момент, когда до выстрела оставалось каких-то несколько миллиметров хода спускового крючка я остановился.

Я Лаки или где?

Весело, полу-безумно улыбнувшись крутанул барабан.

Снова приставил к виску.

Нажал

Щелчок.

Снова.

Ещё щелчок.

Опять, на этот раз вдавив спусковой крючок до предела и крепко зажмурившись.

Я был уверен.

Щелчок.

Отбросив револьвер на рюкзак, я с, уже хищной улыбкой шагнул в открытый люк, до-куда почти добежали и остальные представители заражённой фауны.

Я не знал как справлюсь с сотней, а может и больше, мелких заражённых и топтуном во главе без, какого либо оружия, голыми руками.

Я просто знал что смогу.

Боль.

Кажется, я начал привыкать к ней и к потерям сознания. Ведь последние дни, если задуматься, я только и делал что страдал, сдирая кожу, голодая и так далее.

Болело буквально всё, от кончиков пальцев ног до, кажется, волос на голове.

Сфокусировавшись на ощущениях, помимо боли понял, что ещё и сижу, прислонившись к чему-то твёрдому и холодному.

Так, последнее что помнит мой воспалённый мозг, это шаг в открытый люк к которому подбегала основная масса заражённых, и судя по тому, что я осознаю себя - либо рай (или ад) существует, либо я жив и мне опять повезло. Что, судя по моей короткой здешней биографии, насквозь пропитанной везением, более вероятно.

Уже по выработанной тактике глаза не открывал. Слушал и анализировал.

Полная тишина, только где-то далеко, на пределе слышимости раздаются выстрелы и ещё какой-то грохот, запах странный, как-будто сидишь у сортира на поле боя. Кровь и дерьмо.

Открыл глаза, чуть не застонав, оказывается и веки болели, просто в расслабленном состоянии их боль заглушала другая, мерно распространяющаяся по всему телу.

Обстановка, вокруг меня выглядела... Необычно.

Как выяснилось, находился я в квартире, причём как сюда забрался, учитывая, что все двери в подъезде были заперты, не понятно.

И, в принципе, квартира выглядела бы вполне обычно, если бы не разбросанные вокруг ошмётки заражённых. Да-да именно так. Их как-будто взрывом десяти килограмм тротила разметало.

Тут и там валялись внутренние органы, конечности, на стенах размазана кровь и прочая атрибутика страшного кинофильма про зомби.

М-да.

Наверное, меня бы вырвало, будь я в лучшей форме. А сейчас, я мог только тихо вдыхать зловонный трупный запах и то, подрагивая от боли.

Попытался, хотя-бы взглядом осмотреть себя.

Получилось скверно, но хоть увидел что ноги, в изорванных, превращённых в кровавые лохмотья "джоггах" на месте. Вот тебе и модная одежда...

Попытался было пошевелить головой, но только-только оторвав её от стены понял что сил на это нет. Снова задев головой стену подумал:

"Живца, надо бы, а то сколько я тут валяюсь"

И потерял сознание.

...

Следующее пробуждение было в разы лучше и хуже одновременно.

Лучше, потому-что боль во всём теле поутихла и даже появились некоторые силы.

Которые пропали, стоило мне открыть глаза.

Меня тут-же, будто в центрифугу засунули. Перед глазами поплыло, в ушах набатом застучали колокола, во рту сухо до такой степени, что вот-вот потеряю сознание от обезвоживания.

Тихо застонав, против своей воли принял лежачие положение.

В голове помутилось ещё сильнее, не получалось сконцентрироваться ни на одной мысли, всё так же плыло как и перед глазами.

Кое-как, ползком, встать даже не пробовал, по уже пованивающим кишкам и остаткам трупов начал выбираться из квартиры. На дворе была, осложнявшее это и без того не простое для меня задание, ночь.

Проползя через прихожую, заставленную шкафами и заваленная трупами заражённых, оказался в подъезде, не осматриваясь и вообще не делая лишних движений, замер.

Снизу раздавались урчание нескольких глоток и чавканье.

Но мне надо не туда.

Через боль, чёрные круги в глазах и прочие не очень приятные подробности, начал свой подъём наверх, так как по какой-то причине оказался не на последнем этаже.

На следующем этаже, куда я забрался с одышкой загнанного коня через, минут через десять, меня ждали сразу две хорошие новости.

Первая - трупов тут почти не было, соответственно запах разложения и фекалий ослаб, что позволило хоть как-то дышать, без рвотных позывов с каждой новой порцией кислорода в лёгких.

Вторая - это был последний этаж.

Кое-как преодолев, отделявший меня и заветный люк на крышу, лестничный пролёт, задумался как бы обратно прислонить, уроненую мной лестницу, не потеряв при этом сознания. Задача, надо сказать, не из простых.

...

Под тёмным небом улья, буквально вывалившись из распахнутого люка, я оказался через несколько лет, может меньше, но меня это не волновало. В мозгу последнюю вечность билась всего одна мысль

"Живчик, живун, где-же ты родной?"

На последних крохах силы в мышцах (которых у меня не так уж и много), дополз до, поблёскивающей в свете луны бутылки с напитком. Трясущимися руками открутил пробку и, проливая часть мимо, припал к пересохшими, потрескавшимися губами к горлышку.

Утолив жажду, я, почти со спокойной совестью уснул.

...

Проснулся в максимально хорошем настроении.

А как? Мне ведь приснился первый мой сон в улье. Точно уже не помнил, но там явно была кровь, много крови.

Сначала по привычке не открывал глаза, прислушивался, но вспомнив предшествуещее моему пробуждению всё же решил "официально проснуться".

Я всё так же лежал на крыше. Солнце, уже давно начавшее свой подъём по ясным небесам улья светило мне в глаза, а рядом лежала бутылка, в которой заветного напитка оставалось совсем на донышке.

Допив эти остатки решил всё же осмотреть себя, ночью не получилось.

Ну что-ж, можно было ожидать худшего.