- Не надо, прошу… Грэгори.

- Я Кайн, Лиа, Кайн. – целую её в шею и шепчу, - Грэгори это фамилия.

- Я… не надо прошу… боюсь.

Снимаю с её плеч рубашку и разворачиваю её укладывая на подушки, подминаю под себя. Чуть касаясь глажу рукой по овалу лица, убираю волосы, губами нежно покрываю щеки, кончик носа, подбородок. Раскрываю её губы, глубоко вторгаюсь внутрь, позволяю ей сделать вдох и опять целую, в ней быть хочу, дольше. Затем спускаюсь к шее, осыпаю поцелуями плечи, двигаюсь ниже к груди лишь крохотными и короткими поцелуями. Уже ласкаю языком живот, расстёгиваю её брюки… она дрожит, освобождаю её от последней одежды.

Пристраиваюсь между её ног и покрываю поцелуями то, на что уже нацелен мой налитый под завязку желанием член. Он в полной боевой готовности и готов ждать команды «фас» от хозяина. Языком изучаю её сокровенные точки, теперь они все в моей власти, изучаю… и поймав заветное и сладкое «Мм…» действую на них с особым желанием.

Девочка моя, желанная. Не могу уже сдерживаться, не хочу, её хочу, войти поглубже и утонуть в ней, раствориться. Поднимаюсь над ней и накрывая её губы своими одновременно вхожу в неё. Не хочу слышать её первый вскрик или что либо другое.

Двигаюсь в ней как сам хочу, о ней не думаю, забываю, собой поглощён. Даю её губам свободу и только теперь, сделав вдох и услышав ее всхлип, осознаю что притормозить надо, алкоголь башку выключил напрочь. Останавливаюсь и покрываю её лицо, шею и плечи поцелуями.

- Лиа, девочка моя, милая… - шепчу.

И медленно возобновляю толчки, почти полностью выхожу и проникаю всё глубже и глубже наращивая тепм… Она упирается руками в мою грудь, сопротивляется, но слабо. Я развожу её руки в стороны, на подушки и переплетаю наши пальцы, ускоряюсь, ещё миг и… В последний момент вырываюсь из неё и извергаюсь на её живот, нависаю над ее губами и глотаю судорожное дыхание своим. Дышу ею.

- Лиа, моя, теперь только моя,  милая. – она тяжело дышит и затихает подо мною. Даю ей прийти в себя, отстраняюсь. Затем вытираю её своей рубашкой и ложусь на бок. Прислоняю ее тело к своему обвивая руками, не позволяя ей отстраниться. Ее тело не сопротивляется, она окончательно затихает в моих руках, её дыхание опаляет мою грудь и я засыпаю наслаждаясь её близостью и запахом наших тел.

Просыпаюсь первым, лежу молча, не хочу её разбудить, жду. Пристально разглядываю ее черты лица, и не успеваю насладиться её видом как она просыпается, потягивается выгибаясь всем телом. Открывает глаза и поворачивает голову в мою сторону, и я улыбаюсь ей. Краснеет и прячется с головой под одеяло. Так да?

Ныряю к ней под одеяло, накрываю своим телом.

- От меня не спрячешься. Думаешь здесь отсидеться? В норке? – улыбаюсь, - Не выйдет.

- Ты… ты воспользовался мною. Я была не в себе, вы напоили меня и ты… - целую её в шею и стягиваю с наших голов одеяло, там уже жарко.

- Возможно… воспользовался, - смотрю ей в глаза, - И сейчас намерен воспользоваться, не позволю никому теперь другому…

Накрываю её губы поцелуем, она пытается вывернуться и оттолкнуть меня упираясь руками в грудь, но оставляет свои попытки, сдаётся на милость победителю. Завожу руку под её ягодицы, вжимаюсь бёдрами. Моё желание не обсуждается, оно давно уже готово, только ждёт и я разрываю поцелуй. Под её глубокий вдох вхожу в неё… она выгибается, смотрит на меня и не смело отвечает моим движениям… Утром она ещё слаще.

Смотрю в её глаза и не позволяю ей отвернуться, держу рукой её затылок, запустив пальцы в короткие волосы, ей не спрятаться от меня и не выскользнуть из этой постели…

Утро, яркое, солнечное. Лучи тонкими линиями падают на постель. Её волосы в этом свечении играют такими оттенками, что и я готов любоваться её видом часами.

- Не смотри на меня так.

- Как? – целую её в кончик носа, и улыбаюсь.

- Ты это делаешь со мной, так нельзя, я … не хочу так… а тело как не моё …,  - она краснеет и глаза закрывает, смущается.

