– Перестань, – наконец выдохнула Эрин. – Не надо наказывать меня так. Мы не чужие люди, мы можем просто общаться…

– И как ты себе это представляешь? – с неожиданной злостью в голосе вскинулся маг. Капюшон слетел с головы, обнажая полыхающие глаза. – Чудная пара из нас выйдет! Поженимся, нарожаем детишек и будем расхаживать по балам?!

– Мне восемнадцать лет, я никак это не представляю! – в тон ему выкрикнула графиня. – Я просто хочу быть рядом с человеком, которого люблю!

– А мне почти тридцать, и, в отличие от тебя, я достаточно взрослый, чтобы думать о последствиях своих поступков! – и, спустя мгновение, очень тихо и язвительно добавил, – Я не взбалмошная девчонка, готовая пожертвовать тысячами жизней ради одного сомнительного наёмника.

Эрин отшатнулась, будто от пощёчины, на глазах закипели горячие слёзы.

– Это подло, – прошептала она.

Рид снова накинул капюшон и уже спокойнее спросил:

– Где твоя наставница?

– А её ты простил? – в раздражённом тоне Эрин слишком явно сквозила вся боль. Она попыталась повысить голос, чтобы скрыть это, – Вы стоите друг друга! Оба мерзкие, лживые… Идеальная пара! Она в Южной башне. Знаешь, Рид, забирай свою Адалию, и проваливайте ко всем чертям!

Маг молча развернулся и направился в сторону дворца, а графиня обессиленно рухнула на скамью и наконец-то позволила себе разрыдаться. И лишь много позже усталое сердце кольнула игла страха – она поняла, зачем Рид мог искать бывшую невесту. Убийство члена Ковена может стоить этому идиоту жизни, которую он и так не ценит. Эрин подлетела, как ошпаренная, и бегом ринулась назад в замок.

Города эльфов рождались прямо в лесах, и даже мраморные башни были аккуратно слиты с окружающей природой. И так ловко, что при постройке не пало ни единого дерева. С наступлением темноты по всему обитаемому лесу загорались тысячи призванных светлячков, превращая его в сказочную обитель, а башни – в яркие столпы света.

Ночь была любимым временем Таали. Мгла напоминала о времени, проведённом по ту сторону привычного мира, в Тёмных Землях, где никогда не наступал рассвет. Целый год, который он пробыл там, в корне и навсегда изменил жизнь юного эльфа. Таали не любил об этом рассказывать, но с умело скрываемым удовольствием слушал байки и легенды о собственных героических похождениях. И вздыхал с лёгкой ностальгией по былым временам.

Тёмные Земли – так прозвали выжженную пустыню на севере Тринваира. Незаживающая рана, оставленная прошлым Слиянием. Но, в отличие от проклятого леса в Авелоре, зарастить деревьями и забыть о кошмарном сне эльфы не могли. Рана кровоточила уже тысячу лет, изрыгая всё новых монстров и порождая причудливую нежить. Вся эта братия жаждала крови и земель, поэтому битва на границах никогда не заканчивалась. Лучшие воины-солхари посменно несли дозор на окраинах Тёмных Земель, но потери всегда преследовали обе стороны. А уж побывать по ту сторону, ещё до совершеннолетия, и вернуться живым – не удавалось никому до Таали.

Из приятных мыслей эльфа вырвала чужая рука, нагло схватившая его за рукав. Он резко обернулся и почти уткнулся в непослушную рыжую шевелюру Сивина. Такие знакомства могли быть чреваты для репутации Таали при Совете, поэтому он быстро отошёл в тень, куда не доставали вездесущие светлячки.

– Тхан’ар! Сивин, какие демоны принесли тебя так близко к Первому кругу?!

– Ты едешь к людям, – обвинительно начал эльф-мятежник. – Мы знаем.

– Будто бы уже весь Тринваир знает.

– Таали, это наш шанс! – даже в темноте было видно, как неистово блестят глаза Сивина. – Нам нужен этот контакт, мы как никогда близки к переменам…

– Я не стану играть на вашей стороне, – холодно прервал его Таали.

Несколько мучительных мгновений мятежник открывал и закрывал рот, не в силах поверить. На округлом пухлом лице, ярче огненных волос выдающем его человеческую кровь, сменился целый ряд нелицеприятных эмоций. Не без удовольствия темноволосый эльф наблюдал, как меркнет свет надежды в глазах собеседника, уступая место растерянности и злости.

