Слияние, запущенное её руками, остановилось само. Был ли это план или божественное вмешательство, ей не узнать ответов. Но порталы, открывшиеся в соседний мир, тоже остались на её совести.

За прошедшую неделю Рид проронил едва ли десяток слов, обращённых к ней лично. А все слова, сказанные им раньше, до убийства Стража… Тот нежный тон, тот преданный взгляд, такая искренняя любовь и жертвенность, выплывшая на поверхность в последнем отчаянном жесте… Всё это растворилось, растаяло в воздухе как невесомый летний ветерок, будто и не было никогда реальным. Мимолётной секунды, когда пали все стены, когда он был её, а она – его, будто не существовало. Плод больной фантазии, который отныне не позволит Эрин жить как прежде.

Тёплые слова и безумная надежда ещё бились в сердце, когда Рид вывел испуганную девушку из горящей таверны и заговорил. Но привычный ледяной тон мага, который едва сдерживал свою ярость, мигом вернул Эрин в реальность. Груз собственных деяний лавиной рухнул на её хрупкий внутренний мир, память не замедлила освежить всё, что происходило в те проклятые дни, когда она отдала контроль над своим телом неведомой силе. Как спокойно и хладнокровно убивала людей, в поисках виновника бойни на королевском балу.

Она – убийца.

Эта новая сторона её бытия тоже не оставит жизнь прежней. Сколько человек она погубила, пока была «жнецом»? Сколько невинных жизней оборвались во время Слияния, запустившегося по её вине? Тонкие струи бесполезных девчачьих слёз рассекали лицо каждый раз, когда Рид оставлял её одну. Смириться, пережить это? Невозможно. Эрин ощущала себя монстром, не достойным не только Рида, но даже нового глотка воздуха. И винить мага в его злобе и молчании просто не могла. В глубине души она была согласна обречь себя на ещё большие муки, лишь бы отменить, отыграть назад всё случившееся.

Проклятие… Ведь она знала, её предупреждали! Но дурацкая юношеская самоуверенность не позволила взглянуть на мир взвешенно, отринуть глупые мечты о магии. И ей никогда не расплатиться за собственные ошибки.

Груз вины окончательно раздавил Эрин. Не имея ни малейшей поддержки со стороны, ей снова приходилось справляться самой. И эту войну в голове она упорно проигрывала.

Весть о том, что она должна оставаться запертой в собственном замке на долгие годы, если не на всю жизнь, принесла небольшое облегчение. Монстр будет навеки отлучён от мира, в глаза которого более не способен взглянуть. Как кстати, что мать и сестра уже были предусмотрительно отправлены Ларосом подальше от Авелора. И прежде оживлённый, вечно суетливый замок Дорс Веленов вымер, став её могильной плитой. Эрин лишь молча кивала.

Первую неделю графиня не покидала своей комнаты и никого не пускала внутрь, плотно задёрнув шторы на окне. Еду слуги оставляли утром под дверью, не рискуя тревожить хозяйку. Вечером находили там же, нетронутой. Ночи проходили в кошмарах, страшных видениях той, другой жизни. Дни – в отрывочном сне и полном опустошении.

На вторую неделю Эрин начала есть. Добровольно уморить себя голодом не было основным планом, и, после долгой передышки, желудок потребовал своё. Слёзы кончились днём раньше.

В начале пятнадцатого дня заключения графиня впервые вышла из комнаты. Непривычный свет резанул высохшие глаза. Она заставила себя дойти до сада и пробыть там не менее часа, после чего почти бегом ринулась назад в тихий мрак своих покоев. Но подсознание получило столь необходимый ему глоток живого мира, забурлило и больше не успокаивалось. Все самоубийственные желания испарились как дурной сон.

На следующий день Эрин рывком распахнула шторы и вернулась в реальность.

Да, она убийца. Да, она никогда не получит отпущения своих грехов. Да, она не сможет смириться.

И нет, она обязана это пережить. Смерть не спасёт чужие загубленные жизни. А живая Эрин ещё может быть полезной. Сложить руки и перестать бороться – не её путь.

