— Не переживай ты так, — поддерживал, как мог, Джей, — у нас вон целых четыре человека еще не оперились. Мне один старшекурсник сказал, что у них какой-то пацан аж до января все мучился, а теперь хвастает всем подряд, что у него они самые-самые. Я уверен, что к Рождеству у тебя все образуется, к тому же обучение полетам начнется только весной. Уверен, будет здорово!

— Угу, — кивнула Лира, печально осматривая свое упрямое нетронутое перо, и натянуто улыбнулась: уж больно неприятно было ходить в отстающих. И это было словно подтверждением ее невеселых мыслей, зародившихся еще при получении письма-приглашения: она тут не по праву. Да еще у Кэролайн, гордо демонстрирующей свои сизые крылья, появился дополнительный повод подкалывать ее при любом удобном случае. И что самое обидное, здесь Лире нечего было противопоставить.

— Ох, не нравится мне эта затея с полетами, — покачала головой Саманта, пытаясь погасить клубок взглядом, — чувствую, грядет массовое избиение младенцев. Где они собрались проводить занятия? В лесу? — обреченно вздохнув, Саманта просто залила клубок водой из стакана.

— Я не прочь посмотреть, как ты будешь висеть на деревьях в Призрачном лесу, куда вход для любого строго воспрещен, — спокойно заявил внезапно возникший Крис. Он не был исключением среди оперенных, но предпочитал не демонстрировать свои крылья.

Саманта, не найдясь, что ответить, лишь хмуро посмотрела на парня.

— Твои варианты? — просто спросила Лира, пряча за спину облезлый истерзанный стержень, бывший не так давно пером.

— Вариантов нет, — спокойно ответил Крис, жуя стыренный у кого-то бутерброд, — есть достоверные сведения. Занятия будут проходить на стадионе за академией, который также используется для практических занятий.

Лира навострила уши. Как показывал ее небольшой опыт, Крис, как и Арон, был просто кладезем ценной и, что самое важное, достоверной информации.

— Каких практических занятий? — тут же спросила Саманта, но Крис лишь пожал плечами и спокойно пошел дальше по своим делам.

— Что за привычка говорить «идите» и не говорить «на фиг»? — недовольно проворчал Джей, сверля взглядом затылок уходящего Криса.

— Джей, по-моему, ты перепутал с буквами «А» и «Б», — неуверенно предложила Саманта, но блондин пропустил наставление мимо ушей.

Лира, подозрительно посмотрев вслед Крису, лишь покачала головой и вновь положила перо на стол.

— Там видно будет, — сказала она, вновь скосившись в немом желании на вредное перо.

— М-м, Лири, — заискивающе протянула Саманта, подсаживаясь вплотную. Лира вздрогнула, понимая, что за этим последует. — Можно еще одну формулу опробовать?

В последнее время Саманта навострилась выискивать в справочниках и журналах полезные бытовые руны и печати. Они все, как один, были связаны с усовершенствованием внешности, а полигоном для испытаний стала почему-то Лира.

— Что на этот раз? — осторожно спросила Лира, помня последнюю формулу по изменению формы ушей. Ее ушам, судя по умной книжке, полагалось приобрести изящную форму, но вместо этого они нехило вытянулись и стали походить на эльфийские. Формула рассеялась, уши уменьшились, но так и остались пока заостренными.

— Прическа мечты! — торжественно объявила Саманта, уже разминая пальцы. О том, что у каждого мечты разные, девушка как-то не подумала. — Будем твою седину закрашивать.

— Нет у меня седины, — неуверенно пискнула Лира, прикрывая волосы руками.

— Нету, как же. А это что? — и Саманта победно продемонстрировала подруге серебристую нить, снятую с головы последней. — И на прошлой неделе такую же сняла, помнишь? Давай-давай, дело — верняк! — девушка многообещающе подняла руки.

— Так я быстрее поседею, — пробормотала Лира, вжав голову, которая теперь находилась под ударом, в плечи. — Может, не надо? Или в другой раз?

Ей подумалось, что вытянувшуюся и заостренную яйцевидную голову будет не так-то просто спрятать под волосами. Если оные вообще останутся.

— Ты мне не доверяешь? — обиделась Саманта, грозно нависая над жертвой.

— Не то, что бы…

— Давай на мне, — храбро предложил Джей, взлохматив свои «буйны кудри».

Саманта недовольно оценила полигон растрепанных, светло-песочного цвета волос, цокнула, но согласилась на замену.

— Встань передо мной, — скомандовала девушка.

— Как мышь перед лисой, — тихо добавила Лира, незаметно отодвигаясь, — небо в помощь.

— Приступим, — хищно улыбнулась Саманта, разминая руки.

Когда парень осторожно открыл глаза, все уже было завершено.

— А ничего так, — неуверенно произнесла Саманта, кусая губы, — мило.

— Да ну?

— Угу, — пробормотала Лира, пытаясь сохранить серьезное лицо, — причесон очень даже стильный.

— Здорово!

И парень опрометью кинулся в спальню, дабы в зеркале увидеть результат. Короткий вопль возвестил девушек о том, что результат был увиден и оценен по достоинству.

Девушки не лгали: прическа получилась действительно хорошей, но вот цвет…

— Зеленые!!! У меня на башке мох!!! — доносилось из спальни.

…а вот цвет подкачал.

Долгожданный Самхейн (для Лиры просто долгожданные выходные) наконец наступил, что не преминули отметить не уехавшие домой студенты, просто заполонив академию черными метками, летающими по зданию и взрывающимися в самый неподходящий момент. Злой Стефан в попытке определить шутников по руне обратного взаимодействия только наносил больший ущерб: метка, вместо того, чтобы выдать шалопая, ее создавшего, разрасталась в два раза и взрывалась прямо у носа несчастного преподавателя. В итоге Стефану был предложен отпуск вкупе с больничным, и старик отправился в мир людей на три дня раньше, чем остальные преподаватели, чему студенты несказанно обрадовались, хотя метки уже больше не возникали — Феерман наложил запретную печать. Несильно расстроенные студенты принялись за другую забаву: используя формулу Ventumos, они заставляли летающие свечи планировать по коридорам, отчего кто-нибудь время от времени вскрикивал, когда капля горячего воска попадала ему на макушку. Что ж, каждый развлекается, как умеет.

Лира стала все больше времени проводить в гостиной: ее не особенно прельщали прогулки по академии, задрапированной в траур, а выскакивающие из самых неожиданных мест черепа с просьбой найти их скелет тем паче не вызывали восторга. Еда, изобилующая разнообразием, тоже оптимизмом не блистала: пирожки с апельсиновым джемом и шоколадом, политым сверху в форме креста; куриные ножки под соусом цвета крови, все норовившие слинять прямо со стола; белые опарышеподобные желатинки (Лире даже казалось, что они шевелятся); персиковый пирог в форме зубов с клыками — все это и вовсе отбивало аппетит. А потому Лира все больше времени проводила в кругу Саманты и Джея перед камином, попивая любимый абрикосовый чай и рассказывая забавные истории, приключавшиеся во время коротких перебежек по зловещей академии. Джей все чаще интересовался у девушек, не получали ли они проклятое приглашение, на что Саманта скептически фыркала и предлагала взамен снова поэкспериментировать с внешностью. Учитывая, что лишь совсем недавно темно-зеленый мох на голове у парня выцвел и приобрел благородный светло-бирюзовый оттенок плесени, Джей вежливо отказывался и исчезал.

Тридцать первого октября Лира все же рискнула ненадолго выйти из гостиной в поисках еды. К сожалению, уже через пять минут девушка, столкнувшись с тремя вампирами, двумя оборотнями и пятью ведьмами, была вынуждена признать свою ошибку. Заглянув в общий зал, Лира внезапно повстречала еще одну жертву маскарада.

— Ой, кто? — на автомате выпалила Лира, отходя на приличное расстояние от чуда в темно-сером плаще и странной маске.

— Голлем, — ответило чудо, гордо выпятив грудь. Голос голлема отдавал замогильной хрипотцой, но был до боли знакомым. — А ты?

— Баб-Яга, — представилась Лира и намерилась пройти мимо, но голлем был, очевидно, в настроении пообщаться.