– Большинство из нас душу бы продали демонам за такой шанс…

– Продать душу демонам за шанс сразиться с ними в бою – как иронично. Избавь меня от своих истерик, прошу. Меня ждёт невеста.

Но Сивин лишь сильнее сжал его одежду.

– Чем Совет подкупил тебя? Благородной юбкой чистых кровей? Зачем тогда ты бываешь на наших встречах?

Таали тихо рассмеялся, выдирая из цепких рук измусоленный рукав.

– А разве не каждый свободный эльф имеет полное право идти туда, куда ему вздумается?

– Мы расскажем Высшему Совету, что ты бываешь у нас! – в сердцах выкрикнул мятежник.

– Вам не поверят, – спокойно ответил Таали.

– Даже если Око д’аари посмотрит в твою сторону?

– Удачи, – на лице темноволосого расцвела безумно самоуверенная улыбка.

Разумеется, Таали блефовал. Да, если он попадётся всевидящему Оку, его не обвинят в принадлежности к мятежникам. Даже в мыслях он никогда не поддерживал их наивных глупых идей. Но сколько всего другого, интересного, смогут рассказать о нём жрецы, если их языки не будут скованны клятвой! И смерть Учителя будет напрасной.

«Я предупреждал тебя», – пронёсся в голове привычный невесомый голос. Эльф мысленно поморщился, не любил он подобных самоочевидных высказываний.

– Не обременяй меня своими глупыми доводами, – бросил он напоследок и, оставив застывшего Сивина в недоумении, размеренными шагами направился в сторону высокой мраморной башни Мириала. Отбытие уже завтра, по принятым обществом негласным правилам, он обязан был попрощаться с невестой.

Данара ждала его неподалёку от дома, в задумчивости опиравшись о дерево. Её прекрасные абсолютно белые волосы чистокровной эльфийки волной спадали ниже пояса, а мягкие черты лица вызывали эйфорическое головокружение у большинства мужчин.

В одном Сивин был определённо прав – перемены близки как никогда. Рука дочери Глядящего, потомок Древнего Рода, отдана отпрыску людских кровей. И если сам Таали не сядет на кресло в Совете, то его ребёнок унаследует титул. Ребёнок, которого ему когда-нибудь придётся зачать с Данарой.

«Неужели даже она плоха для тебя?» – ехидно прошелестело в голове.

– Доброй ночи, Таали, – вежливо произнесла эльфийка, делая шаг и замирая на расстоянии вытянутой руки. По старым традициям, подходить ближе и прикасаться друг к другу до свадьбы они не имели права. – Я ждала тебя многим раньше.

Таали сделал небольшой шаг навстречу. Он остановился чуть ближе, чем дозволено, но всё ещё в рамках приличия. Данара резко вздохнула, но быстро вернула отрешённое выражение лица. Теперь она не станет злиться на опоздание.

– Прости, твой отец настоял на дополнительных тренировках.

– Чтобы ты не успел зайти ко мне, – усмехнулась эльфийка. – Как на него похоже! Продать дочь влиятельному полукровке, но при этом блюсти видимость целомудрия – не приведи д’аари, дочь додумается влюбиться или того хуже!

– Полукровка, продать – какие надменные слова, Данара, – улыбнулся Таали.

– Меня растили в ненависти к людям и их отпрыскам, что ты ожидал от Древнего Рода? – холодно ответила она. – Ты забрался в высшее общество, привыкай. Перед тобой лебезят даже Глядящие, но за спиной неизменно шепчут.

– Я давно привык. Но ценю твою честность. Что ж, прощай, милая невеста, – эльф любезно наклонил голову и застыл в ожидании.

– Постой, ты же только пришёл, – в её голосе, наконец, скользнула грусть. – Мы можем недолго прогуляться?

– Не подобает, – протянул Таали, поднимая на эльфийку азартно горящие глаза.

Но почти сразу сделал приглашающий жест – он бы никогда не позволил себе заставлять Данару просить. Она благодарно улыбнулась.

В такой поздний час лес почти опустел, призванный свет затухал, и опускалась настоящая мгла. Великолепие последней ночи в родном мире радовало всё больше.