- Ты мне нравишься, и твоё тело… оно меня слушается, – шепчу, - Ответ прост.

Переворачиваю её на живот, её руки прижимаю своими локтями вдоль тела и рассматриваю спину. В утренних лучах. Эти шрамы хорошо замаскированы, правда не все и цветной рисунок вдоль позвоночника, который доходит до шеи. Вьющийся плющ? Провожу по каждому зелёному листочку своими пальцами, словно я их рисую. Лиа ёрзает подо мной.

- Тише, хочу запомнить тебя, всю, идеальную, «для меня», - двигаюсь нежно, касаясь губами розового бутона, тянусь вверх, туда где пальцы уже всё нарисовали. Целую шею и разворачиваю ее лицом к себе.

- Ни одного изъяна не нашёл. Веришь? – закрывает глаза и кивает головой.

В десять утра к нам постучались и сообщили, что завтрак готов. Это Жак распорядился, чтобы завтрак подали нам в комнату.

- Оставьте в коридоре, - сухо бросаю.

- Встаём? – приподнимаюсь выше над ней, - или только перекусим?

- Встаём, - выдаёт, - Ты первый, вставай - стесняется.

- Хорошо, сегодня я, а завтра… - перебивает и не даёт договорить.

- Не надо завтра, пожалуйста.

Смотрю на неё и прищуриваю один глаз.

- Может не надо так резко?

- Я хочу в себе разобраться, всё так быстро... дай мне время. Прошу.

Льну к ней и целую в висок потом в уголок рта.

- Хорошо. Подожду когда сама придёшь или пригласишь. Только не долго. Терпение не мой конёк. Встаём? – отвечает только кивая.

Пока она приводит себя в порядок я забираю из коридора поднос и расставляю завтрак на столе.

Я сижу за столом без рубашки, только в брюках, она в халате, то и дело бросаю на неё взгляды и улыбаюсь. Что в этой голове сейчас происходит?

- Будешь так смотреть? Запущу яблоком, - угрожает.

- Да как я смотрю, что не так?

Вздыхает и подперев голову рукой начинает вилкой гонять по тарелке остатки горошка.

- Я сегодня в «Магнолию», поедешь со мной? Или хочешь остаться, можешь осмотреться в доме.

- Не хочу в запрети сидеть, поеду с тобой.

Подсказываю ей:

- С тобой… Кайн… , - поднимает на меня глаза,

- Для всех ты Грэгори. Чем я отличаюсь?

- Всем, Лиа. Ешь и собирайся. – встаю, подхожу к ней, поднимаю за подбородок её голову. Заглядываю в глаза и касаюсь легким поцелуем кончика носа.

- Никогда не сравнивай себя с другими, поняла? Ты – это ты. Собирайся. Буду ждать тебя внизу.

17.

Недвижимости в Толинхэде у нас нет, поэтому мы остановились не в гостинице, а как всегда у Ларистенов. Давнишние друзья наших родителей. Когда-то они были компаньонами и имели три торговых судна. Занимались перевозками товара, разного назначения. Я их помню с рождения Рика. Гай Ларистен тогда с радостью согласился стать его крёстным отцом.

Прежде чем наша семья покинула Холинхэд, отец продал свою долю в компании Гаю, но дружба на этом не закончилась.

Вот уже более семи лет как наши родители отбыли на острова Онегии, вместе с другими единомышленниками, целью которых было основание новой колонии на свободной и плодородной земле.

После надоевшей жизни в густонаселенных городах Маэтана они уплыли за своей мечтой, а мы осели в дали от шума и суеты в замке Ношэм. Наша природная особенность, переданная нам по линии отца, не позволяла нам вести открытый образ жизни. Но и отшельниками нас особо не назовёшь. Нам приходилось то и дело наведываться в города, с деловыми поездками, так же мы старались не пропускать главные мероприятия светской жизни. Натан, тот и вовсе усидеть на одном месте не мог, после того как вкусил все прелести женского тела. Всегда находилась падкая молодая особа, скучающая в браке с не молодым, весьма преклонных лет мужем.

У Ларистенов трое детей, двое старших сыновей и гимназистка дочь.

Встретил нас у ворот сам хозяин Гай Ларистен и его друг и советник в делах Лумен Нан. Они почти одного возраста,  оба высокие и седовласые.

- Алекс! И мой дорогой крестник – Рик. Последний раз мы виделись года два-три назад, а возмужали как. Молодцы, статные, красивые, всё лучшее от родителей взяли. Друга моего представлять не буду, помните Лумена.