В первую очередь Эрин сделала то, чего так истово боялась последние две недели – проверила, сколько силы чужеродной стихии в ней осталось. Вернуть сознание в собственное тело было настолько сложно, что процесс закрытия канала стихии контролю не поддавался. За время, прошедшее с тех пор, она ни разу не обращалась к магии, и казалось, будто полностью её лишилась.

Но нет, магия была на месте, такая же посредственная, как и год тому назад. До того, как дар пробудился на проклятом балу. Следы чужого вмешательства почти не были заметны. Что ж, оно и к лучшему.

Эрин подобающе оделась и спустилась в столовую к завтраку.

– Кхм, ваше высочество, – робко начал дворецкий. Новый статус неприятно резанул слух. – Что прикажете делать с письмами, приходившими на ваше имя?

– Письма? – удивлённо повторила Эрин, не сразу поняв смысл сказанного. – Джеральд, будьте добры, принесите их немедленно. И впредь, не задерживайте с ними.

Обрадованный слуга в спешке рванул выполнять первое за две недели указание хозяйки.

А когда Эрин вскрыла конверты от Лароса и Мартина, она ожила окончательно. Какой эгоисткой она могла стать, полностью отдавшись своему горю! Ведь земля не остановилась подождать, пока нерадивая ученица Академии вдоволь наплачется!

Отчаянные старания Лароса достойно справиться с навалившейся ответственностью и страной, раздираемой на части, эльфы, порталы в другие миры, выздоровление Мартина, его поддержка и искреннее сожаление о невозможности быть рядом с ней в такой момент… В конце концов, души мёртвых, до сих томившиеся взаперти! Ожидающие именно её помощи, ведь никто в мире больше не мог с этим справиться! Даже Газарт, даже его новые силы были нужны лишь для того, чтобы позволить дару Эрин прорваться за грань мира живых…

К ночи Эрин приказала снарядить карету. Она едет в столицу, напрямую в Ковен, и пусть они решают её дальнейшую судьбу. Сил прятаться больше не осталось.

Уже в дороге нагнало новое письмо от Мартина с вестью о том, что её приезда ждут. Рид в очередной раз бросил все силы на защиту глупой девчонки. И, видят боги, она не заслужила такой благосклонности.

Руки вновь дрожали, когда она пересекала парадные ворота. Но Эрин была готова к любому решению Архимагистров, лишь бы не отсиживаться в стороне. Её ждал Ковен в полном составе, а после – драгоценный брат, новый король Авелора.

Робкий стук в комнату Мартина прервал рассказ Адалии о последнем собрании Ковена. На долю секунды на её лице отразилась скорбная обречённость. Юноша ободряюще улыбнулся гостье и с усилием оторвался от кровати. Открыть дверь старой подруге он хотел самостоятельно.

– Госпожа Преемница Ковена Эрин Дорс Велен, какая честь! – радостно возгласил он, заключая графиню в объятия прямо на пороге.

– Марти, – выдохнула она, уткнув голову в его плечо, и не замечая присутствия в комнате лишнего наблюдателя. – Как я скучала!

Спустя целую вечность, он нежно сжал плечи Эрин и оторвал её от себя, чтобы заглянуть в лицо.

– Как ты? – участливо спросил Мартин.

– Ужасно, – честно призналась графиня. – Я только с собрания Ковена.

В следующий момент Эрин заметила магистра Нимиру, с каменным лицом застывшую рядом с кроватью. Глаза девушки удивлённо расширились, и она осеклась на полуслове.

Буквально час назад они встретились в Доме Ковена. Когда-то Эрин симпатизировала её строгая наставница. Дружескими их отношения назвать было нельзя, но кто знает, к чему бы они привели несколько лет спустя. И открывшаяся правда об Адалии тяжким грузом свалилась на Эрин после возвращения сознания и памяти. Когда она поняла, что наставница – та самая бывшая невеста Рида, по чьей вине погиб его брат, женщина, призвавшая его демона, сломавшая его жизнь… И обманувшая повторно, хрупкое внутреннее равновесие Эрин рухнуло в сотый раз. Поэтому на собрании они едва ли перебросились парой слов, сохраняя должный по этикету деловой тон.

И уж никак она не ожидала застать нового Архимагистра Ковена в покоях будущего советника. Мысли напрочь отказывались собраться в кучу и выдать что-то разумное, поэтому она вскрикнула первое, что оформилось в слова: