Рад, что дома. Дорога дальняя, морские путешествия тяжело пережить, почти в другую часть света занесло меня. Море действительно спокойное и всё же пугающее, и тоска по родному берегу не покидает на всем пути. Дома столько перемен, Марина беременна, месяцев пять уже, да и Юлия. Рад за братьев. Долго меня не было. Но то как Марина избегает контакта с Натаном сразу просек, а тот в ответ глаз с неё не сводит. Не хорошо это, ох не хорошо… Марина с появлением Алекса руки их мёртвой хваткой сцепила, переплетая в замок пальцы, так весь вечер и не разомкнули. Ждала его с поездки.

Разговор с дороги долгим выдался, время не заметно перевалило за полночь, устали все, да и спать пора. Начали расходиться.

- Натан задержись, разговор есть, - холодно произнёс ему.

57.

- Натан задержись, разговор есть, - обратился к тому, когда Алекс с Мариной на верх поднялись, - Что ты сделал не так? – Крид поднялся с кресла и стал сверлить того леденящим взглядом.

- Не понимаю о чем ты? – хмыкнул Натан.

– Ты её тронул?

- Кого? – Натан слегка присел на подоконник.

- Натан! – подхожу к нему ближе, - Твою мать! Кого, кого - Марину! Вижу по обоим, значит и Алекс видит, только виду не подаёт. Сама она не скажет, гордость не позволит.

- Не твоё дело.

- Да ты я вижу с ума сошёл!

В комнату возвращается Рик:

- Натан! Ты придурок? А я всё понять не мог, что за чертовщина здесь происходит. Всё ж хорошо было! Накасячил - ты! А лица нет на ней! – Рик остановился рядом с Кридом, - Когда только успел?

- Да если бы в Куэр-Фост её один из нас нашёл, она бы его не выбрала.

- Да, что ты знаешь? Заткнись, Нат, - Крид начинал свирепеть, - Она его жена и мать его ребёнка. Безмозглый!

- А что если… - Натан вскидывает такой же колючий взгляд на Крида…

- Ни каких если, Нат! – перебивает его Рик, - Он нашёл, да! И Крид был рядом. Но выбрала она Алекса!

- Она могла ошибиться! – не унимался тот.

- Она сама его выбрала! – уверенно давил на него Рик, - Я сам слышал, как она ему предложение делала в доме Логэров. Сама ему, ты это понимаешь?

- Что здесь происходит? – вошёл Алекс и окинул братьев гневным взором.

- Ну вот, поговорили… - Крид потупив взгляд подошёл к креслу и опустился в него. Минуты две гробовой тишины повисли в наэлектризованном до предела воздухе и невыносимо давили. Только жёсткое дыхание Алекса звучало в этой зловещей пустоте пугая всех и предрекая грозу внутри дома, а не за его пределами.

- Мне повторить вопрос или сами объясните? Ну же?

Не сразу, но тишину нарушил Рик:

- Пока тебя не было, Марина… плохо себя чувствовала и сон её тревожный... Илих рядом был, с ребёнком всё в порядке, а вот Марине он на ночь успокоительные чаи прописал…

- И вы здесь это решили обсудить? Я жду?

- Натан? – Крид ждал от брата объяснений.

- Я… её люблю… и мой зверь…

- Заткни своего зверя знаешь куда! Там, где и мой, - Рик не смог промолчать, - Ты только себя любишь! О себе печёшься… Любовь у него.

Алекс не сводил взгляда с брата и судорожно прокручивал в голове последние недели в голове… Вопросы! Которые Маринина задавала и после них, неужели брат не успокоился…

- Плевать что ты сделал, но следующей выходки не будет. Ты уедешь в Йоран или Ношем сам решай, Натан. Но здесь я тебя не оставлю.

- Алекс, хорошо что мы её там нашли. Куэр-Фост – это рай… После того что я видел. В Онеме женщин вообще за людей не считают, дочерей продают. Родила, перепродают, меняются или на улицу вон. Матерей не ценят. Они там хуже бродячих собак, за краюху хлеба готовы себя любому предложить… Пользуют их как хотят. А как они прерывают беременность вам лучше не знать. Что если бы она там оказалась?! Она с тобой здесь и в порядке, всё будет хорошо, - и глядя на Натана Крид произнёс суровым тоном, - Даже на замужних «стоп» не срабатывает? Это уже не твоё, пойми же наконец. В Ношем и точка.

Как долго в дверном проёме стояла Марина никто не знал, но когда Натан поднял взгляд и увидел её и сполз задницей с подоконника, это заметили все и обернулись в сторону двери. Она была бледной и безликой, готовой вот-вот рухнуть на пол. У Алекса противно застучало в ушах, он то краснел, то белел, руки вспотели и сжались в кулаки, он не мог отвести от неё взгляда.  Он хотел сделать шаг на встречу, но она первая, словно тень скользнула в сторону Натана игнорируя его. Она шла не твёрдой походкой подметая халатом пол и когда проходила мимо, я почти слышал или чувствовал как стучало в бешеном ритме её сердце. Она подошла к нему и остановилась, подняла на него блестящие от влаги глаза:

- Я смотрю на тебя, ты ведь этого хотел… тогда… - и он смотрел на неё, смотрел и молча сгорал уже ни на что не надеясь, - Всё увидел? Так хотел? И на вопрос твой я ответила, ещё тогда… в кабинете. Или забыл? - «нет» покачал он головой.

Марина медленно развернулась и обвела нас отрешенным, а затем полным горечи взглядом, остановившись на Криде произнесла, лишенным эмоций голосом:

- Крид, про Онем, это правда? – он угрюмо кивнул и отвёл глаза в сторону, она тяжело вздохнула и продолжила, - Выходит мне один изверг достался, а Онем кишит ими… - накрыла рукой живот и продолжила, - Если вы из-за меня собачится будете, значит мне здесь не место… Лишняя.

- Марина…. – Алекс хотел что-то сказать, но она остановила его жестом, вскинув вперёд  другую ладонь.

- Не надо Алекс… Обещаю не бегать. Я вернусь домой и не нужно меня останавливать, - она вновь обвела всех взглядом выдав нам напоследок, - Выходит вернулись к тому с чего всё началось… Не выходит у нас по хорошему… - развернулась и пошла на выход, в дверях смахнула с глаз рукавом слёзы и скрылась в коридоре.

Произнести что-либо ни у кого не хватило духа, да и вряд ли слова нужные подобрали бы. Время остановилось и западня немая накрыла всех. Крах полный. Так молча и сидели, изредка поглядывая друг на друга. Первым вышел Алекс, немного помедлив за ним пошёл Рик…

В комнату вошёл зная, что она не спит. Чувствуя её боль, моя «сущность» наружу показалась, взвыла внутри и вырвалась. Тело от головы до бёдер, мощной бронёй покрылось, твёрдыми и подвижными роговыми пластинами. Нервничает. Защитить её желает и потерять боится. Отец рассказывал, что в момент опасности зверь сворачивается в клубок, сам либо обхватив свою пару, развернуть его под силу только крупному зверю, который рискует порезаться об острые края чешуи.

Ноги ватными сделались, ослабели, сказать ничего не могу – ком к горлу подкатил. Опустился перед кроватью на пол и сел на колени, шелохнуться боюсь в этом безмолвии. В таком виде лучше провалиться, не то что бы на глаза ей показываться или касаться её… Смотрю на её силуэт в темноте, лежит отвернувшись к стене.

Слушаю как «моя Марина» рвано дышит и ребёнка слышу, трепыхается внутри, тоже не спит. Оба не спят, утра ждут, что бы уйти… Тихо и что-то не разборчиво напевать стала, не мне, ему… ещё не рождённому. От зверя избавиться хотели… Из крови своей его вычленить, всего до капли сничтожить… А ведь только рядом с ней Он несчастный свой нос показывает и бессилен перед ней, нашёл таки свою пару и преклоняется пред ней. Внутренним миром своим взяла под контроль, нас… Почуял её и принял, и что теперь будет? С ним? Со мною? Руку к ней тяну, а прикоснуться не могу, не смею…

- Марина… не уходите… прошу…

Мурлычет себе под нос и вздыхает, не слушает и не слышит, не хочет меня услышать, оглохла от обиды и боли. Внутри, в себе закрылась, не пробьюсь теперь сквозь щит её… Напевает и слова глотая урчит себе под нос, как мантру читает… На кровать крадусь и в ноги её ложусь, оплетаю их руками дрожащими через одеяло, голову прижимаю к ногам и слушаю её, как звучит, как его убаюкивает… Заснуть боюсь, чтобы не ушла не замеченной, а голос её успокаивает нас, сон навевает, боль душевную притупляет и лелеет… Глаза слипаются и со сном бороться невыносимо. Зверь чешую свою разомкнул и тихо исчез без отголосков по коже, притаился внутри. На покой ушёл.